Викас Сваруп - Шесть подозреваемых Страница 71

— Знаю.

— Тогда почему за меня не выходишь?

— Сперва докажи мне, что ты мужчина. Твой брат без оружия справился с тигром-людоедом. А ты что сделал?

— Разве моей любви не достаточно?

— Женщины из рода раджпутов ценят честь превыше любви.

— Не будь бессердечной.

— Не будь таким трусом.

— Это твое последнее слово?

— Да. Последнее.

Немного погодя Ашок появился из комнаты; лицо его было мрачнее тучи. Чиновник покинул дом и не возвращался до позднего вечера.

— Пожалуй, скоро ты поплывешь к себе, — заявил он островитянину. — Я только что выяснил, где нам искать ангетьяй.

— Где?

— Он сейчас в Дели, у одного промышленного магната по имени Вики Рай. Завтра же едем туда.

Рано утром десятого марта Экети с черным парусиновым мешком и Ашок с чемоданом сошли на вокзале Нью-Дели и поспешили сесть на автобус до Мехраули.

За окном то и дело мелькали столичные достопримечательности. Чиновник все время что-то рассказывал о них своему спутнику, однако тот совершенно не впечатлился. Ни грандиозная викторианская площадь Коннаут, ни внушительная арка Ворот Индии, ни даже величественный президентский дворец на вершине холма Райсина не пробудили в нем ни малейшего интереса. Экети видел в разросшемся мегаполисе те же бездушные стеклянно-бетонные джунгли, полные ревущего транспорта и неблагозвучного грохота, что изрядно успели ему надоесть. Душа его, словно пленная птица, рвалась на волю, домой.

В Мехраули автобус высадил пассажиров у храма Бхоль-Натх.

— Вот где мы в этот раз остановимся, — с гордостью произнес Ашок. — И все благодаря господину Сингхании. Он очень богатый делец, акционер этой богомольни.

Храмовый комплекс островитянина впечатлил. Но еще больше Экети поразили апартаменты, отведенные для его спутника. Это была просторная, прекрасно обставленная, с мраморным полом и позолоченным смесителем в ванной комната, в которой обыкновенно останавливались проездом важные святые. Экети, разумеется, тут же был изгнан из неподобающей его положению роскоши в пустую лачугу, где не поставили даже кровати, рядом с постройками для подметальщиков и уборщиц.

Опуская на пол парусиновый мешок, туземец уловил долетающий через открытую дверь аромат, от которого во рту немедленно собралась слюна. В соседнем кхоли готовили завтрак.

Экети вышел наружу и очутился в саду. Храм только начинал просыпаться, однако там уже собралась приличная толпа поклоняющихся. На дощатой скамейке под сенью красивого дерева сидела девушка. Даже не поворачиваясь, она уловила присутствие чужака и встала, чтобы скорее удалиться.

— Нет-нет, останься, пожалуйста, — поспешил сказать Экети.

Девушка опустилась на скамью, однако зачем-то прикрыла лицо правой рукой. Одни лишь черные глаза сверкнули меж пальцами.

— Почему ты прячешься? — спросил туземец.

— Не люблю заводить разговоры.

— Я тоже, — сказал он и сел рядом.

Последовало неловкое молчание, но вот наконец девушка снова подала голос:

— Что же ты не ушел, как все прочие?

— С какой стати?

— Да потому что я… — Тут она резко к нему повернулась и убрала от лица ладонь.

Увидев сплошные темные оспины на щеках и уродливую заячью губу, Экети разгадал игру незнакомки. Похоже, она пыталась отпугнуть его своим неприглядным видом.

— И все? — рассмеялся онге.

— А ты чудной. Как тебя зовут? — спросила девушка.

— По-разному называют. Черномазый, урод, каннибал.

— Почему?

— Ну, я не такой, как все.

— Это уж точно, — сказала она и вновь погрузилась в молчание.

По саду плясали солнечные пятна от ярких лучей, которые пронизывали густую листву дынных деревьев, окаймлявших его по краям. И вдруг неподалеку от собеседников на землю с важным видом опустилась оранжевая птица. Экети заворковал глубоким гортанным голосом, и она доверчиво прыгнула к нему на протянутую ладонь. Туземец осторожно пересадил ее на колени к незнакомке.

— Это что, фокус? — промолвила девушка.

— Нет. Пернатые — наши друзья.

— Откуда ты взялся? — спросила она, отпуская птицу.

— Я Джиба Корба из Джаркханда.

— Джаркханд? Это новый штат, да? Так далеко…

— Вообще-то я живу еще дальше, но это длинная история. Как тебя зовут?

— Чампи, — ответила девушка.

— Чампи. Красивое имя… Что оно значит?

— Не знаю. Просто имя, и все.

— Тогда тебе лучше зваться Чиломе.

— Почему?

— На моем языке «чиломе» значит «луна». И ты прекрасна, словно луна.

— Джа, хат,[188] — отмахнулась девушка и покраснела. Но через некоторое время заговорила снова: — Знаешь, ты первый чужак, с которым я завела беседу за целый год.

— А ты — первая девушка, с которой я общаюсь с тех пор, как покинул свой остров.

— Остров? Какой еще остров?

— Куджелль! — Экети стукнул себя по лбу.

В этот миг из первого флигеля раздался спасительный окрик:

— Чампи! Бети, завтракать!

— Мама зовет, — сказала Чампи, вставая.

Должно быть, она ходила этой дорогой бессчетное количество раз — но все-таки ступала очень чутко, вытянув перед собой правую руку. Только тут Экети понял: его новая знакомая совершенно слепа.

После обеда Ашок позвал туземца осматривать усадьбу Вики Рая. Путь их лежал через трущобу Санджая-Ганди — путаный лабиринт из тесных и сумеречных закоулков, средоточие убогих маленьких хибар, стены которых состояли из мешковины, натянутой на бамбуковые шесты, а крыши напоминали безобразные лоскутные одеяла из всякой всячины, подвернувшейся хозяевам под руку, — из брезента, полиэтиленовых пакетов, железных листов, ветхой одежды, придавленных камнями от ветра. Мужчины в патханских костюмах, сбившись в группу, праздно слонялись по двору, пока их женщины у муниципальной колонки набирали воду в горшки либо резали овощи. Голые дети в присохшей грязной коросте возились с беспризорными шелудивыми собаками. Груды испражнений и мусора покрывали землю подобно ковру из листвы. В воздухе крепко пахло кострами из щепок и навоза.

Экети потянул чиновника за рукав.

— Неужели в этих лачугах живут люди?

Ашок раздраженно уставился на него.

— Конечно, живут. Ты что, первый раз оказался в такой дыре?

Экети медленно покачал головой:

— У нас на острове даже птицы красивее строят гнезда.

Почти напротив трущобы, словно вечная насмешка, высился знаменитый «Номер Шесть» — четырехэтажный мраморный особняк, укрывшийся за большими железными воротами. За ним, примерно на расстоянии километра, выглядывал украшенный каннелюрами минарет из желтого песчаника.

Ашок и Экети пересекли дорогу, чтобы взглянуть на дом поближе, и уперлись в стену-ограду ржавого цвета, высотой в пятнадцать футов, по верху которой была протянута колючая проволока.

— Как же мы попадем в особняк? — задумался вслух туземец. — По этой стене даже Экети не забраться.

— Попадем, не волнуйся, — заверил его Ашок.

Пройдя мимо главных ворот (у которых стояло по меньшей мере шестеро стражей, одетых в полицейскую форму), они обогнули угол и повернули налево, направляясь к северной границе владений. Здесь был служебный вход, очевидно, никем не охранявшийся. Ашок подергал дверь; та оказалась крепко заперта изнутри. Ощетинившаяся проволокой ограда протянулась еше на пятьсот метров — ровная, совершенно целая, без трещин или проломов, через которые можно было бы просочиться. Зато в тыловом участке бетонной стены обнаружилось кое-что любопытное; чиновник даже замер. Перед ним была маленькая железная дверь коричневого цвета — видимо, что-то вроде черного хода. Похоже, им долго не пользовались: краска уже отслаивалась, а углы покрылись бурым налетом. Ашок подергал заржавленную ручку. Створка не поддавалась. Создалось даже впечатление, что она не просто закрыта, но еще и чем-нибудь подперта. Он отступил назад и огляделся по сторонам. За его спиной росла группа больших эвкалиптов, а чуть поодаль начинались колючие заросли акации, необитаемые и совершенно непролазные.

— Если бы только открыть эту дверь, — посетовал Ашок.

— Экети может открыть изнутри, — заметил туземец.

— А как ты переберешься через ограду?

Экети указал на высокое эвкалиптовое дерево.

— Да ведь крона не достает до стены. Что ты задумал?

— Сейчас покажу, — ответил островитянин, ловко взбираясь вверх по стволу.

За считанные секунды он оказался на вершине, где, ухватившись за крепкую ветку, повис на ней всей своей тяжестью, чтобы та натянулась как тетива. Тогда он что было сил оттолкнулся ногами от ствола и пущенной из лука стрелой на глазах ошарашенного спутника перелетел на дерево джамболан,[189] растущее за оградой. После такого фокуса спуститься на землю и вовсе не представляло труда. Через минуту ржавая дверь со скрипом открылась.