Дмитрий Серков - Корпорация «Коррупция» Страница 57

В своем порыве Алена даже перестала предохраняться, желая забеременеть, и цинично лгала, что пьет противозачаточные. В доказательство всегда носила их с собой в сумочке.

Испытывая острый творческий голод, Соболева подняла старые уже опубликованные материалы, просеяла информацию сквозь мелкое сито, вновь побеседовала с некоторыми участниками описанных событий, стараясь выявить нечто общее, зацепку, которая позволит рассматривать случившееся как звенья одной цепи. На статье Дмитрия Смелова «Бюджет.Распил…» ранее уже сломала много копий, но так ничего и не нашла.

Копнула глубже, исследуя деятельность и недавнее прошлое финансовых институтов, попавших в поле зрения ее собственных статей. Рассчитывая на помощь борцов с экономическими преступлениями, обратилась к Максиму Юшкевичу, но тот оказался бессилен – оперативной информации по интересующим субъектам у него не было.

Интересным казалось совпадение, что загадочный красноярский банк не так давно активно работал в Северо-Кавказском регионе, и на смену «Банкирскому дому Строганова» пришел «АлюмФинансБанк» именно из Красноярского края. Можно ли здесь верить в случайности?

На удивление, Борис рвения любимой женщины не одобрил, был скуп на слова и строг в суждениях:

– Зачем ковыряться в куче дерьма? Все уже сказано и донесено до читателя. Двигайся дальше, а я помогу советом…

Соболева не могла с ним согласиться, но спорить не стала. Чуть позже он сменил гнев на милость и предложил при необходимости использовать Валентина для срочных поездок, назвал нескольких человек, способных пролить свет на судьбы интересующих ее людей.

– Только не говори, что от меня. Не хочу, чтобы мое имя ассоциировалось со СМИ…

Иметь в своем распоряжении персоналку советника казалось делом весьма комфортным и полезным. Но от искушения журналистка отказалась сразу: чем тогда она лучше своих «героев», использующих государственные средства в личных целях?

На беду все указанные Борисом контакты – сотрудники прокуратуры, следственного комитета и чиновник краевой администрации, курировавший ранее финансовый блок – молчали, как рыба об лед. Если они что-то и знали (а им наверняка должно быть многое известно), то делиться информацией не собирались.

– Милочка, зачем вам дела давно минувших дней?

– Аленушка, концы заметают не для того, чтобы за них можно было зацепиться. И если уж следственным органам невмоготу…

– Дорогая, виновные уже наказаны. Дело сдано в архив. Не стоит поднимать бурю в стакане воды…

Оставалось развести руками: что ж, она попробовала…

По согласованию с главредом приняла решение отправиться в краткосрочную командировку в город-герой Волгоград. Именно оттуда росли ноги у задержанных оперативниками по делу об обналичке. Спасибо Юшкевичу: дал необходимые контакты и нужные рекомендации. Побеседовала с местными сотрудниками, отрабатывавшими запросы из Южноморска, просмотрела кое-какие материалы, поинтересовалась на предмет засветки интересующих лиц на их территории.

Общительные оперативники, искренне преданные долгу, накормили обедом и даже устроили обзорную экскурсию по городу. Впервые попавшая в Волгоград Соболева посетила «главную высоту России» – Мамаев курган, где в Великую Отечественную войну шли ожесточенные бои, поразилась величию монумента «Родина-мать зовет», гордо возвышающуюся над окрестностями.

– Знаешь, существует легенда, что когда партийное руководство поинтересовалось у скульптора Вучетича, почему у статуи открыт рот – ведь это совершенно не эстетично, автор монумента в свойственной ему манере ответил: «А она кричит: за Родину… мать вашу!» Больше никто ему вопросов не задавал…

Она прикоснулась к живому памятнику Сталинградской битвы – тополю на площади Павших бойцов, сохранившему на своем теле шрамы и рубцы тех страшных событий.

Прокатилась на волгоградском метро – единственном в стране подземном трамвае, протяженность линии которого немногим меньше двадцати километров. Вместе они побродили по улицам, похожим на безликие проспекты любого другого крупного мегаполиса, но хранившим в своей генетической памяти богатую историю, самобытность уклада, боль и страдания людей, сложивших головы на волжском берегу. Этот город особый, с тонкой организацией, с открытой душой. И не может быть другого на земле, насквозь пропитанной кровью…

Они сидели в небольшом ресторане славянской кухни, и Соболева слушала подробности интересовавших ее событий:

– Банк назывался «КредитИнвестСистема». Имел несколько отделений на Кавказе: в Майкопе, Махачкале, Нальчике… дальше смотри на карту – если есть крупный город, то в нем, так или иначе, присутствовал банк. Они грозились опутать филиальной сетью территорию южнее столицы – от Воронежа и ниже по карте, но планы так и остались не реализованы. Хотя реально экспансию никто и не планировал – это была просто агрессивная реклама, маркетинг: мол, мы пришли всерьез и надолго. Создавали себе серьезный имидж, солидности добирали. На самом же деле – только слова. Тема была вполне конкретная – подвязаться под государственные транши на подъем и развитие Северного Кавказа. Наложить на них лапу и втихую распилить. Попутно, задействовав административный ресурс, заставили крупные предприятия региона открыть там расчетные счета. Короче, бизнес по-русски…

Собеседник извлек из своей бездонной папки диск и протянул Алене:

– Здесь все, что удалось собрать.

Вечером ее проводили на вокзал и предложили заглядывать в гости. С трудом сдерживая нетерпение, влетела в купе и включила ноутбук. Весь день обсуждая различные схемы, которые используют для распила бюджета теневые дельцы и чиновники,

Соболевой не терпелось воочию взглянуть, что применял в своей работе АКБ «КредитИнвестСистема» (ЗАО), зарегистрированный когда-то в Красноярске.

Банк, получивший лицензию в далеком девяносто четвертом, ничем примечательным не отличался, пока неожиданно не вышел на благодатную северо-кавказскую землю. Что заставило руководство банка обратить взор на территорию западнее Уральского хребта доподлинно неизвестно, но легко увязывалось со сменой собственника. Треть акций банка перешла в собственность оффшорной компании с Британских Виргинских островов «PPG

holdings», за которой наверняка стояли выходцы из России.

Но стоило только под давлением отдельных представителей местных властей крупнейшим предприятиям разместить свои средства в «КредитИнвестСистеме», как дела банка пошли в гору. В кратчайшие сроки его активы увеличились в десятки раз, и из ранее никому неизвестного кредитного учреждения быстро получился респектабельный финансовый институт.

Отчеты о банковских проводках занимали многие мегабайты информации, и чтобы разобраться во всех хитросплетениях финансовых транзакций, надо было обладать недюжинным терпением и усидчивостью. Так что дорога пролетела в одно мгновение. Из поезда Соболева выходила уверенная, что участники аферы не придумали ничего нового.

Поражала только их наглость и самоуверенность, граничащие с глупостью.

Схема хищения, рожденная наверняка еще в бесхитростные девяностые, не поражала воображение и была проста, как валенок. Деньги из Минфина переводились в банк целевым траншем под осуществление конкретных госзакупок, а дальше начиналось необъяснимое: получатель их либо не получал вовсе, либо с большой задержкой. А так как суммы исчислялись миллионами и не всегда в рублях, то барыш на выходе оказывался баснословным. Шито белыми нитками, как говорится, но механизм-то долгое время работал!

Когда же разразился грандиозный скандал, банк в одночасье сдулся, оставив и вкладчиков, и бюджет «с носом». Большая часть активов осела в оффшорах, а внешнему управляющему, введенному судом, помимо нешуточной головной боли достались лишь крохи.

От размаха захватывало дух, но имело мало общего с происходящим в Южноморске.

Как сказал Ринат:

– Это не наш новостной повод. Да и сказано на эту тему уже много. – А затем разразился ругательствами в адрес Соболевой, – все, что ты привезла с собой из командировки, можно было выяснить на месте с помощью телефона и Интернета. Не обязательно тратить несколько дней и расходовать командировочные. Мне сотрудники нужны на местах, а не в разъездах.

Пришлось заняться рутиной, послушно втянув голову в плечи.

Реакция Бориса оказалась немногим лучше. Он только ухмыльнулся, глядя прямо в глаза, и назидательно произнес:

– Я же говорил: не надо копаться в прошлом. В твоем распоряжении настоящее и будущее…