Наталья Солнцева - Иллюзии красного Страница 85

Когда что-либо вызывало у него серьезные затруднения, Влад мысленно искал ответов, обращаясь к своей маме. Несмотря на ее смерть, он не потерял эмоциональной и духовной связи с ней. Она всегда с готовностью откликалась на его зов, – во всяком случае, ему так казалось, – и помогала выйти из лабиринта сомнений, заблуждений или поиска. Вот и сейчас она дала ему мудрый и приемлемый совет.

– Есть такие сокровенные и интимные сферы бытия, где каждый создает свою собственную вселенную, полностью закрытую для других. Самая высшая степень восхищения, которую человек может выразить человеку, – это допустить его в свою тайную вселенную… Это доверие нужно быть способным оценить, и его никогда нельзя предавать! Более страшного и опустошительного предательства не существует ни в каких мирах – ни в земных, ни в небесных, ни в астрально-запредельных. В этой своей вселенной мы царим безраздельно – и ничью законы в ней не действуют, кроме наших собственных. Никто не может там диктовать нам свою волю – мы сами прокладываем свои дороги и сами идем по ним. Мы сами слагаем свои песни и создаем для них гармонии. Там пространство, время, энергии и формы служат нам, – а не мы им. Там вольные ветры несут наш корабль по волнам мечты. И только самый величайший глупец может согласиться кроить свою вселенную по чужим образцам!

– Это все равно, что вырвать из груди свое сердце и вставить туда вместо него банку от пива, выпитого веселой компанией! – сказал Влад сам себе. – Многие так и делают, безмерно удивляясь потом, что такое сердце отзывается на все в жизни пустым треском. Тогда у человека возникает мнение, что ничего стоящего не существует. Во всяком случае, не для меня. Где же то, что приведет меня в сад, где изумруды растут на деревьях, и где блистает неземным светом таинственная птица Симург? О чем это рассказывают арабские сказки? И сказки всех иных земель? Кто выдумал эту приманку, эту дивную ложь? Этот мед, на который летят все пчелы, а обнаруживают – в лучшем случае – разведенный водой сахар, а в худшем – горькую отраву разочарования…

Увы, мой друг, с пивной банкой в груди вместо сердца тебе не одолеть этого Пути! Только в своей собственной вселенной ты можешь создать свои собственные семь небес, соединяющие горнее с дольним…

Влад вздохнул. Он будет сам придумывать слова, которых никто никогда не говорил своим возлюбленным, даже премудрый Соломон. Придется стать чертовски изобретательным! Это будет захватывающе! Людмилочке понравится. Она любит необычное, и ненавидит стандартное, как всякая настоящая женщина.

– Я отвезу тебя на работу. По дороге купим ореховое мороженое, твое любимое. – Влад помог ей запереть дверь. – А Тина побудет с Валерией, пока ей не полегчает.

– Ладно. Только у меня теперь любимое мороженое – шоколадное! – засмеялась Людмилочка. Ей было с Владом очень легко и очень спокойно. Она чувствовала рядом с ним, что ей ничего больше не придется бояться в этой жизни, что любую опасность можно волшебным образом превратить в щекочущее нервы приключение, и это оказалось самым восхитительным ощущением из всех, которые она до сих пор испытывала.

– О, женщины, вы – сама ветреность и непостоянство! Какая коварная изменчивость! Не прошло и недели – как ореховое в отставку, а новый кумир – шоколадное! Что ж, новые идолы алчут жертв! Придется бросить в пасть этому «молоху»[40] изрядную часть содержимого моего кошелька. Я рад услужить даме! – Влад, с преувеличенным почтением распахнул перед Людмилочкой дверцу машины и галантно помог ей усесться. Благодаря чему она не плюхнулась на сиденье, как всегда делала, а весьма прилично, прямо как благородная барышня, чинно опустилась.

Она подозрительно посмотрела на Влада, но ничего не сказала. Помогая ей выйти из машины у здания библиотеки, он вручил ей пакет с мороженым, а потом вдруг ни с того ни с сего поцеловал ей руку, чем окончательно привел Людмилочку в полное замешательство.

В прекрасном настроении, что-то напевая себе под нос, он вырулил на проспект и направился к розовому особнячку, в котором некогда проживал Альберт Михайлович, убитый владелец антикварной коллекции, а также, что значительно важнее, – бывший владелец фигурки индийского божка, похожего на Будду. Именно в этом особнячке с ампирными колоннами, проживали некогда дворяне Протасовы, а задолго до них – таинственный боярин Темный, который и соорудил для каких-то одному ему ведомых нужд, оные подвалы. Которые до сих пор не дают людям покоя.

Ветер гонял по асфальту пыль и сухие листья, падающие от жары со старых лип и тополей. Влад закрыл машину, оглядел пустынный двор, ничего подозрительного не заметил, и направился в подъезд. Он решил еще раз проверить подвал. Может быть, что-то неожиданное, какая-то новая деталь, подтолкнут его мысли в нужном направлении.

Когда они с Сиуром исследовали подвал, Влад сделал запасные ключи, что оказалось очень кстати. Замки с тех пор никто не менял, они открылись легко и беззвучно. Подземелье охватило Влада темнотой, запахом старых вещей и тишиной, которая через пару минут сменилась утробным шумом метрополитена. Влад зажег фонарь и нашел выключатель, который оказался неисправным.

– Черт, не очень удобно. Ну, ладно.

Он осматривал подвал метр за метром, выхватывая светом куски старой мебели, ветхие книги, журналы, шляпные коробки, оленьи рога, – все как было. Вот и кресло, в которое он грохнулся в прошлый раз, – стоит себе, как ни в чем не бывало. На нем они тогда нашли футляр с арбалетом. «Дар мастера тому, кто защищает Идущих» – такой девиз был выгравирован на торце приклада. Интересно! Что за мастер изготовил прекрасное оружие? И кого он имел в виду, под Идущими?

Пожалуй, первый раз в жизни перед Владом стояло такое количество неразрешенных вопросов, и это его не подавляло, а, напротив, вливало новую энергию, жажду идти вперед до конца. Потому что когда пройдешь сквозь непогоду и мрак, там, где тучи рассеиваются, открывается чистая небесная лазурь, полная тепла, света, радуг и росы на цветах…

Поезда метро шли один за другим, наполняя пространство подземелья еле ощутимыми вибрациями. Владу стало жарко. Он торопился, и эта спешка мешала сосредоточиться.

Круг света вырвал из темноты какой-то незнакомый предмет. Кажется, раньше он его тут не видел. Надо подойти поближе… Ну да! Кирка, моток веревки, спортивная сумка.

– Готов поспорить, это амуниция Валена – искателя приключений и спрятанных другими сокровищ!

Влад подошел, открыл сумку – фонарь, старая ветровка, какие-то железные крючки, ломик, нож, свечи, коробок со спичками, запасные батарейки для фонаря, упаковка бинта, жевательная резинка, – все. Однако, почему парень бросил свои вещи? Судя по описанию Ника, товарищ его человек прижимистый и практичный. Может, он обнаружил скрытый вход в то помещение, которое за стеной? А потом не смог выйти оттуда? Влад вспомнил, что вход закрывался как-то сам собой, и они с Сиуром подкладывали толстый деревянный брус в проем. Вален мог оказаться менее предусмотрительным. Он мысленно прикинул, сколько времени прошло с тех пор, как, по словам Ника, его друг отправился в подвал, и пришел к неутешительному выводу. Если парень позволил проему закрыться, то сейчас там его труп. Этого только не хватало!

Некоторое время Влад стоял и думал. Как ни крути, выходило, что ему придется идти в потайное помещение и смотреть, там ли Вален. Уже потом он будет решать, что делать. В зависимости от увиденного. Раз так, то нечего стоять тут и переминаться с ноги на ногу. Хорошо, что есть запасной фонарь и веревки.

Влад посветил вокруг в поисках бруса: он лежал там же, где они с Сиуром оставили его в прошлый раз. Похоже, подвал был весьма редко посещаемым местом. Это и к лучшему. Меньше лишних хлопот. Он пристроил фонарь под нужным углом и на кирпичной кладке обозначился Глаз, как будто подмигивающий, – то ли зазывно, то ли ехидно. Влад привел в движение вращающийся блок стены, вставил в проем брус и шагнул в темноту.

Тишина сомкнулась над ним, как глухая тяжелая бездна, поглощающая звук и свет. Луч фонаря стал предельно коротким и тусклым, обрываясь во мраке, который словно откусывал световой пучок. Вот главный коридор – он пуст. Поражала разреженность и сухость воздуха, отсутствие паутины, вообще живности. Шаги шуршали, как старый пергамент. Влад знал, что коридор заканчивается тупиком, до которого есть два таких же глухих ответвления. Проверить надо оба. Вопреки его ожиданиям, оба боковых коридорчика оказались тоже пустыми. Странно! Единственное место, где можно было бы спрятаться – это ниша, довольно глубокая. в которой они тогда нашли давнишний свечной огарок, почти окаменевший от времени.

Влад допускал, что люди иногда прячутся, причем по таким нелепым причинам, что догадаться никоим образом невозможно. Но чтобы прятались трупы… Это в его практике будет впервые.