Уилл Адамс - Шифр Александра Страница 8

— Но вы же не рассчитываете, что Совет по древностям…

И снова Мохаммед не дал ему закончить.

— Найти донора очень трудно. Шансы невелики. Мы с женой, все наши ближайшие родственники и друзья уже сдали анализы, но пока безуспешно. Я могу попросить других, более дальних родственников и друзей моих друзей, но нужно все организовать и заплатить. Я пытался занять денег, но из-за проклятой болезни мы уже влезли в долги и… — Он почувствовал, как слезы подступили к глазам, и, не договорив, опустил голову.

Некоторое время оба молчали, потом Ибрагим негромко сказал:

— Вы нашли что-то на своем участке?

— Да.

— Если я правильно понял, вы хотите получить деньги для проведения анализов в обмен на информацию о местонахождении находки.

— Да.

— Вы понимаете, что по закону обязаны в любом случае сообщить мне о ней?

— Да.

— Что можете попасть в тюрьму, если не сделаете этого?

Мохаммед поднял голову и посмотрел на Ибрагима абсолютно спокойно.

— Да.

Хозяин кабинета кивнул и, скользнув взглядом по стенам, добавил:

— И вы также понимаете, что я ничего не могу обещать?

— Да.

— Хорошо. Тогда почему бы вам не рассказать, что вы там нашли.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

1

До бота Нокс доплыл быстро. Сорвал очки, бросил их на палубу, поднялся на борт. Ни Фионы, ни Хасана видно не было. И что дальше? Он стоял на палубе, озираясь, не зная, что делать, и чувствуя себя полным идиотом. Сняв маячок и баллон, Нокс направился к кабинам правого борта. Приоткрыл первую дверь, заглянул — пусто. Проверив еще несколько, он наткнулся на запертую. Подергал. Приглушенный вскрик и тишина.

Некоторым не терпится влезть в драку, и они сами ищут себе неприятностей. Нокс был не из таких. Он вдруг как будто увидел ситуацию чужими глазами, и ему стало не по себе. Дурацкое положение. Нокс повернулся и зашагал прочь, но дверь сзади открылась.

— Что такое? — недовольно осведомился Хасан.

— Извините, — бросил не оглядываясь Нокс. — Ошибся.

— Вернись! — раздраженно потребовал Хасан. — Да, ты. Дружок Макса. Я с тобой говорю. Подойди сюда.

Нокс неохотно повернулся и, покорно опустив глаза, подошел к Хасану. Тот даже не потрудился закрыть за собой дверь, и Нокс увидел лежащую на кровати Фиону. Девушка прикрывала рукой обнаженную грудь и пыталась подтянуть брючки. Под правым глазом — ссадина, нижняя губа разбита в кровь. Разорванная белая футболка валялась на полу.

— Ну? Что тебе надо?

Нокс посмотрел на Фиону. Она едва заметно покачала головой, показывая, что справится сама, что ему не следует вмешиваться. Жест получился какой-то отчаянный и почти детский, и с Ноксом случилось что-то неожиданное. Злость, раздражение, гнев — все, что накапливалось в душе, вдруг прорвалось наружу. От удара баллоном в солнечное сплетение Хасан согнулся и тут же получил в челюсть. Египтянин пошатнулся. Едва начав, Нокс уже не мог остановиться. Он бил и бил, пока Хасан не свалился, и остановился, только когда Фиона схватила его за руку.

Хасан лежал на полу с разбитым лицом и залитой кровью грудью и выглядел настолько плохо, что Нокс облегченно вздохнул, нащупав у него на горле пульс.

— Быстрее, уходим, — поторопила его девушка, оттаскивая от египтянина. — Остальные возвращаются.

Они выбежали из каюты. Макс и Нессим уже плыли к боту и, увидев инструктора, что-то закричали. Нокс взбежал на мостик. Рванул провода, идущие к радио и зажиганию. Ключи лежали в пластмассовом ящичке на полу. Он прихватил всю связку. Катер покачивался за кормой. Нокс спустился по трапу, подтянул катер за канат, помог Фионе перебраться на нос, спрыгнул за ней, развязал буксирный канат, шлепнулся на сиденье и вставил ключ зажигания в тот самый момент, когда Макс и Нессим добрались до катера и попытались подняться на борт. Он дал газу и резко положил катер на левый борт. Макс отвалился, но Нессим удержался и, подтянувшись, вскарабкался на борт. Крепкий, тренированный да еще вдобавок злой как черт, бывший десантник мог стать опасным противником, но ему мешали водолазный костюм и снаряжение. Еще один крутой вираж, и Нессим, не удержав равновесия, полетел в воду.

Нокс выровнял катер и взял курс на Шарм-эль-Шейх. Ему все еще плохо верилось в случившееся. Надо же, он-таки решился. Теперь самое важное — добраться до джипа раньше, чем Хасан или Нессим успеют выйти на связь со своими людьми на берегу. Если схватят… Перспектива выглядела настолько непривлекательной, что Дэниела едва не стошнило. Уматывать надо сегодня же. Он обернулся — Фиона сидела на скамеечке опустив голову, кутаясь в накинутое на плечи голубое полотенце. Ее колотила дрожь. И с чего только ему вздумалось, что она похожа на Би? Злясь на себя за несдержанность, он шлепнул ладонью по панели. Если Нокс и ненавидел что-то, то это память. Работаешь, пашешь, строишь себе новую жизнь на новом месте — без друзей, без прошлого, без семьи, без всего того, что не дает свободы маневра, — и думаешь, что все в порядке. Оказывается, нет. Память все равно с тобой, от нее не отделаешься, и в один прекрасный момент она ломает все, что ты построил.

2

Ибрагим Беюми проводил посетителя до порога, поблагодарил, попрощался и, выйдя на улицу, проводил взглядом, пока тот не исчез за углом. Конечно, он мог бы проследить за Мохаммедом и выяснить, где находится строительный участок. Но бедняга-строитель растрогал его своим рассказом и еще тем, что так отчаянно вверил ему свою судьбу. Ибрагим всегда старался отвечать на доверие доверием. К тому же посетитель оставил свой номер телефона на случай новостей, так что найти его при необходимости будет нетрудно.

Маха, его помощница и секретарша, начала было вставать, когда шеф вернулся, но он остановил ее движением руки и, подойдя ближе, задумчиво окинул взглядом большую настенную карту Александрии с отмеченными на ней историческими объектами, включая Колонну Помпея, Рас эль-Тин, Латинские кладбища, римский театр, форт Кайт-Бей. Как обычно в таких случаях, к гордости за любимый город примешивалась грусть. Зная их истинную цену, рекламируя их изо всех своих сил, он понимал, что ни один из сохранившихся объектов недотягивает до высшего уровня египетских древностей. Александрия не могла похвастать пирамидами, Карнаком, Абу Симбелом или Долиной Царей. Однако же две тысячи лет назад ее сооружения вызывали восторг и изумление. Фаросский маяк считался одним из Семи чудес света. Музейон стоял впереди всего мира в науке и культуре. Храм Сераписа приводил в восторг и трепет своим великолепием и летающими статуями. Дворцы Клеопатры дышали небывалой чувственностью. Но самой главной жемчужиной, самым большим сокровищем города была гробница его основателя, самого Александра Великого. Даже если бы сохранилась она одна, Александрия уверенно конкурировала бы с Луксором, Гизой и Асуаном. Но нет, время не пощадило ничего.

— Этот человек…

— Да?

— Говорит, что нашел некрополь.

Маха оглянулась:

— Сказал где?

— Где-то в Царском квартале.

Ибрагим очертил пальцем приблизительную территорию. Даже определить примерные границы старого города представлялось невозможным, что уж говорить об улицах и отдельных зданиях. И все дело в особенностях расположения Александрии. Средиземное море с севера, озеро Мариутс юга и запада, болотистая дельта Нила с востока — расти городу просто некуда. Когда возникала необходимость в строительстве нового здания, приходилось сносить старое. Форт Кайт-Бей был возведен на руинах Фаросского маяка. А каменные блоки дворцов Птолемеев шли на постройку римских храмов, христианских церквей и мусульманских мечетей, отражая смену эпох.

Ибрагим повернулся к ней с мягкой улыбкой сказочника.

— Вы знаете, что Александр сам обозначил стены нашего города?

— Да, господин, — не поднимая головы, отозвалась Маха.

— Он проколол мешок с ячменной мукой и ею наметил будущие улицы и площади. Налетевшие вдруг птицы склевали всю муку. Кому-то это могло бы показаться недобрым предзнаменованием, но только не Александру.

— Да, господин.

— Он знал, что со временем наш город станет прибежищем и укрытием для людей всех народностей и рас. И он был прав. Да, прав.

— Да, господин.

— Я вам мешаю.

— Вы же сами сказали, что эти письма нужно отправить сегодня.

— Конечно, Маха, конечно.

Александр не увидел, как возводится его город. Плодами его славы воспользовались Птолемей с наследниками, правившие Египтом до прихода римлян, которые, в свою очередь, отступили под натиском хлынувших с востока арабов, взявших город в 641 году. Административную столицу перенесли сначала в Фустат, потом в Каир. Торговля с Европой сошла на нет, потребность в порте на Средиземном море отпала. С расширением дельты пришли в упадок каналы. Упадок Александрии продолжался и после того, как страну захватили турки. В начале девятнадцатого века, когда в Египет вторгся Наполеон, в городе насчитывалось не более шести тысяч человек. Но Александрия доказала свою живучесть, и сейчас ее население составляет примерно четыре миллиона человек, а плотность застройки такова, что систематические раскопки практически невозможны. Археологи фактически зависят от застройщиков, которые продолжают сносить старые постройки ради возведения новых. И каждый раз, когда это случается, в сердцах археологов вспыхивает надежда, что, может быть, на сей раз им удастся раскопать что-то необычное.