Каждому по заслугам - Людмила Мартова Страница 27

– Да-да. Это какая-то совершенно дикая история. Следователь полагает, что я могла совершить три убийства, чтобы добыть мужскую кровь для изготовления сыворотки, способной исцелить меня от моего заболевания.

– Бред какой-то, – Золотарева была более искренна.

– Бред, – печально согласилась Морозова. – Но понимаете, девочки, какая мысль не дает мне покоя. Тех двоих убили на улице, и их убийство может сойти за трагическую случайность. Но Алексея Аркадьевича лишили жизни в его собственной квартире, куда были вхожи очень немногие. Гольцов был крайне замкнутым человеком. Его дом был его крепостью, в которую он практически никого не впускал. Насколько я знаю, визиты ему наносили немногие. Это я, Вершинин и еще один молодой человек, имени которого я не знаю. Я вообще его не знаю. Лишь однажды видела мельком, потому что мы столкнулись у Алексея Аркадьевича в прихожей. Я уходила, а тот молодой человек приходил. Я спросила, кто это, и он ответил, что это один человек, который ему помогает с бытовыми мелочами. Ну, люстру починить, карниз повесить…

– И давно это было? – спросила Настя.

– Нет. Не очень. Пару месяцев назад. Точнее, наверное, весной. А больше я там никогда никого не видела. Хотя нет. Еще была девушка. Точно. Лет пять назад к нему регулярно ходила девушка. Он говорил, что это его студентка. Но потом он уволился, перестал преподавать, и девушка куда-то исчезла. Да. Точно. Это как раз было в то время, когда он утешал меня из-за событий в галерее. И больше за все эти годы никого.

– Вы хотите сказать, что Гольцов должен был знать своего убийцу, раз впустил его в квартиру?

– Я в этом убеждена. Он был очень недоверчивым человеком. Очень. И бесконечно одиноким.

Судя по квартире, в которой они сейчас находились, Арина Морозова тоже была таким человеком. Насте вдруг стало грустно от мысли, что можно так жить. Вокруг ее мамы постоянно клубились люди. Да и сама она унаследовала общительный характер, и хотя сейчас у нее был Денис и его семья, друзей и подруг у Насти Пальниковой имелось с лихвой.

«Если кто-то из них тебя укокошит, то подозреваемых будет несколько десятков, – сказала она себе. – А у Гольцова – всего четверо или пятеро. И чего тогда, спрашивается, следствие копается».

Морозова тем временем продолжала суетиться с чаем. Настя вдруг заметила, что основную часть действий она совершает левой рукой. Левша? Или из-за болезни у нее суставы плохо работают? Почему-то этот вопрос казался ей важным. Она на мгновение прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, что именно ей рассказывала Нюся о найденном на улице трупе. Ну да, точно. Удар в шею, повредивший яремную вену, нанесли с правой стороны. При этом преступник, по уверению криминалиста, напал на жертву сзади. Чтобы нанести такой удар, нужно быть правшой.

– Арина Романовна, а вы левша или вынуждены ограничить движения правой рукой? – спросила Настя невежливо.

– Врожденная левша, – засмеялась хозяйка. – Уж меня в школе переучивали-переучивали, даже левую руку к телу прибинтовывали, чтобы я ею не пользовалась. Сейчас из-за артрита она у меня, конечно, иногда плохо действует, так что я вынужденно на правую перехожу. Но когда болей в суставах нет, левой мне привычнее. А что?

– Нет, ничего. Просто я никогда не была знакома ни с одним левшой. – Настя предпочла уйти от правдивого ответа.

В конце концов, может так случиться, что Морозова одинаково хорошо владеет обеими руками, но не признается именно для того, чтобы отвести от себя подозрения. Настя не так хорошо знает эту женщину, чтобы ей с ходу доверять. И все же нанести подобный удар женщине с больными суставами вряд ли под силу. Это задача, скорее, для спецназа. Или человека, хорошо знакомого с анатомией. К примеру, врача или фельдшера. Кстати, про врачей.

– Арина Романовна, вы сказали, что в квартиру к Гольцову имели доступ всего несколько человек. А врачи среди них были? Он же уже был пожилой человек, вряд ли очень здоровый.

Хозяйка квартиры выглядела озадаченной.

– А ведь и правда, – сказала она, покачав головой. – Как же я упустила это из виду. У него был семейный доктор. Тот же самый, что пользовал Владимира Петровича.

– Вершинина?

– Да, Вершинина. Он работает в частной клинике неподалеку. И всегда приезжал, когда Алексей Аркадьевич вдруг чувствовал, что занемог. Правда, бывало это нечасто. У него не имелось никаких серьезных хронических заболеваний, соответствующих возрасту. Простуда иногда, грипп. Коронавирус его, разумеется, стороной не обошел, но все прошло без особых проблем. Давление иногда повышалось, но несильно и нечасто. Еще иногда бывали приступы головокружения. Его врач в таких случаях присылал своего помощника, и тот делал укол или капельницу ставил.

Это было, как говорилось в детской игре, уже почти совсем горячо. Интересно, а следствию Морозова про визиты врача и его помощника сообщала?

– Нет, они не спрашивали, – растерянно ответила Арина Романовна. – Я вообще об этом только сейчас вспомнила, когда вы, деточка, спросили. Гольцов нечасто болел. Совсем редко. Подобная помощь ему требовалась пару раз в год, не больше.

– А фамилию его врача вы, случайно, не знаете? – В глубине души Настя почувствовала превосходство над следователем Зиминым и его командой. Все-таки зря он над ней смеялся.

– Нет, откуда? Молодого человека, который делал уколы, зовут Илюшей. Это я знаю. А с врачом нет, не знакома.

Итак, у неведомого Илюши, имеющего медицинское образование, был свободный доступ в квартиру Гольцова. Еще он мог знать о существовании Арины Морозовой и ее болезни. Гольцов вполне мог с ним обсуждать редкий диагноз своей давней подруги. И, зная об этом, этот Илюша вполне мог совершить убийство, сливая кровь, чтобы отвести от себя подозрение и попытаться втянуть в поле зрения правоохранительных органов старушку Морозову с ее синдромом Шегрена. Интересно, а у Тимофея Лопатина и Ивана Дубинина не было ли случайно знакомого по имени Илья? Что ж, это теперь предстоит выяснить.

Проведя у Арины Романовны около полутора часов и подбросив Золотареву к дому Сони и Феодосия, Настя развернула машину и поехала в следственное управление. Несмотря на то что часы показывали уже начало девятого, она была уверена, что застанет Зимина на работе. Так и оказалось. Следователь пил чай в своем кабинете, и напротив него, хвала небесам, сидела Лилия Лаврова. Что ж, она точно не даст ему сожрать Настю за ее самоуправство.

Впрочем, настроение у следователя было вполне мирное.

– Чему обязаны? – язвительно, но без агрессии спросил он. – Анастасия, мне кажется