Лариса Бесчастная - Вобла в эстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники Страница 3

Всё! Хватит ворошить старые раны! Пора подкрепиться… Автобус мягко шуршал шинами, мой не в меру общительный попутчик дремал и я, ожесточённо вцепившись в бутерброд, уставилась в окно. Степь, степь, степь… Любимая и брошенная мною степь. А я еду в чужую мне, по сути, Москву, оставив здесь всё, что люблю. Зачем, скажите на милость?! За успехом? За приключениями? Я не могла себе ответить на этот вопрос. Разве что, там могила моей мамочки…

День был безумно длинным и утомительным. Небольшие оживления в пути не прогоняли скуку, а предельно короткие «технические» остановки не позволяли как следует размяться. Единственным безальтернативным развлечением был телевизор, вернее, видик, но ни водители, ни их хозяева не утруждали себя пополнением фильмотеки и до чёртиков надоевшие американские боевики никого не интересовали.

Молодёжь после нескольких рокировок сгрудилась на задах и развлекалась пивом, игрой в карты и лёгким флиртом — остальные дремали. После своих экскурсов в прошлое спать я не могла, а мой сосед, получив облом в первые же минуты путешествия, потерял ко мне интерес и сменил объект охмурения, и даже не единожды.

В Волгограде, где мы задержались немного дольше, чем рассчитывали, высаживая ветеранов и подбирая новых пассажиров нашего спецрейса, Ренат пробовал обаять одну из студенток и даже пытался переселиться на «галёрку», но, по-видимому, у той девушки уже был «владелец» и зарвавшегося чужака быстренько спровадили на место. Он поскучал в аккурат до Михайловки и там с азартом взялся за рыжеволосую. Как раз в процессе моего очередного перекура, что дало мне возможность лицезреть этот спектакль.

К тому времени девушку «развезло» ещё больше, она смотрела на всех остекленевшими глазами и зябко потирала плечи. Ренат вился вокруг неё с азартом охотника и всё пытался нашёптывать ей что-то на ухо, но она лишь трясла растрёпанными кудрями и пугливо шарахалась в сторону. Я не верила в то, что этот щёголь всерьёз запал на такую распустёху, и удивлялась назойливости Рената, а в какой-то момент у меня проскользнула мысль, что он знаком с рыжеволосой путешественницей.

С наступлением темноты сон всё же сморил меня и я провалилась в иной, ирреальный мир, где со мной были и мама, и Сергей, и даже отец, который всю ночь пытался меня о чём-то предупредить, но я не могла понять о чём. А под утро я пошла по краю пропасти и, не выдержав адского напряжения, стала звать на помощь маму…

— Эй, девчонки! Хватит спать, приехали! Ну-ка, живо поднимайтесь, дома доспите!

Раздражённый голос водителя рассёк удушливость салона и, резко выдернув меня из жуткого сна, заставил моё сердце трепыхаться, как обречённого на суп курёнка в беспощадных руках голодного хозяина.

Девчонки? А кто ещё кроме меня? Я разлепила веки и огляделась. Через три ряда, в щели между креслами, полыхали кудри хворающей девушки. Наверное, её совсем доконала высокая температура… Застегнув на все пуговицы свой эксклюзивный тренч и подхватив сумочку, я направилась к выходу.

— Поторапливайся! И эту рыжую по пути разбуди! Тут вам не спальный салон! — выкрикнул водитель, с нескрываемой досадой наблюдая моё неспешное дефиле по узкому проходу.

Мне хотелось сказать этому хаму пару «тёплых» слов для острастки, но к тому моменту, как вспомнила свой горячий репертуар, я поравнялась с рыжеволосой девушкой и застыла от захлестнувшего меня страха: что-то не так было с этой пассажиркой!

Несвязные детали увиденного мною метались в голове и никак не лепились в единое целое, но всё во мне сжалось от дурного предчувствия. Должно быть, водитель почуял исходящую от моей скованной позы угрозу его планам, потому что через минуту уже пристроился рядом. И тоже онемел.

Девушка сидела откинувшись на спинку кресла, но голова её с отвернутым к окну лицом была опущена, длинные ноги неловко вытянулись в сторону прохода, а находящаяся в поле нашего зрения рука была неестественно вывернута… и пальцы скрючены…

— Посмотри… пожалуйста… Она дышит?.. — словно опасаясь потревожить рыжеволосую, прошептал водитель, напрочь позабывший, что только что велел её будить.

Я хотела возмутиться, мол, кто тут у нас мужчина, но заглянув в его побледневшее лицо, поняла, что из нас двоих к сильному полу, скорее, следует причислить меня, — и, обмирая, приложила дрожащие пальцы к сонной артерии девушки…

— Ну?! — с мольбой зашипел водитель, расширенными зрачками впериваясь в мои губы.

Я покачала головой и лишила его последней надежды:

— Она мертва… И, похоже, давно. Уже начала остывать…

Глава 2

Незримая аура смерти обдала холодом и я непроизвольно прижалась к водителю. От моего порыва тот очнулся и, смачно выругавшись в сторону, тронул меня за плечо:

— Пойдемте покурим. У меня в башке свалка. Надо всё обмозговать. И что-то делать…

Я послушно последовала за ним и вскоре мы уже «окуривали» дверной проём, сосредоточенно размышляя о случившемся. В моей голове крутилась какая-то догадка, но я никак не могла вытащить её из обрывков вчерашнего дня и ночи и тонула в тревожных предчувствиях. От безуспешных раздумий меня отвлёк вопрос водителя:

— Как ты думаешь, она умерла сама, или ей кто-то помог? Кто-то из пассажиров…

И тут в моей голове стало кое-что складываться. Я прикурила вторую сигарету и ответила:

— Да. Скорее всего ей помогли. Вчера я наблюдала за ней и мне она показалась больной. По крайней мере эта девица вела себя странно. У меня нет опыта в таких делах, но теперь мне кажется, что она была наркоманка. И у неё началась ломка… Кто-то из ехавших этим рейсом ей «помог»… Но перестарался… — следующая мысль поразила меня своей простотой и я, сделав слишком глубокую затяжку, закашлялась.

— Тогда надо вызывать милицию… — вклинился водитель и обречённо добавил: — Видимо, домой я поеду нескоро… И напарник, как нарочно, смылся по своим делам… И рейс придётся отменять… Ну и влип я в историю!..

— И скорую вызовите… — добавила я, лихорадочно соображая, стоит ли ему говорить о своих далеко идущих подозрениях.

Пока водитель звонил и сбивчиво объяснялся с кем-то по сотовому, я приняла решение: о своих догадках — молчать, как партизан! А то придётся давать свидетельские показания и тогда уж я точно опоздаю на мероприятие. И вообще…

Что таилось за этим «вообще» я не могла бы сформулировать, но интуиция заставила меня собраться и включить внимание и «автомат» самозащиты. И едва я сделала это, сразу же заметила подозрительную троицу, топчущуюся метрах в пяти от автобуса.

Это были накачанные бритоголовые парни, время от времени взглядывающие в сторону возбуждённого водителя и явно чем-то встревоженные. Уж не встречают ли они нашу безвременно почившую красавицу? А если да, то почему не спросят о ней напрямую у водителя?

Тот, словно почувствовав, что я подумала о нём, подошёл ко мне и вежливо доложил:

— Сейчас опера приедут… Вы, ради Бога, не уходите! А то они подумают, что это я её. Меня, кстати, Иваном Петровичем зову т…

Назвав своё имя, я задумалась. Ну, что ж… Надо выручать земляка. Тем более, что он опомнился и стал обращаться ко мне на «вы»… Я достала третью сигарету, но вспомнив нравоучения бабушки, согласилась, что три сигареты подряд, пожалуй, перебор, и спрятала «отраву» обратно. От безделья стало муторно и до прибытия оперативной группы я решила провести собственное дознание:

— Вы не помните, кто выходил из автобуса ночью?

Петрович мигом сообразил чем вызван мой интерес и согласно кивнул:

— А чего там помнить? Ночью как раз я вёл автобус. При мне вышли трое. Двое пожилых, вероятно, муж и жена, сошли возле Мичуринска и один парень, раскосый такой хлыщ, где-то перед Рязанью. Он ещё с трудом отыскал свою сумку в багажнике… Темно было, но у него был маленький фонарик… — и, по-видимому, врасплох застигнутый догадкой, он на пару секунд замер с открытым ртом и выдохнул: — Вы думаете, это он помог ей «справиться» с ломкой?!

Что-то в его объяснениях насторожило меня, но я не стала докапываться до причины и отстранённо ответила:

— Я пока ещё не с в состоянии думать, но ваше предположение мне кажется резонным… — застолбив таким образом славу «первооткрывателя» возможного убийцы за водителем, я обратила его внимание на наблюдающих за нами мужчин: — А не кажутся ли вам подозрительными вон те качки? Уж очень они похожи на встречающих… На конвой или охрану… Не нашу ли пассажирку они выглядывают? Надо бы проследить на какой машине они приехали да записать номера…

Будучи предельно бесхитростным, мой собеседник в упор уставился на бритоголовых и те забеспокоились. Двое развернулись и отправились к стоянке такси, а третий с воодушевлением уставился на выход из вокзала, словно кого-то ждал. Было скучно, водитель нервозно курил и подавленно молчал, и я от нечего делать стала разглядывать этого типа.