Татьяна Луганцева - Капли гадского короля Страница 27

— Какой-то странный шов получился.

— Это не шов, так… Герману надо в больницу. А потом, я не хирург! — ответила она. — Значит, стариков на самом деле травили?!

— Да, вот этот типчик рискнул здоровьем, и изменения в его крови доказали факт отравления, но не выделили никакого вещества, которое это делает, — ответил Семен.

— Какой ужас! Значит, я делала смертоносные уколы?

— Ангел смерти! — улыбнулся Герман. — Не бери в голову! Как я понял, ты ходила только ко мне, а я, как видишь, пока жив. Следовательно, ты никого не убила.

— Очень приятно. Я — врач, и мне ужасно осознавать, что я вместо лекарства колола яд и вместо помощи загоняла человека на тот свет.

— Ты не знала…

— Ты знал! Гад! И не сказал! — хотела наброситься на него с кулаками Катя, но вовремя опомнилась.

— Ну и темперамент! В таком тщедушном теле, — присвистнул Семен.

— Могли бы рассказать все мне, и мы бы действовали заодно, — сказала Катя, надувшись.

— Вряд ли ты бы стала колоть эту гадость, если бы знала правду, — заметил Герман, — а мне нужны были доказательства.

— Мы бы нашли способ! Брали бы кровь и смешивали ее с препаратом вне организма человека, без риска! А потом так же относили бы в лабораторию!

— Нам нужен был чистый эксперимент, их доза на человека и ее действие, а не смешивание в пробирке — это совсем другая концентрация, — возразил Герман, — кроме того, я не сразу же стал доверять тебе. Откуда я мог знать, что ты не с ними? Я от этого, между прочим, страдал и мучился.

— Верится с трудом, — фыркнула Катя, — теперь я понимаю твой сарказм в «Сосенках», когда ты сказал: «Странно это слышать от тебя!» Ведь именно я и являлась исполнителем приговора этих «Ангелов»!

— Не бери в голову!

— Не ссорьтесь, дети мои! Скоро все там будем, — поднял глаза кверху Сеня.

— Сделайте что-нибудь! Вы же мужчины! Ты же чемпион мира по карате, или это красивая легенда? — обратилась Катя к Герману.

— Это правда, детка, но боюсь, что, пристегнутый к батарее и с цепями на ногах, я вряд ли на что сгожусь, — ответил Герман, — уж извини, нет у меня силы, чтобы разорвать цепи.

— А это не поможет? — спросила Катя, доставая из-за пояса кинжал с мощным лезвием.

Мужчины оторопело уставились на него.

— Я же вам говорила, что с его помощью выбила окно, где меня запер Герман, и он все еще со мной, — похвасталась Катя.

— И тебя не обыскали?

— Сумку проверили, а меня не обыскивали, даже оскорбили, что у меня щупать нечего, — ответила Катя под смешок Германа.

— Конечно, какому нормальному человеку придет в голову, что у такого цыпленка за спиной будет спрятана такая игрушка?

— Да она точно маньячка, — сглотнул слюну Семен, — ходит с холодным оружием. Девиз: «Если нельзя никого зарезать, хотя бы напугаю». И всегда ты ходишь с таким ножичком? Или только с тех пор, как «Скорая помощь» отобрала у тебя ту рапиру, которой ты меня чуть не проткнула насквозь?

— Вы не понимаете! Не хожу я с кинжалом! Сегодня — первый раз, и видите, как удачно? Это подарок Ивану Федоровичу за потраченные на меня деньги. Теперь я понимаю, что и иконы никакой не было, — покосилась Катя на Германа.

— Сеня, сообрази что-нибудь этой игрушкой, попробуй разжать звено цепи, — попросил Герман, — видно, что сталь знатная.

Сеня приступил к выполнению его просьбы, сопя, высунув язык и потея. Катя отодвинулась в сторону, понимая, что только мешает им. Через какое-то время руки Германа освободились от батареи, на каждом из запястий осталось висеть по наручнику с обрывком цепи. Ноги свои он освободил уже сам. С трудом поднявшись на ноги, Герман сделал несколько неуверенных шагов вдоль стены.

— И в таком состоянии ты собираешься нас спасать? — ужаснулся Семен.

— Подожди, у меня просто тело затекло, — улыбнулся Герман и посмотрел на Катю веселыми глазами, — а пистолет или автомат Калашникова ты случайно не хотела подарить Ивану Федоровичу?

— Нет, кролики в шляпе фокусника закончились, — ответила Катя.

— Хорошая вещь, — рассматривал кинжал Семен, — даже лезвие не погнулось.

— Черт! Как же болит все внутри, — поморщился Герман, разминая руки, — профессионально почки отбивают. Надо что-то делать, скоро приедет эта мымра Инна Владленовна, не женщина, а рвотный порошок.

— Что ты предлагаешь? — заинтересовался Семен.

— Надо хоть что-то делать, ждать нечего. Дай нож, — обратился он к Семену и с кинжалом в руке встал у входной двери, — постучите кто-нибудь, позовите их! Надеюсь, они не придут целым взводом, а по одному я с ними справлюсь. Главное, помогайте мне отбирать у них оружие и не давайте им шуметь.

— Ты что задумал? — вдруг уменьшился в размерах Семен и заметно побледнел.

Катя поняла, что на него рассчитывать не приходится, подойдя к металлической двери и забарабанив в нее кулаками, она пронзительно закричала:

— Помогите! Кто-нибудь! Насилуют! Откройте дверь!

Герман подавился смешком, но прием Кати сработал, так как вскоре послышались шаги.

— Че разоралась?! Насилуют ее, интересно было бы посмотреть, кто, как и чем, — раздался недовольный голос и заскрипел замок в двери, — не ори, дура!

Дверь распахнулась, Катя немного отшатнулась в сторону, а здоровый охранник с большим животом и толстым загривком смело шагнул внутрь. Герман молниеносно чиркнул ножом, и этот здоровяк мгновенно сложился пополам и осел. Герман что есть силы огрел его по затылку наручниками, словно кастетом. Бандит не успел даже пикнуть, так и уткнулся в пол лицом. Ноги его конвульсивно задергались, и из-под брючин просочилась кровь. Герман выглянул в коридор и прошептал:

— Никого. Катя, стой на шухере, я посмотрю у бандита оружие.

— Что ты с ним сделал? — вдруг затрясло ее. — Убил?

— Не умрет, — обшаривая его карманы, сказал Герман. Найдя пистолет, проверил в нем наличие пуль.

— Отойди, — прошептал он Кате и с пистолетом в руке покрался по коридору.

Катя пошла за ним, хотя он ее и не звал. Семен, оставшийся один в подвале, с ужасом уставился на лежащего без движения бандита.

— Э… куда вы?! Я с ним один не останусь! Вдруг он очнется?

Семен вскочил с места и трусцой побежал за Германом и Катей.

— Тихо, — предостерег его Герман.

Катя шла за его широкой спиной и молила бога, чтобы у него все получилось. Она шла, проклиная свою хромоту, заставляющую ее пришаркивать и создавать лишние звуки. Герман один раз оглянулся и посмотрел в ее виноватое и заискивающее лицо. Катю поразило, что в такой дикой и жуткой ситуации на его чертовски красивом лице промелькнула тень улыбки. Как это ни поразительно, но это настолько ее успокоило, что она почувствовала себя словно на прогулке. У Кати кружилась голова от его присутствия. Это страшно пугало Катю.

«Этого не может быть… Неужели я влюбилась? Только не это! Прошу тебя! Не смотри на него, не замечай его достоинств, его красоты! Найди недостатки и думай только о них… Не могу думать… Почему? Дура! Потому что нет недостатков! Все, я пропала! Всю жизнь буду смотреть фильмы с его участием и утирать сопли!»

Свет в коридоре неприятно мигал, создавая иллюзию какого-то движения и нервозность. Под ногами хрустел мусор. Дойдя уже почти до конца коридора, они услышали голос, который раздался совсем близко.

— Мишаня, ты где?! Черт побери, что ты там так долго делаешь?

Катя с Семеном застыли от ужаса на месте. Герман же, наоборот, ускорил темп и успел добежать до угла, когда из-за него вышел второй парень. Сообразительностью и хорошей реакцией парень, видимо, не отличался. Он просто остолбенел, когда увидел эту троицу.

— Вы что? — только и смог вымолвить парень, после чего Герман легко вырубил этого здоровяка, а вот удержать его не смог. Когда тот навалился на Германа всей своей бесчувственной массой, Гера согнулся под его тяжестью и, застонав, упал. Катя ринулась ему на помощь, но она, конечно, не могла поднять этого охранника, а Герман не мог быстро из-под него выбраться. Примечателен тот факт, что Семен в этой ситуации им ничем не помогал, он стоял словно парализованный от ужаса и круглыми глазами смотрел на эту «куча-мала». Герман же на какое-то время, как показалось Кате, даже потерял сознание от боли. Эта хрупкая девушка с покалеченной ногой не сдавалась, она прикладывала все силы, чтобы стащить тяжелую тушу с Германа, он, как мог, помогал ей. Катя мысленно ругалась, как портовый грузчик, на Семена, сама от себя такого не ожидая. Внезапно над ее головой раздался грозный окрик.

— А это что за хрень? Вы что тут делаете, висельники? Всем стоять и не двигаться.

Катя медленно подняла голову и увидела прямо перед собой толстое пузо, обтянутое белой тканью рубашки.

«Как у них тут все культурно, — невольно подумала она, — убийцы в белых рубашках».