Дом - Матс Страндберг Страница 56

Триумф опьяняет. Нина смеется. Она уже предчувствует угрызения совести, которые скоро накроют ее с головой, но сейчас ей наплевать.

– Много разговоров, а дела мало, – усмехается она.

– Все потому, что вы такие уродины! – орет Петрус вслед женщинам, когда они выходят из квартиры. – Мерзкие шлюхи!

Нина закрывает дверь. Слышит, как Петрус продолжает кричать внутри, но уже не может разобрать слов.

Юэль

В поле зрения Юэля танцуют черные точки. Сливаются, расходятся.

Дышать. Нужно не забывать дышать глубоко, до самых легких. Нужен воздух, но кажется, что в квартире нет кислорода.

Мама уснула сразу же, как только легла в постель. Глазные яблоки быстро двигаются под тонкими веками. Что она видит во снах? Кто она в них?

Юэль встает и идет в ванную. Ополаскивает лицо холодной водой.

Кто ей рассказал?

Как раз после того утра он завязал с наркотой.

Шесть лет и два месяца. Уже почти три.

Она расскажет кому-нибудь?

Но кто ей поверит?

Юэль возвращается в комнату. Смотрит на мамино умиротворенное лицо. Кажется, она только что закрыла глаза.

Ничего не сходится. Ничего!

Но одно Юэль знает. Осознание приходит к нему очень быстро.

Ему нельзя здесь оставаться. Надо убираться. Прочь из «Сосен». Прочь из дома. Прочь из деревни.

Персонал позаботится о маме. У риелтора есть дубликат ключей. Бьёрн обещал приехать завтра.

Юэлю не нужно здесь оставаться. Если он уедет сегодня вечером, уже к ночи будет в Стокгольме.

Теперь пусть всем занимается Бьёрн. Он свой долг выполнил.

Через несколько дней Юэлю покажется, что он напридумывал себе, что маму навещают мертвецы.

Точнее говоря, он наконец поймет, что все выдумал. Ведь это, должно быть, лишь фантазия.

Но на самом деле Юэль просто пока еще не осознает, что уже остался здесь навсегда, что он тоже виноват в маминой болезни.

Когда Юэль выходит из квартиры и оставляет маму позади, облегчение чувствуется в каждом его шаге. Он уходит, не оборачиваясь.

«Сосны»

Нина заходит в квартиру Г1, несет Виборг ужин. Ставит поднос на прикроватный столик. Виборг сидит в постели, прижав к уху телефон. Слезы текут, повторяя линии морщин. Но Нина этого не замечает. В голове вертятся мысли о Монике. Она похлопывает Виборг по плечу и выходит из квартиры.

Виборг ждет, хочет удостовериться, что снова одна. Обещаю, говорит она. Сделаю.

В другом конце коридора Г Дагмар буравит взглядом Веру из своей постели. Голос Дагмар не громче шепота. Она уже давно не использовала голосовые связки для разговора. Ты должна согласиться. Тогда я смогу вернуться к тебе той, которой была раньше. Вера мотает головой. Брови Дагмар хмурятся над переносицей. Ты должна. Разве ты не понимаешь? Почему ты не хочешь мне помочь?

Юэль

Юэль знает, что ему это снится, но это не важно. Возвращение, осознание того, что произойдет дальше, и невозможность это предотвратить не становятся менее ужасными.

Ноги запутались в простынях, еще немного, и Юэлю покажется, что постель пытается его удержать.

Он обнимает теплое тело. В точности такое же, как было в действительности.

Во сне за пределами кровати ничего нет, только отрывистые картинки, которые, кажется, свободно парят над ним: волна грязного белья, обрушивающаяся из шкафа, комнатные растения с пыльными листьями, диван, обитый вельветовой тканью в широкую полоску, переполненная пепельница на журнальном столике, окруженная черными чешуйками.

В нем два Юэля. Один знает, что его ждет, а другой – нет.

Тот, который не знает, садится в постели. Смотрит на тело, лежащее на боку рядом с ним. Верхнюю половину лица покрывают темные волосы. Рот открыт. За полными губами виднеются белые зубы.

Тот Юэль, который знает, что произойдет, хочет проснуться. Но сон – как несущийся поезд. С него не сойти, пока не доедешь до конечной станции.

Он ложится на бок. Сейчас тело рядом кажется прохладнее. Юэль во сне обнимает его, придвигается ближе, кладет руку на грудь незнакомца. Пальцы теребят мягкие, вьющиеся волосинки.

И тут наступает момент, когда Юэль понимает, что грудная клетка не двигается.

Страх, который его наполняет, хорошо знаком, но для Юэля во сне он в новинку. Он сильно пугается. Осторожно потряхивает холодное плечо. Никакой реакции.

Ноги запутались в простынях. Юэль отчаянно брыкается и выбирается из них. Тянет за собой одеяло, вставая с постели, и оборачивается.

Нагое тело лежит так, словно это выставочный экземпляр. На простыне несколько пятен того, что вытекло за ночь.

Юэль подходит к кровати с другой стороны. Смотрит на лицо с полуоткрытым ртом. Осторожно убирает со лба волосы и встречается со смотрящими в пустоту глазами. Сейчас сон закончится. Он всегда заканчивается в этом месте. Юэль как будто падает, каждый раз все быстрее, приземляется в собственное тело и снова просыпается, на этот раз по-настоящему.

Вернувшись домой из «Сосен», Юэль уснул, не раздевшись. Сейчас он садится в постели. Прижимает руки к голове – кажется, череп вот-вот развалится. Накатывают воспоминания о произошедшем, хлещут, заливают его.

Шесть лет и почти три месяца назад Юэль выбежал в туалет, и там его тошнило до тех пор, пока не появилось ощущение, что сейчас его вывернет наизнанку. Потом он сел на маленькой кухне с раковиной, заваленной грязными тарелками и стаканами. Пытался собраться с мыслями, но думать мог только о теле в соседней комнате. Глаза, которые больше ничего не увидят… Кровь, которая перестала бежать по венам… Кровь, разбавленная наркотиками. Наркотиками, которые дал этому несчастному Юэль. Он пытался собрать части пазла: что же случилось прошлой ночью?. После закрытия ресторана, в котором он работал, персонал и несколько завсегдатаев остались. Их ждали шоты и кокс. Горы кокса. Потом пошли в ночной клуб. Затем афтерпати в темной квартире на первом этаже дома в престижном районе. Повсюду маленькие заставленные комнаты, странные проходы. Вечеринка переместилась во двор. Конец апреля, первый теплый весенний вечер… Тот самый парень, которого, кажется, никто не знал… Страстные поцелуи в такси… Поцелуи на обитом велюром диване, пока они на пару употребляли все, что Юэль прихватил с вечеринки… И, сидя на стуле в чужой кухне, Юэль начал вспоминать, кто видел, как они вместе уходили с вечеринки. И не вспомнил никого.

Он забрал все свои вещи. Протер все поверхности, к которым прикасался, хотя его