Лариса Соболева - Петля Афродиты Страница 7

Прохор говорил настолько задумчиво и обеспокоенно, что Инна отстранилась от него, забыв о своем разочаровании Болотовым.

– Мне могло показаться, – виновато сказала она. – Было темно, вокруг никого, а тут этот тип вроде бы за мной увязался… Может, не увязался, а ему было по пути со мной. Знаешь, у страха глаза велики.

– Ага, по пути. Поэтому кинулся в сквер за тобой. Слушай, а если это жена Болотова наняла бандюгу? Ну, чтоб отомстить тебе?

– Чтобы он меня убил? – ужаснулась Инна.

– Не обязательно. А, например, искалечил, изнасиловал. Женщины очень жестоки, когда семье угрожает опасность распада. Или, думаешь, она не в курсе, куда и к кому бегает ее блудливый муж?

Инна немного подумала и отрицательно покачала головой:

– Ошибаешься. Я с Болотовым четыре года, что ж она раньше не подослала ко мне бандита? Неужели только сейчас хватилась?

Не нашлось у него больше слов, чтобы переубедить дурочку. Не нравилось Прохору вчерашнее приключение Инны, он считал, ничего случайного в этом мире не происходит. Не нравился и Болотов со своим зажравшимся семейством. Если его жена тупая дура и до сих пор не догадывается о шашнях мужа, то старший сынок далеко не дурак, этот мог запросто сам решиться проучить любовницу отца. В сущности, Инна больше уговаривала себя, значит, сомневалась, и это хорошо: она обязательно проанализирует ситуацию не раз.

– Я прошу тебя, будь осторожной. А сейчас умывайся, одевайся, поедем.

– Куда?

– Мороженого поедим, в киношку сходим – я до пяти вечера свободен, в пять у меня шабашка. Не оставлять же тебя одну с горючими слезами. Давай быстрее. А то после твоего Болотова здесь дух тяжелый.

Инна улыбнулась и побежала в другую комнату переодеваться.

Надежда Алексеевна действительно была не в курсе очень долго. Догадывалась – да. Кто же не догадывается, когда ломит лоб от растущих рогов? Но вот следить за Болотовым не хватало духу, да и унизительно это, пошло. Однако настал час, когда уязвленное самолюбие затребовало ясности. Она вынула из себя пресловутые морально-этические нормы вместе с гордостью, как вынимают из сумки все ненужное, и следила за мужем с той минуты, когда он выехал из гаража. И Надежда Алексеевна выехала, рассчитывая на длительную шпионскую миссию, поэтому заранее запаслась чаем и плюшками.

Приехал милый муж не на работу… А так спешил, даже завтракать не стал, ограничился лишь кофе и бутербродом, можно было подумать, у него аврал. Приехал Валера к жилым домам в старой части города, проще говоря, в центре. И в подъезд рванул, прямо как юноша. Но, может быть, это вовсе не то, о чем она подумала, Болотов мог приехать к приятелю, больному сотруднику… Собственно, гадать можно сколько угодно, желательно убедиться, какой из домыслов верный. Надежда Алексеевна, конечно, не заехала во двор, она удачно припарковалась у института и со всех ног кинулась к арке. Валера как раз набрал код и вошел в подъезд пятиэтажной сталинки.

– Ах ты черт! – проговорила она, всплеснув руками и оглядываясь по сторонам.

Где, у кого выяснить код? Но тот же черт, которого она упомянула всуе, видимо, помогал ей, расчищая дорожку к цели. Присмотревшись, Надежда Алексеевна заметила: входная дверь не закрыта, но вот-вот захлопнется… Ух, как она бежала к подъезду, впрочем, черт (да, это был наверняка он) держал узенькую щель.

Итак, Надежда Алексеевна попала в подъезд, подняла голову и шарахнулась к стенке. Ее дорогой муж поднимался по лестнице, ей видна была его рука, хватавшая перила, спесиво посаженная голова. Стоило Валере опустить глаза… к счастью, этого не произошло.

Прижавшись спиной к стене, Надежда Алексеевна бесшумно перебралась к ступенькам и стала подниматься вверх, ступая на цыпочках, как заправская балерина, притом двигаясь у самой стены. Теперь Валера не смог бы ее заметить, а она прекрасно видела его холеную лапу, хватавшую перила.

Остановился! Но между этажами. Положил обе лапы на перила… Отдыхает. Постарел Валерик, силы не те, чтоб по лестницам скакать, дома-то лифт, а здесь – пеши надо. Она же не чувствовала ничего, кроме пульсирующего жара в висках, не думала ни о чем, кроме – куда и к кому идет ее муж. Сердце подсказывало… Но оно же не застраховано от ошибок! К тому же утро. Кто ходит по утрам к любовницам?

Добрался, позвонил аж на пятом этаже. Дверь открылась, и Надежда Алексеевна, рискнув обнаружить себя, поднялась на носочки, выглянув из укрытия… Успела увидеть молодую и прехорошенькую девицу возраста их дочери, которую ее муж (ее!!!) обнял и чмокнул в уголок рта. Нет, не просто чмокнул, а поцеловал с чувством. Понятно: эта девушка и есть бес в ребро. Дверь захлопнулась. Надежда Алексеевна пошатнулась, едва не упав, словно ее чуть не сбил с ног порыв ветра. Вот и все. Верно говорят: пришла беда – открывай ворота, мать при смерти, а тут Валера…

– Свинья.

Теперь не нужно ходить по дому в поисках улик, не надо больше прислушиваться к воздуху, чуя чужие ядовитые частицы, отравлявшие атмосферу в доме. Тривиальная ситуация: у состоятельного мужика прелестная молодая любовница, к ней он бегает подогревать остывающую кровь по утрам – как мило. Нет, как умно!

– Кто ходит к девкам по утрам, тот поступает мудро… – спускаясь вниз, невесело пропела она на мотив песенки медвежонка из детского мультика.

М-да, удар, сопоставимый с разорвавшейся бомбой… Стоп! Разве она не ощущала прохлады со стороны Валеры? Разве не подозревала? А когда последний раз у них был секс? Год назад?.. Два?.. Не вспомнила. Видно, очень давно, так давно, что это событие стерлось из памяти. Собственно, зачем ему секс с постаревшей женой, когда есть молодость, когда время отступает, тело наливается новыми силами и чудится, что стоишь в начале пути, а не на задворках?

И пришла Надежда Алексеевна к простому выводу: она не хотела замечать перемен в муже! Да, не хотела знать правды до вчерашнего дня. А что произошло вчера? Ничего. Действительно ничего. Просто Валере до лампочки ее переживания, связанные с матерью, да и сама Нюша глубоко ему безразлична. Она решила выяснить во что бы то ни стало причину. Выяснила. Вернее, избавилась от иллюзий, а то ведь находила кучу оправданий беспутной скотине. Но теперь-то как быть?

Надежда Алексеевна вышла на воздух. Ее душила обида, рыдания рвались наружу, но она только кусала до боли губы, чтобы не завыть, не закричать, не разгромить этот дом, где муж сейчас лежит в постели белокурой девки. Ей нужна была опора в буквальном смысле, ибо подкашивались ноги, до машины точно не дойдет. Надежда Алексеевна рассеянно огляделась…

В старых дворах полно закоулков для отдыха, раньше при строительстве учитывались приблизительные предпочтения жильцов. Должны же дети где-то играть? Значит, минимум – строили песочницу, а то и детскую площадку. И для любителей шахмат с пивом есть грибки, под которыми стол и скамейки, беседки… В беседку, стоявшую в отдалении, поплелась Надежда Алексеевна из последних сил, там она полила слезами свою обиду и стыд. Почему-то стыдно за Валерку, словно это она стала похотливой кошкой.

Времени было достаточно, потому еще и подумала, что делать. Конечно, поговорить. Но не с мужем, а с его девкой. Не ради себя, ради детей, пусть они взрослые, но им тоже будет стыдно и противно, ведь правда все равно вылезет. И ей стыдно стать брошенной, как какой-то тряпке. Девка должна оставить старого дурака! Если не согласится – пригрозит ей, можно запугать, подкупить – эти девицы алчные, их же интересуют только деньги.

Прошел час. Надо ли говорить, что переживала женщина, представляя до мелочей, как муж, с которым прожит не один десяток лет, кувыркается в постели с другой? Это был унизительный час, разрывавший на части сердце и душу.

Валера вышел из подъезда, доволен (сволочь), по сторонам не смотрел. На всякий случай Надежда Алексеевна спряталась за столбом, поддерживающим крышу беседки, через некоторое время с предосторожностью выглянула. Само собой, мужа и его машины уже не было во дворе. Несколько минут она посидела, собираясь с силами, и решительно направилась к подъезду. Нужно немедленно, сегодня, сейчас договориться с этой дрянью, пока Надежда Алексеевна готова действовать.

У подъезда на скамейке сидели две старухи – вот некстати! С другой стороны, у них можно спросить код, но под каким соусом, к кому она пришла? А старухи наверняка спросят. И вдруг Надежда остановилась, открыв рот.

На крыльце подъезда появилась та самая девица, к которой зашел Валера и нежно чмокнул! Да, да, это она, тут сомнений быть не может! У нее роскошные формы, на такие как раз и кидаются престарелые идиоты, а также белые волосы (наверняка крашеные) до лопаток и лицо невинной Алёнушки. Но она не одна! Ее сопровождал удалой самец, крупный, здоровый и, безусловно, красивей мужа. Хотя бы потому красивей, что вдвое моложе. Вот это номер!

Механически Надежда Алексеевна достала айфон и, якобы рассматривая на дисплее надпись – кто ей звонит, притом щурясь, сфотографировала парочку на фоне подъезда и старушек. Запечатлела просто так, вдруг пригодится. Возможно, Надежде Алексеевне даже не придется унижаться перед этой выдрой, например, предъявит фото мужу: мол, давай, дружок, выбирай между нами.