Джеффри Дивер - Под напряжением Страница 60

Отрывок из интервью закончился, и тут же появились несколько аналитиков, которые сразу поделились на две группы — сторонников и противников Йессен. Однако бросалось в глаза, что критические нападки на нее производили почему-то более приятное впечатление и казались более политкорректными.

Но вот камера переместилась в мэрию. На помосте четверо: Йессен, мэр, шеф городской полиции и Гэри Ноубл из Агентства национальной безопасности.

Мэр сделал небольшое вступление, после чего передал микрофон Энди Йессен. Она, стараясь одновременно выглядеть непреклонно и вселять в зрителей надежду, заявила, что «Алгонкин» делает все, что в ее силах, чтобы держать ситуацию под контролем. По ее словам, приняты весьма эффективные меры предосторожности. Однако Энди не уточнила, в чем они заключаются.

К удивлению Райма и всех присутствующих в лаборатории, четверка на подиуме в мэрии приняла решение обнародовать второе письмо Гальта с требованиями. Райм предположил, что они исходили из того, что если им не удастся остановить Гальта и в результате нового теракта будут человеческие жертвы, последствия для «Алгонкин» могут стать поистине катастрофическими — как в юридическом, так и в финансовом смысле.

Репортеры сразу же ухватились за это и забросали вопросами исполнительного директора. Йессен высокомерно и холодно прервала их и пояснила, что удовлетворить требования террориста невозможно. Требуемое им сокращение в подаче электроэнергии приведет к убыткам в сотни миллионов долларов и не исключено, что станет причиной новых многочисленных человеческих жертв.

Кроме того, добавила она, это поставит под удар национальную безопасность Соединенных Штатов, так как затруднит или сделает полностью невозможным проведение многих военных и других правительственных операций.

— «Алгонкин» — один из главных гарантов безопасности нашего государства, и, как вы понимаете, мы не можем поставить ее под угрозу ни при каких обстоятельствах.

Хитро, подумал Райм. Умеет все ставить с ног на голову и при этом производить нужное впечатление.

Выступление Йессен завершилось ее личным обращением к Гальту с просьбой сдаться властям. С ним поступят по справедливости, сказала она.

— Не дайте вашей семье и другим людям стать жертвами из-за той трагедии, которая произошла с вами. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы облегчить ваши страдания. Но прошу вас, примите правильное решение и придите в полицию.

Йессен не стала отвечать ни на какие вопросы, и через несколько секунд после завершения речи ее высокие каблуки уже громко стучали по помосту — она уходила.

Райм обратил внимание на то, что, хотя ее личное сочувствие вполне могло быть искренним, Энди ни одним словом не признала того, что ее компания хоть в чем-то виновата и что высоковольтные линии действительно могли стать причиной заболевания Гальта или кого-то еще.

После нее слово взял начальник полиции и попытался как мог успокоить публику. В настоящее время, сказал он, полиция и агенты ФБР ведут активный поиск Гальта, а вооруженные силы готовы прийти на помощь в случае новых терактов или каких-то серьезных поломок энергосистемы.

Он закончил призывом к гражданам сообщать обо всех необычных явлениях.

Ну хотя бы что-то разумное, подумал Райм. Именно «необычное» стало главным словом для Нью-Йорка за последние два дня.

И он повернулся от телеэкрана к жалким уликам, лежащим перед ним.

48

Без четверти шесть вечера Сьюзан Стрингер заперла свой кабинет на девятом этаже старого здания в Мидтауне на Манхэттене.

Она приветствовала двух сотрудников других компаний, которые так же, как и она, направлялись к лифту. Одного из них она знала немного лучше, поскольку иногда встречала его в здании, где располагалась их организация. Ларри уходил с работы примерно в одно и то же время каждый день, однако сегодня собирался вернуться в свой кабинет, чтобы работать всю ночь.

Сьюзан, напротив, направлялась домой.

Привлекательная тридцатипятилетняя женщина работала редактором журнала, специализировавшегося на реставрации произведений искусства, главным образом восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Иногда она писала стихи и некоторые из них публиковала. Эти увлечения приносили более чем скромный доход, но если у нее когда-нибудь и возникали сомнения по поводу выбранной профессии, то стоило ей послушать, о чем говорил Ларри со своим коллегой, как Сьюзан мгновенно понимала, что ничем подобным — юридическими вопросами, финансированием, банковскими операциями, бухгалтерией — она никогда в жизни не смогла бы заниматься.

На мужчинах были дорогие костюмы, шикарные часы и элегантная обувь, тем не менее что-то в них было не так. Какая-то опустошенность в лицах. Нервозность. Они совсем не производили впечатления людей, которым очень нравится их работа. Знакомый Ларри жаловался ему, что босс контролирует буквально каждый его шаг. А Ларри, со своей стороны, жаловался на аудит, который чуть не до смерти задолбал его.

Постоянные стрессы и полная неудовлетворенность жизнью.

И ужасный язык, на котором они общаются…

Сьюзан была рада, что ей не приходится ни с чем подобным сталкиваться. Ее жизнь была заполнена шедеврами эпохи рококо, неоклассики и великих мастеров от Чиппендейла до Хепплуайта и Шератона.

Практичная красота — так она характеризовала их творения.

— Ты выглядишь очень усталым, — сказал, обращаясь к Ларри, его знакомый.

«В самом деле», — подумала Сьюзан.

— Да. У меня была такая трудная командировка.

— И когда ты вернулся?

— Во вторник.

— Ты был главным аудитором?

Ларри кивнул.

— У них отчетность в кошмарном состоянии. Работал по двенадцать часов в день. Единственный раз, когда я смог выйти на поле для гольфа, в воскресенье, температура зашкалила за сорок.

— Ого!

— И мне придется снова туда поехать. В понедельник. Я просто не могу понять, куда у них уходят деньги. Что-то там неладно.

— При такой жаркой погоде они, наверное, просто испаряются.

— Смешно, — пробормотал Ларри с очень серьезным видом.

Мужчины продолжили свою болтовню о финансовых декларациях и неизвестно куда исчезающих деньгах, но Сьюзан больше их не слушала. Она заметила еще одного приближавшегося к ним мужчину. На нем был рабочий комбинезон коричневого цвета, шлем и защитные очки. Он шел, опустив голову, и нес чемоданчик с инструментами и большую лейку, хотя непонятно, зачем ему нужна лейка, ведь никаких растений не было ни в коридоре, ни в ее офисе. Ее издатель вряд ли оплатил бы их покупку, и уж ни при каких обстоятельствах не стал бы нанимать специального человека для поливки.

Приехал лифт, оба бизнесмена пропустили ее вперед, и Сьюзан подумала, что по крайней мере какие-то следы рыцарского отношения к женщине сохранились и в двадцать первом веке. Рабочий зашел вместе с ними и нажал на кнопку седьмого этажа, но в отличие от Ларри и его знакомого грубо оттолкнул ее и прошел в глубь лифта.

Лифт начал движение. Мгновение спустя Ларри опустил глаза и сказал:

— Эй, мистер, повнимательнее. Вы протекаете.

Сьюзан оглянулась. Рабочий случайно наклонил лейку, и вода струйкой полилась на пол лифта из нержавеющей стали.

— Ох, извините, — почему-то злобно пробормотал мужчина. Сьюзан заметила, что весь пол залит водой.

Дверь лифта открылась, рабочий вышел, и вошел какой-то другой человек.

Знакомый Ларри громко произнес:

— Осторожнее, тот парень только что пролил здесь воду. И даже не позаботился убрать за собой.

Слышал ли его слова виновник происшествия или нет, Сьюзан не знала, но даже если и слышал, то вряд ли обратил на них внимание.

Дверь закрылась, и лифт поехал вниз.

49

Райм не отрываясь смотрел на часы. До следующего назначенного Гальтом срока оставалось десять минут.

В течение последнего часа с небольшим полиция и ФБР занимались поисками по всему городу, а здесь, дома у Райма, все его сотрудники в безумной спешке проводили повторный анализ имевшихся у них улик. Они ни на шаг не продвинулись в поисках Гальта или места его следующего теракта. Взгляд Райма скользнул в сторону схем с материалами дела, которые так и оставались хаотическим смешением кусочков головоломки.

Он услышал, что Макдэниелу кто-то позвонил. Агент внимательно слушал, энергично кивая головой. Затем бросил взгляд на своего юного протеже, поблагодарил звонившего и закончил разговор.

— Одна из моих технико-коммуникационных групп выявила еще кое-какую информацию относительно террористической группировки. Как мне кажется, достаточно важную. Еще одно слово в их названии. «Земля».

— «Справедливость для Земли», — произнесла вслух Сакс.