Елена Сазанович - Город призраков Страница 63

«Город должен быть чистым, как жемчужина, только что выброшенная морем на берег, — писал граф. — И никакая цивилизация, влекущая за собой распри и ненависть, пороки и бездушие не должна коснуться его».

И действительно, пляжи и увеселительные заведения здесь были запрещены изначально. И автомобили, и телевизоры, и газеты здесь появились гораздо позднее. И то — в ограниченном количестве, по крайней необходимости. Со времен основания Жемчужного здесь не было зафиксировано ни одного крупного преступления. Кроме мелких краж и нескольких пьяных дебошей, которые тут же были пресечены органами правопорядка. А виновные выселены из города. По принуждению в Жемчужном никто не оставался. Но покидали его крайне малое количество горожан.

Похоже, им нравилось жить здесь. Возможно, они боялись другого образа жизни. Возможно, они боялись самой жизни…

Все это мы прочли на стендах музея. Под стеклом которых были не только оригиналы графских рукописей. Там можно было увидеть и фотографии потомков графа. Мягкий голос Модеста Демьяновича, поясняющий и объясняющий все и вся, сопровождал наш просмотр.

Возле одного стенда нам пришлось задержаться подольше. На месте, где должны быть какие-то фотографии, сияла пустота. Я провел пальцем по стеклу.

— Раз, два, три. Три фотографии. Где они, Модест Демьянович?

Он тяжело вздохнул и рукой пригладил свою седую шевелюру.

— Как знать… Они очень давно пропали. Лет двадцать назад.

— Ну, Модест Демьянович. Двадцать лет назад вы уже жили. И, смею полагать, пребывали не в младенческом возрасте, — съехидничал Вано. — Вы должны помнить эти фотки.

— Я помню, молодой человек, — сухо ответил Модест Демьянович. — Это единственные фотографии графа. Очень нечеткие фотографии… Это крайне неприятная история. И я сделал все, чтобы о ней не упоминалось в истории нашего города. Пропали они после посещения родственников графа, прибывших из-за границы. Это крайне интеллигентные люди. Сами понимаете — потомки древнего рода. И я сделал все, чтобы этот факт остался незамеченным. Конечно, мне это не удалось. Жемчужане сразу обнаружили пропажу. И потребовали, чтобы это было сохранено как память. Эти пустые места от фотографий. Я согласился. В любом случае печать неблаговидного поступка не могла пасть на наш город. Поскольку родственники графа были приезжими. Проведшими долгое время вне обычаев Жемчужного и, естественно, не сумевшие сохранить чистоту нравов нашего города. Это была кража, совершенная чужими… Хотя с тех пор мы крайне осторожно относимся к чужеземцам.

— Да, но что означает эта фраза, — я кивнул на большие прописные буквы, выделенные красным карандашом. — «Я не зря выбрал это место. Только здесь я смогу доказать, что все во власти Божьей. И каждому отпущен свой срок. Не больше и не меньше. И каждый во власти свой срок увеличить или укоротить. Бог на стороне праведных.»

— Это как бы — девиз нашего города, придуманный графом, — пояснил Сенечка Горелов. — Граф был убежден, что только моральные принципы спасут человека и удлинят ему жизнь. Вот он и старался привить их нашему городу. И надо сказать, ему это удалось.

И Сенечка за спиной Модеста хитро и лукаво нам подмигнул. Похоже, он не был фанатом этого как бы девиза.

После просмотра небольшого зала, где нашему вниманию были так же предоставлены старинные предметы, книги, ручки, тетради. Мы попросили Модеста Демьяновича показать летопись города. Как заметил учитель, ее писал сам граф, а потом и его потомки. И первое время — по причудам графа — летопись сознательно писалась старославянской кириллицей.

— Что-то ваш манускрипт меньше всего похож на старославянскую летопись. Уж больно почерк современный. Каллиграфический, — усмехнулся я.

— Это мой сын переписывал книгу, — Модест с гордостью встряхнул седой головой. — Он в университете изучал старославянский. И весьма преуспел в этом деле. Он удивительно талантливый молодой человек. И очень добросовестный. Увы, не многие ваши ровесники могут похвастаться сим бесценным качеством.

— А я терпеть не могу прошлое, — Сенечка скривил свой веснушчатый нос. — Современность — вот моя стихия. Наверное, поэтому я так и не дописал свою книгу про историю Жемчужного. А если бы корпеть над старославянским… Да еще в такую жару… Я бы совсем свихнулся…

— Сенечка, — Модест укоряюще его перебил и погрозил пальцем. Но со стороны и дураку было видно, как потеплел взгляд Модеста, глядя на своего любимого ученика.

— А что, — вступил в разговор мой друг. — Вы вместе с сыном работали над летописью?

Сенечка дернул его за рукав и шепнул.

— Не надо про это. Это самый больной вопрос Модеста. Он никогда не видел своего сына. Тот куда-то исчез, так и не сообщив ему свой адрес. Говорят женился — и прощай папочка.

— Не надо, Сеня, — Модест вытер носовым платком вспотевший от волнения лоб. Немного помолчал и продолжил. — Не знаю, что вам сказал Сенечка, но смею догадываться. Он прав. Мне тяжело говорить о сыне. И с вашего позволения давайте прекратим этот бессмысленный разговор. И перейдем к делу, с которым вы и пожаловали… Ну-с, и как вы находите эту великолепную книгу?

Книжка была толстенная. В хорошем кожаном переплете. На ее прочтение требовалось как минимум неделя, с учетом того, что тогда не оставалось бы времени ни на еду, ни на сон. Не говоря уже о прогулках по городу. И все же мы решили подержать ее хотя бы в руках. И слегка полистать. Чтобы ощутить высоко моральный дух города. Едва я собирался попросить ее на дом. Как Модест тут же прервал меня на первых звуках. Предупредив.

— На дом мы никому не даем, — строго заявил он. — Это крайне ценная вещь. И рисковать мы не имеем права. Потомки нам этого не простят.

Я сомневался, чтобы потомки вообще в нее заглядывали. Но решил не перечить. И попросил о маленькой услуге. Не преминув сообщить, что к покойной библиотекарше заглядывал некий призрак. А в дневнике поэта тоже упоминалось о неких двойниках. Который якобы существовали с момента основания Жемчужного. Поэтому я и попросил учителя, чтобы он нашел главу в книге. Где про это рассказывалось бы достаточно подробно. Модест Демьянович замешкался. И, мне даже показалось, несколько смутился.

— М-да, молодые люди. Про это здесь есть глава. Я, если честно, стараюсь при осмотре музея не затрагивать эту тему. Слишком неправдоподобной и необъяснимой она выглядит. Что бы я смог ответить нашим гостям, возникни у них вопросы по этому поводу? Но коль вы уже знаете… Не думаю, чтобы это вам помогло. Впрочем, судите сами.

Модест Демьянович недолго искал нужные страницы. Через пару минут нужная глава была перед нами.

Действительно, в ней описывались случаи с людьми, к которым перед смертью являлись их двойники. Описания были сделаны с слов самих этих людей. А также по рассказам свидетелей, которые по случайности столкнулись с двойниками позднее умерших. Не знаю, насколько это было фантазией или бредом. Но практически в каждом поколении упоминались случаи столкновения с двойниками перед смертью. При чем, как я успел заметить, такие умершие не достигли преклонного возраста и уходили из жизни раньше времени. Самое же странное было то, что все они умерли от заболевания раком! Черт побери! Похоже, что привидения являлись исключительно онкологическим больным.

Мы с Вано переглянулись. И, пожалуй, подумали об одном и том же. О самом месте основания этого города, про которое здесь почему-то никто не знал. И про которое ничего не было написано в этой летописи.

— И все же удивительно, — обратился я к Модесту Демьяновичу. — Я не верю, чтобы никто не знал, почему граф предпочел именно это место. Не преминув заметить, что именно здесь станет справедливым наказание божье. И вам самим не кажется странным, что здесь слишком велик риск заболевания раком?

Модест Демьянович на сей раз не смутился. Или сделал вид, что не смутился.

— Ну, этому, к сожалению, нет объяснения. Граф не упоминал об этом в записях. А если упоминал, то, возможно, они пропали при каких-либо обстоятельствах. Однако, он не раз делал акцент не на научном объяснении сего фактора. А именно на мистическом. Что именно здесь возможна божья кара. И именно здесь перед смертью являются двойники. Как предвестники смерти. Как ее символ. Понимаете, я изучал это явление. И смею заметить, что оно случалось не только здесь. Граф, пожалуй, несколько преувеличивал. Даже ученые теперь не отрицают, что человек имеет два тела — физическое и фантомное. Ученые склоняются к мысли, что некоторое время фантом сохраняется даже после смерти. Более того. Даже если у человека ампутирована конечность, ее фантом существует. Кажется невероятным? Но я изучал эту проблему в связи с историей нашего города. И наткнулся на подобные аномальные явления.

Подобное случилось и с императрицей Анной Иоановной, которая за несколько дней до смерти столкнулась со своим двойником. Более того — это произошло при свидетелях. Как-то вечерком она зашла в тронный зал. Часовые видели императрицу, но им показалось странным ее поведение. Когда она заложив руки за спину, прохаживалась по залу. Когда один из них направился узнать, что ей надобно. То столкнулся с бароном, утверждавшим, что императрица в опочивальне. Он самолично явился в зал и увидел восседающую на троне царицу. Затем бросился в спальню и вернулся с настоящей Анной Иоановной, в ночной рубашке. Она и двойник долго смотрели друг другу в глаза. И царица наконец воскликнула: «Это моя смерть»! Фантом исчез. Анна Иоановна вскоре умерла.