Дмитрий Стрешнев - Крутой секс Страница 60

— А что в нем? — спросил Сева, но Потерянный только ухмыльнулся в ответ:

— Тебе все равно не отломится.

В этот момент Костик увидел, как в дальнем конце зала поднялась фигура и направилась в их сторону. Раньше, чем он узнал знакомые черты, прозорливое чувство самосохранения подсказало, что это Гена Штопор, пришествие которого было запланировано.

— Итак, — быстро сказал Костик, — хотя мои заслуги не были отмечены обществом, я считаю, что успешно завершил свою миссию. Спешу откланяться и затеряться в безликой толпе. По прежде хочу срубить то, что мне причитается. Вы понимаете мой намек, Кирилл Петрович?

— Вот короед! — сказал Потерянный. — Ты, сазан, фишку-то рубишь? Ему серьезные люди чемодан в тачку схоронили, а две шалашовки его как козла подковали. Он мне такие сквозняки пускал — полный увалон. Притырился дядей Сараем, а я клювом щелкал!

— Теперь я кое-что понимаю, — сказал Сева. — Значит, он знал, что это непростой чемоданчик, и пытался у нас его украсть. А мы-то думали, что он хотел нас спасти! Хорошо, что чемоданчик все-таки нашелся, а то что бы было с Катей?

— Да у вас же, Костик, нет сердца! — воскликнула Катя.

— Это напоминает мне один случай, — сказал Костик. — Однажды я стоял в очереди в магазине. Вдруг женский голос с надрывом и громко на весь магазин произнес: «Молодой человек, у вас есть сердце?!». Все граждане с негодованием обернулись, а оказалось — это всего лишь вопрос пожилой покупательницы, обращенный к продавцу мясного отдела.

— Ну и гад ты, Костик! — сказал Сева.

— Короед! — подтвердил Потерянный.

— Спасибо за вашу оценку. Так как все-таки насчет того, чтобы уладить дело со мной? — поинтересовался Костик. — Уважить, так сказать, мои интересы?

— Вот тебе твоя судьба. Живи полной грудью, — сказал Кирилл Петрович, выуживая ключи и кожаный кармашек с документами.

Костик бегло просмотрел содержимое кармашка и с довольной физиономией поднялся со стула.

— Счастливо оставаться!

— Режь винта да поскорей! — напутствовал его Потерянный.

А пыхтящий от негодования Сева многозначительно добавил:

— Я бы не прочь еще разок встретиться!

— Встретимся тридцать первого сентября на станции метро в центре Тамбова! — пообещал Костик.

После этого он с такой поспешностью отчалил, что чуть не врезался в танцовщиц кабаре в сетчатых чулках и ботинках на высоких каблуках, которые шествовали через зал. Чикильдеев с гордостью триумфатора решил было, что Костика напугал его, Севин, гнев. Но это длилось всего лишь один обманчивый миг. Поскольку рядом с Потерянным появилась фигура, не пытавшаяся скрыть свои нехорошие намерения, и негромко сказала:

— Не дергайся и направь сюда чемодан.

Сева болезненно сморщился, ожидая, что в ответ раздастся шестнадцатый урок шахтерской матерщины, что было бы неприятно, учитывая Катино присутствие. Но к его удивлению Потерянный очень миролюбиво отозвался:

— А я думал, Штопор, ты хочешь со мной чисто по-братски винища тяпнуть на этот… брудерштраф. А заодно напеть, как ты от моих носорогов на стуле улетел.

Тут наконец Сева и профессор заметили, что подошедший что-то прижимает рукой к затылку Кирилла Петровича.

— Не пыли, ты здесь не лохов стрижешь.

Незнакомец потянулся за чемоданом, но услышал предостерегающее цоканье языком.

— Не спеши, твоя масть не канает.

Сева и профессор как завороженные уставились еще на одного внезапно объявившегося разбойника, тоже потянувшегося к чемоданчику. Хотя на этом человеке не было шикарного кожаного плаща, которым он поразил воображение Коти и Чучи, мы легко признали бы в нем Андрея Алексеевича Нежного, он же Клещ.

Клещ не успел как следует ухватиться за прохладную металлическую ручку, поскольку Потерянный правильно оценил ситуацию и, видя, что оба бандита увлеклись дележом добычи, совершил ловкий прыжок со стула, а из его кулака высунулась зловещая черная птичка, пронесенная под шляпой.

— Ага! — торжествующе закричал он. — Поздно шуганулись, козлы! Конкурешн, по’ли?

Произошла некоторая суматоха, в результате которой оказалось, что:

бандит, который первым пытался захапать чемодан, держит в каждой руке по пистолету, один из которых он направил на Потерянного, а другой — на того бандита, который хотел у него чемодан отнять;

второй бандит вооружен не хуже первого, и целит в первого бандита и — опять же — в Потерянного.

Оказывается, мастаков тайком пронести с собой бадюганы… виноват, оружие, и без Потерянного хватает. Как это удалось прочим двоим, не знаю. У каждого свои тайны.

Да, чуть не забыл: Кирилл Петрович своим балетным па ухитрился выбить из рук у Клеща чемоданчик, и тот с радостным звоном упал на стол, прикончив несколько фужеров и тарелок и раскидав по сторонам морские гребешки с лимоном и цуккини по-венециански, которые к этому времени уже успели появиться на скатерти.

Увидев, что оказался на мушке сразу у двоих, Потерянный почти не растерялся, не зря он величал себя прожженным волком.

— Не рыпаться, а то всем трубец! Сейчас беру чемоданчик и ухожу!

Однако выполнить обещанное оказалось не так просто. Вы видели, как собака хочет перебежать улицу и боится? Вот примерно так же было в этот момент у Кирилла Петровича с серебристым чемоданчиком. А как бы вы себя чувствовали, когда вам в глаза заглядывают две дырки достаточно убойного калибра?

Понимая, что у них руки заняты еще сильнее, чем у Потерянного, два других бандита вступили в переговоры друг с другом:

— Опусти пушку, козел!

— Пушку опустить? Что я — козел? Сам опусти!

— А я что — козел?

К этому моменту прошло уже достаточно времени, чтобы оказавшийся поблизости нормальный интеллигентный человек успел прийти в себя. Первым это сделал Сева.

— Сделка завершена! — заявил он. — Я забираю то, что мне причитается! — и схватил Катю за руку. — Уходим огородами танцующей походкой!

— Постойте! А чемодан? — закричал профессор. — Так прямо и оставим его?

Но Чикильдеев уже не услышал этих слов.

Тогда Потапов с громким писком, который издает воробей прежде чем слететь к обнаруженной крошке хлеба, упал грудью на стол, и закричал малопонятные для окружающих слова:

— Не дадим открыть ящик Пандоры!

Впрочем, его голос утонул в гневном реве, разметавшем в клочки все прочие звуки в зале, включая расслабляющую музыку. Нужно ли объяснять, насколько все собравшиеся были уязвлены тем, что наглая троица осмелилась подковать честную братву, как каких-то козлов, явившись со стволами в святое место, да еще устроила прилюдно разборку! У одного из почетных гостей по кличке Леший не выдержало сердце, испорченное тремя отсидками в колонии строгого режима, и он упал лицом в сашими из форели.

Но еще за секунду до этого уркаганы с вилками и ножами и страшным криком: «Апельсины скороспелые!» со всех сторон бросились на нарушителей понятий. К счастью, профессор в обнимку с чемоданом уже отсеменил достаточно далеко, чтобы не быть раздавленным этим натиском.

Видя, что план операции рухнул, конферансье добрался до микрофона и зычным милицейским голосом прокричал в него:

— А теперь — канкан!

Тем временем заседавший в кухне штаб принял срочное решение не ждать ОМОНа и действовать своими силами. Генерал Пегов, появившись в дверях кухни, сорвал с себя поварской колпак и приказал:

— Всех вязать! Смотрите, чтобы ни один не ускользнул!

Напрасно кто-то истошным голосом завопил: «Два с боку!», уже было поздно. Официанты и музыканты вдруг оказались при табельном оружии, а канканные девицы вместо того, чтобы задирать ноги, бросились в общую свалку с криками: «Стоять! Не двигаться!».

Пока Чикильдеев забирал два других чемодана, не предназначавшихся для обмена, профессор нагнал их с Катей и пожаловался:

— Почему это у нас на любом массовом мероприятии — как в хорошем кино: не могут без мордобоя!

Уже втроем они бросились к выходу из зала.

На самом пороге их было остановил грозный оклик одного из оперативников:

— А вы куда, гады? Стоять! — но сразу несколько голосов прикрикнули на недоумка:

— Ты что, пыли надышался? Это же Профессор!

— Ну и куча-мала! — сказал Сева с нервным смешком, когда они выскочили в кухню. — В жизни такой не видел! А вы, Аркадий Марксович?

— Мне в связи с этим почему-то вспомнилось, — отозвался профессор, — что у древних греков хор в комедии был больше, чем в трагедии.

Не знаю, были ли согласны с этим Потаповским замечанием те, кто остался в зале. Например, Потерянный. Думаю, ему было не до комедии. Но что поделаешь! Одним заходит два туза сразу, а другим не заходит.

45

Если вы думаете, что мы отныне не увидим Костика, то вы ошибаетесь.