Элиз Тайтл - Ромео Страница 7

— Ты переоцениваешь значение секса.

Берни хмыкнул.

— Вовсе нет. Ну-ка, давай похвастаемся своими победами на любовном фронте. Хочешь знать, когда я трахался в последний раз?

— Нет. Я хочу знать, поедешь ли ты со мной к отцу в субботу.

— Ладно, решено. Я еду. А теперь ты позволишь мне рассказать божественные подробности моей вчерашней встречи с Антонио? Знаешь ли ты, что он — первый настоящий любовник за последние несколько месяцев, который не вызвал у меня отвращения и с которым я познал смачный секс и получил истинное наслаждение? Со всеми другими партнерами — сопящими, стонущими, хрюкающими — я даже не мог сосредоточиться, и — ни хрена не получалось. Тони — совсем другое дело. Он может изобразить такое… Знаешь, берет виноградное желе…

Сара жестом остановила его.

— Пожалуйста. Избавь меня от пошлых подробностей. Виноградное желе — мое любимое лакомство. Будь другом, позволь мне и дальше наслаждаться им.

Около девяти вечера Сара стояла перед распахнутым холодильником в своей вытянутой, как вагон, кухоньке и пыталась сообразить, чем бы поужинать. Выбор не отличался разнообразием. Пара ломтей вчерашней пиццы, кусок заветренного сыра, наполовину опорожненный лоток со свининой «ло мейн». Его-то она и облюбовала в первую очередь, но потом вспомнила, что он лежит в холодильнике уже больше двух недель, и это ее остановило.

Взгляд ее зажегся было при виде баночки с виноградным желе «Велч», что стояла на верхней полке. Легкая улыбка промелькнула на ее губах. Нет, сегодня вечером сандвич с ореховым маслом и виноградным желе в глотку не полезет. Спасибо Берни.

Сара вздохнула, пытаясь представить, что же проделывал с этим желе любовник Берни. Может, потому и была так пресна ее сексуальная жизнь, что ей не хватало виноградного желе. А может, просто не было любовников. Уже месяца два она ни с кем не встречалась. Что же до секса как такового…

Саре впервые вдруг стало интересно, с кем сегодня свидание у ее сестры. Кто-то новый? Мелани случайно не назвала его имени по телефону? Кажется, нет. Мелани вообще не слишком охотно делилась с ней подробностями своей личной жизни. Да и Сара не откровенничала с сестрой. По правде говоря, и повода-то для подобных откровений не было. Но, даже если бы и появился, меньше всего ей хотелось бы доверить свои сердечные тайны Мелани. Они никогда не были слишком близки, хотя в минуты жизненных испытаний Мелани всегда оказывалась рядом, готовая прийти на помощь. Но, скорее всего, как психотерапевт, а не как родная сестра.

Думать о Мелани, как и о своей личной жизни, надоело, и Сара предпочла сосредоточиться на сиюминутных проблемах. Что же все-таки съесть? Она остановила свой выбор на куске пиццы, который тут же и разогрела в микроволновой печи. Пицца ожила, стала мягкой и сочной, но голода все равно не утолила.

Покончив с пиццей, Сара встала перед выбором: или ринуться штурмовать гору грязной посуды, которая вот уже неделю дожидалась ее в раковине, или же позвонить подруге и сходить с ней в кино на поздний сеанс, а может, нырнуть в горячую ванну и пораньше лечь спать.

Через пятнадцать минут она уже ступала в допотопную ванну, над которой клубился горячий пар. Погружалась она постепенно, поскольку при ее росте почти в шесть футов окунуться всей сразу было проблематичным.

Сара редко разглядывала свое тело, но сейчас, лежа в ванне, вдруг вспомнила утренний разговор с Гектором Санчесом и решила подвергнуть себя беспристрастному осмотру. Действительно, она была костлява, но не до безобразия. Ее фигуру, скорее, можно было назвать долговязой, атлетической. И это при том, что Сара никогда не занималась физическими упражнениями, — разве что много ходила пешком, — более того, даже не проявляла интереса к спорту. Отец всегда говорил, что в ней начисто отсутствует дух состязательности.

Вполне естественно, что ее старшая сестра Мелани на протяжении всех лет учебы была спортивной «звездой» — капитан школьной девичьей команды по лакроссу, третья теннисная ракетка колледжа. В последнее время Мелани увлеклась игрой в сквош, и чаще всего в роли противника выступал не кто иной, как ее бывший муж, врач-психиатр Билл Деннисон. Несмотря на то, что пару лет тому назад они разошлись, Мелани и Билл сохранили очень тесную профессиональную дружбу и даже подменяли друг друга на приеме пациентов во время отпусков или конференций. Судя по всему, им обоим до сих пор нравилось сражаться и выяснять отношения. Хотя бы и на площадке для сквоша.

Саре однажды довелось увидеть их игру — то был редкий день, когда они с Мелани собирались пойти поужинать после сквоша, — и, наблюдая за Мелани, Сара не могла отделаться от мысли о том, что в манере сестры самозабвенно отдаваться игре было что-то от неуправляемой стихии с ярко выраженным эротическим привкусом. Из Билла она попросту делала отбивную и, похоже, находила в этом удовольствие. Сара задалась вопросом, расправлялась ли Мелани подобным образом со всеми своими противниками или же она лишний раз пыталась выяснить отношения с бывшим мужем. Если так, то она была не единственной, у кого оставались нерешенными проблемы с доктором Биллом Деннисоном. Кому, как не Саре, было знать об этом.

Сара оглядела свое тело и с удивлением обнаружила, что руки ее лежат на грудях. Странно было и то, что соски напряглись. В течение нескольких мгновений она созерцала мастурбацию. Но, стоило лишь ей предаться блаженству, как она тут же утратила всякое желание. Она сардонически усмехнулась, вспомнив о точной догадке Гектора насчет размера ее бюста — тридцать два Б. Не то чтоб ее это удивило, но она подумала о том, что Гектор был прав, когда предположил, что под ее одеждами скрываются весьма привлекательные формы.

Она провела руками по округлым бедрам, вытянула вверх сначала одну, потом другую ногу, как балерина. Хорошие ноги. Ей они достались от матери.

Ее мать когда-то мечтала стать танцовщицей и свои мечты передала по наследству младшей дочери. Горько ухмыльнувшись, Сара пошевелила большими пальцами ног. Да, ноги великолепные, но ступни неуклюжи. После шести уроков балета педагог предложила матери попробовать дочь в чечетке. Сара выдержала три кошмарных месяца занятий, после чего мать наконец смирилась с мыслью о том, что из дочери не получится великой танцовщицы, и разрешила оставить танцкласс. Вопреки воле отца. Он хотел, чтобы его младшая дочь привыкала к трудностям и училась не сдаваться. Это был как раз тот редкий случай, когда мать не подчинилась отцу. У родителей был настоящий скандал — первый, коему Сара оказалась свидетелем.

И последний.

Сара наспех вымылась, вылезла из ванны, вытерлась полотенцем, накинула белый махровый халат и босиком направилась в гостиную. Обычно горячая ванна ее расслабляла, клонило в сон, но сегодня она почему-то была на взводе. Плюхнувшись на диван, она зарылась в подушки. Под руку попался пульт управления. Она включила телевизор. Изображение было нечетким. На экране маячили темные тени, сыпал снег. Вероятно, трубка доживала последние дни. Саре срочно нужно было решать проблему покупки нового телевизора.

Она задержалась на программе Си-эн-эн, больше слушая, нежели вглядываясь в экран. Сводки новостей не порадовали сенсациями: все та же канитель в суде присяжных по делу О. Джей, борьба за место в Сенате, безнадежные перспективы в хоккее и бейсболе.

Она лениво нажимала кнопки пульта, перескакивая с одного канала на другой, не вникая в подробности телесюжетов. Пока не услышала знакомый голос.

Поскольку, достигая оргазма, он — как и каждый из нас — теряет самоконтроль, обнажая свою ранимость и незащищенность.

Мелани. В компании двух мужчин, в студии, весьма напоминающей строгостью обстановки полицейский участок.

Сара начала судорожно манипулировать кнопками пульта, пытаясь добиться яркости изображения. Но ее усилия не увенчались успехом — экран еще сильнее заволокло снежной пеленой, контуры персонажей стали еще более расплывчатыми. В этот момент камера уже отвлеклась от Мелани и ее собеседников и высветила крупным планом темнокожую дикторшу с короткой стрижкой и огромными кольцами-клипсами в ушах.

— Я — Эмма Марголис, и вы смотрите программу «Опасная грань». Оставайтесь с нами. После паузы вы услышите продолжение захватывающей беседы известного психиатра, доктора Мелани Розен со следователями по уголовным делам Джоном Аллегро и Майклом Вагнером о маньяке-убийце Ромео, «который похищает женские сердца». Беседа была записана сегодня днем во Дворце правосудия в Сан-Франциско.

Сара уже была готова переключить канал. Она знала, что Мелани — частая гостья вечерней информационной программы «Опасная грань», но сознательно избегала смотреть эти выпуски. Ее серьезно беспокоило чрезмерное увлечение сестры этим маньяком Ромео. Мелани уже давно ангажировали в качестве эксперта-психиатра не только местная телестудия, которая вела репортажи о кровавых похождениях сумасшедшего убийцы, но и спецподразделение полицейского управления Сан-Франциско, созданное для поимки преступника.