Тайна синих озер - Андрей Анатольевич Посняков Страница 8

Поставив связку учебников на крыльцо, Катя с любопытством смотрела, как прямо напротив, через дорогу, грузился старенький колхозный грузовик с самодельной будкой-фургоном. В двухэтажном деревянном здании располагались редакция местной газеты и архив, из которого как раз и выносили пыльные ящики и папки.

— Переезжают, — остановился у магазина седенький старичок в старом пиджачке и летней соломенной шляпе.

— Здрасьте, Иван Петрович, — вежливо поздоровалась Катя.

В Озерске все друг друга знали, а старичок этот когда-то работал в школе учителем, правда, Катя тех древних времен не застала.

— Переезжают, говорю, — Иван Петрович был глуховат на левое ухо и всегда говорил громко. — Теперь уж мы не райцентр. Ни архива нам не полагается, ни военкомата. Газету — и ту в Тянск переведут. Такие вот дела. Эх, как они долго грузят-то… Вон, девчушки все… Архивные. Что, грузчиков не могли в колхозе попросить, что ли?

Насчет грузчиков Катя была не в курсе, потому просто пожала плечами.

— Интересно, где Авдотья-то? — старичок вытащил старинные карманные часы в виде серебристой луковицы, — пол-одиннадцатого уже. Пора бы и открыть.

Катя рассеянно покивала — да, мол, пора. Авдотьей звали продавщицу. Вообще-то с собой у Катерины было двадцать копеек новыми, и в книжном она намеревалась купить линейку. Не обычную деревянную линейку за три копейки, а прозрачную голубовато-синюю, плексигласовую, красивую — не оторвать глаз. Катя ее еще вчера заприметила и пожалела, что не взяла с собой денег. Теперь вот переживала — не купил ли кто? Так ведь обычно и случается: понравится вещь, на следующий день придешь — а ее уже и нет. Линейка, к слову сказать, стоила целых пятнадцать копеек — две порции фруктового мороженого можно скушать и еще копейка на спички останется. А спички в каждом доме нужны!

— А, вот она, Авдотья-то! — заприметил старичок. — И что ей в архиве делать?

— Бегу-бегу! — завидев покупателей, еще от архива закричала Авдотья, дебелая тетка в синем сарафане и косынке в горошек. — Сейчас я… сейчас…

Пропустив рейсовый автобус из Тянска — все тот же желто-красный тупорылый ЗИС, — продавщица наконец пересекла улицу:

— Доброго вам здоровьица, Иван Петрович. И тебе…

— Здравствуйте.

— Ой! — отперев большой висячий замок, Авдотья резко обернулась. — А что в архиве случилось-то, а!

— А что там такого случилось? — Иван Петрович приставил ладонь к левому уху.

— Ограбили архив-то — вот!

— Ну! — развел руками старичок.

Катя тоже удивилась:

— А что там грабить-то?

— Да не знаю. Ну-ка, засов подержи. Ага…

Опустив тяжелый засов, продавщица обернулась:

— Не знаю, взяли там чего али нет, а только забрались. Дверь подломили да влезли. Там ведь замок-то — хуже, чем здесь. Говорят, рыбаки воров-то спугнули! Мимо с озера шли, видят — в окнах свет мелькает. Ну, фонариком кто-то светил. Они и прикрикнули — мол, мальчишки шалят. Кто-то в окно и выскочил, да прытко так — по кусточкам…

— Про архив рассказываешь? — к магазину подошел еще один покупатель — пенсионер Галиев, пожилой, в широченных светлых брюках и вышитой летней рубахе. — Тетради по копейке есть?

— Да найдутся, чай. Про архив-то слыхал?

— Слыхал. Воровать-то там особенно нечего, так сказали — радиоточку и чайник забрали. Вот ведь, крохоборы чертовы!

— Значит, не мальчишки, — отворив дверь, убежденно промолвила продавщица. — Значит — алкашня. Глотов, да Дебелый, да Ванька Кущак. Они вон на площади или у «Зари» завсегда пасутся, на винище сшибают. Как раз молдавское вчера привезли, белое — «Альб де десерт»…

После ухода сестры Максим деятельно позанимался, заодно наколол на вечер дров — мать как раз стирать собиралась. Еще хотел поправить забор, там доска одна отходила: мало ли чья собака на огород забежит, лук да укроп уже вылезать начинают — потопчет! Конечно, большие, как раньше, огороды нынче держать не разрешалось, но маленькие участки у всех остались. Озерск ведь считай что и не город вовсе — деревня. А как в деревне без своего огородика?

Подойдя к забору, он озадаченно присвистнул: оказались выломанными две доски! Именно выломаны — кто-то оторвал их вместе с гвоздями. Наверное, ребята соседские, только непонятно — зачем? На огороде еще ничего не выросло, а друг у друга воровать как-то не по-соседски да и не принято, все жили одинаково бедно.

Зачем тогда доски отрывать? Хулиганили или собаку свою ловили. А вообще могли путь спрямить — по чужому участку, скажем, к клубу пройти. Да, так, наверное, оно и было.

А, на велосипеде кто-то пробирался. Или на мопеде, шины-то толстые! Катил. Ну, тогда вообще — жлоб! Вполне мог бы и объехать.

Быстро приколотив доски обратно, Макс понес молоток в сарай. Тут его и окликнули с улицы. Давешний участковый и с ним еще какой-то незнакомый парень в сером костюме, здоровый такой, с круглым лицом и короткой — ежиком — стрижкой.

— Старший лейтенант Ревякин, уголовный розыск, — здоровяк вытащил красную книжечку — удостоверение.

— Мать дома? — тут же справился участковый.

— Так на работе ж.

— А на обед когда придет?

— Скоро. Вот-вот уже и должна.

— Так… Игорь! — мордатый обернулся к участковому: — Ты пока понятых организуй, а я здесь…

Тут и мать как раз на обед явилась. И наступил полный позор!

И в доме, и в сарае, и во дворе сотрудники милиции произвели самый настоящий обыск! Даже постановление показали: какой-то районный следователь возбудил уголовное дело по факту тайного хищения государственного имущества путем проникновения.

— Вы хотите сказать, что мой сын — вор? — занервничала мать.

— Успокойтесь, Вера Ивановна, — участковый махнул рукой. — Никто его ни в чем не обвиняет. По крайней мере пока.

Хорошо, сестра Катя из школы поздно вернулась — как раз к самому концу. Ужаснулась, едва не заплакала! Еще бы, когда тут такое!

Главное, и понятые-то — соседи! Господи, вот позор-то, позор…

Сам Максим просто одеревенел, почти не воспринимая происходящее. Это они все всерьез, что ли?

— Внимание, понятые! — Здоровяк вытащил чемодан, распахнул крышку: — Обратите внимание — радиодетали… А вот и фотоаппараты — «Любитель» и «Смена». О! Да тут и инвентарный номер имеется. Ну, Максим, откуда дровишки, фотоаппараты сиречь?

— А еще интересно — «Спидола» где? — вставил свой вопрос участковый Дорожкин.

«Спидола» нашлась к вечеру. Нет, не в доме, не во дворе и не в сарае Мезенцовых, и даже не где-то рядом, а…

…а в Доме пионеров, где ей и положено было быть. Сам заведующий приемник и нашел, Говоров Аркадий Ильич! Нашел — и тут же побежал с находкой в милицию. А там один дежурный, он