Дарья Донцова - Фейсконтроль на главную роль Страница 34

– Это чи-хуа-хуа, – закапризничала я, ощущая себя вип-посетительницей ларька, – у нас дома другие породы. Поищи мне мопса, ротвейлера, питбуля или йорка с пуделем.

– Всех взять хотите? – выпучил глаза Ермолаев. – За тысячу? Не пойдет.

– Одну выберу, – успокоила его я. – Вот, нашла.

– Ладушки, езжайте без происшествий.

– А тебе спокойного дежурства, – не осталась я в долгу и нажала на педаль газа.

Странное существо человек! Вот сейчас сержант Ермолаев обдурил меня по полной программе. Вместо почти узаконенной на дороге мзды в сто рублей, я отдала в десять раз большую сумму, но рассталась с парнем, испытывая к нему едва ли не дружеские чувства. А почему? Ответ прост. В стопке календарей нашелся один, на котором изображен умильный мопс – вылитый Хуч на прогулке. Очевидно, в гаишнике пропал психолог, у него действительно были календари на любой вкус: голые девки, животные, пухлые младенцы, автомобили, цветы, геометрические узоры.

В самом расчудесном настроении я приехала в Ложкино, вышла из машины и впала в эйфорическое состояние. Закон сохранения энергии никто не отменял, а о чем он говорит? Если в одном месте убыло, в другом непременно прибыло. День прошел бездарно? Значит, вечер будет восхитительным. Я ничего нового не узнала, ни на шаг не приблизилась к таинственной женщине, которая проникла к Лаврентьевым и напоила Нину снадобьем из склянки? Зато сейчас спокойно лягу спать. Вот, видно же – во всем доме погашен свет, очевидно, Зайка не ходила в гардеробную «навестить» свое платье, и пока не знает, что оно испорчено. Надеюсь, сотрудники бутика меня не подведут, и завтра я получу новый наряд.

Стараясь не шуметь, я в полной темноте потащилась вверх по лестнице. Слава богу, первый этаж преодолела без проблем, собаки мирно дрыхли в гостиной, из кресел, расставленных по большой комнате, доносились мирные звуки. Хр-р-р – это рулады Хуча, у мопсов суженая трахея, поэтому они храпят. И-и-и – так повизгивает во время сна Банди, наверное, ему видится поле, усеянное сдобными булочками и пухлыми оладьями. Грозное «гр-гр-гр» издает крохотная Жюли – послушаешь, как собачка рычит во сне, и испугаешься, похоже, астральное тело йоркширихи размером со слона. Вот пуделиха Черри и ротвейлер Снап молчуны, зато они судорожно перебирают лапами, видимо, гонятся за мышами и лягушками.

Дойдя до библиотеки, я выдохнула. Слава богу, осталось сделать три шага. И тут раздался нервный голос Маши:

– Оно здесь!

Я насторожилась. С кем беседует девочка? Причем в полной темноте. И, похоже, Маня находится в гардеробной.

Не в силах сдержать любопытство, я подкралась к двери, за которой скрывались стойки с вешалками, и стала слушать.

– Огромное количество! Бесценное! – вещала девочка. – Миллионы! Миллиарды! Но где? Надо искать. Везде. Найти можно! Да, да, ты права, я устала. Отдохну пару месяцев и вновь примусь за дело. Муся? Она знает. Почему не ищет? Понятия не имею. Ей лень. И так всего лом, у нас же нет материальных проблем.

Изумившись до предела, я сделала еще один шаг и наткнулась на что-то мягкое.

– Ай! – взвизгнуло оно и, шлепая босыми пятками по паркету, стало удаляться.

Я попыталась схватить таинственное существо, налетела на кресло, начала падать и инстинктивно уцепилась за какую-то палку… Послышался тихий звон, я завалилась на бок, потом упала на колени, тюкнулась лбом о пол и вскрикнула. Раздались грохот, лай собак, треск, топот… и ярко вспыхнул свет.

– Муся, это ты? – удивленно воскликнула Маша, высовываясь из двери.

– Нет, полтергейст, – прокряхтела я, пытаясь выползти из-под поваленного торшера. – Что ты делаешь ночью в гардеробной?

– Пошла за чистой пижамой. Фу, Хуч, перестань орать, это мулечка, – велела Машка. – Мусенька, сними с головы абажур, а то собаки не успокоятся. Еще перебудят всех!

– Что у нас происходит? – зашумел с лестницы голос Зайки. – Ни днем, ни ночью нет покоя.

Я быстро уползла за спинку кресла. Прощай, тихий вечер! Я уловила крайне неприятный запах, прищурилась, глаза уже привыкли к полутьме, можно различить рядом с собой тапки Леси. Так вот кто сейчас удрал вниз, шлепая босыми ногами – «сестричка» подслушивала беседу Машки. А Веня, выслеживающий бабу, решил отвлечь ее от милого занятия и описал домашние туфли Леси. Ну, Венедикт, я куплю тебе целый мешок искусственных мышей! Играй на здоровье!

Глава 20

– Марья! – возмущалась Ольга. – Это ты обвалила торшер? В чехарду играла?

– Я пошла за пижамой, – начала оправдываться Маруська, – тут Сашка Хейфиц позвонила, я поболтала с ней пару минут, выхожу… а лампа упала.

– Ох, ох, ох, – визгливо запричитала Леся, – надо убрать. Сейчас веничек приволоку, тряпочку, не переживайте, мне в радость порядок наводить. Как раз завтра хотела вам книги расставить. Сейчас, сейчас.

– Само ничего не упадет, – капризно протянула Ольга. – Ну-ка, дай глянуть…

– Не ходи! – засуетилась Маня. – Лампочка, наверное, разбилась, осколки на полу валяются.

– Похоже, ты не хочешь меня к креслу подпускать, значит, там самое интересное, – заявила Зайка. – Даша? Так я и знала!

– Привет, – пропищала я.

– Сними абажур с головы, – вздохнула Ольга, – и объясни, что происходит.

– Я приехала домой и наткнулась на лампу, – стала оправдываться я. – Она стояла не там, где обычно. Извини, не хотела тебя разбудить.

– Пустяки, – неожиданно мирно сказала Зайка, – по сравнению с тем, что происходит со мной, это ничего не значит.

Тревога ледяными пальцами сжала желудок.

– У тебя неприятности?

Ольга воскликнула.

– Конечно, нет! Все супер! Я звезда!

Мне стало еще хуже.

– Или нет? – нахохлилась Ольга. – По-твоему, я не достигла успеха?

– Ну что ты! – залебезила я. – Каждый день твое лицо появляется на экране, куда уж успешнее! Кстати, ты ничего особенного не заметила?

– Где? – начала вертеть головой Ольга. – Здесь? Торшер упал, но в этом нет ничего странного. Ты сидишь за креслом с абажуром на башке, в принципе вполне характерная картина.

– Собачки… – рискнула я наступить на больную мозоль.

– Хуч на ступеньке, остальные дрыхнут.

– Фарфоровые… коллекция в твоей спальне… – промямлила я.

– А что с ней? – изумилась Ольга.

– Полный порядок просто так поинтересовалась.

– Однако, странно, – с легким раздражением отреагировала Зайка. – В последний раз ты задавала такой вопрос после того, как уронила и превратила в крошево пять статуэток. Пойду погляжу, все ли на месте.

– Не ходи! – завопила я и, забыв про абажур, вскочила на ноги.

Хуч, сидевший на лестнице, зашелся в лае.

– Перестань изображать из себя лампу, – топнула Ольга. – Почему мне нельзя посмотреть на коллекцию? Отчего ты кричишь «Не ходи»? И сними наконец абажур с башки!

– Ты меня неправильно поняла, я всего лишь спросила, не подходила ли ты сегодня к своим милым статуэткам.

– С каких пор они стали милыми? – полезла в бутылку Ольга. – Нет, времени не нашлось. Очень странная беседа, подозрительная!

Я живо вытащила из сумки календарик, полученный от сержанта Ермолаева.

– Извини, глупо, наверное… вот, я купила… думала, поставлю в твою коллекцию… сюрприз… поэтому и полезла с вопросами…

Зайка, широко распахнув свои небесно-голубые глаза, уперлась взором в глянцевое фото собаки.

Поймите меня правильно, ложь бывает разной, и ради спасения собственной шкуры можно и соврать. Ольга очень ревностно относится к своей коллекции, перемещать фигурки она не разрешает никому, даже Аркадию. Если кто-то из гостей, ненароком зайдя в спальню, захочет посмотреть какую-нибудь статуэтку и возьмет ее… Слава богу, подобного еще не случалось. Нет, Кеша найдет лазейку в законе, и суд оправдает Ольгу Воронцову, совершившую убийство в состоянии аффекта, но, согласитесь, хорошо, что никто до сих пор не посягнул на «семью» керамических и фарфоровых уродцев. Если Заюшка поймет, что экспонаты переставлены… Стоп, не стоит думать дальше! Пусть скандал разразится не сегодня. Завтра! Да, да, лучше утром. Авось, за ночь произойдет чудо, и собачки сами собой займут прежние позиции. Утром… «Ты узнаешь утром!» Ох, как некстати я вспомнила обрывок идиотской песенки. Главное, увести Заюшку в сторону от мысли произвести сейчас ревизию в своем музее. Может, намекнуть ей про испорченное платье? Тонко так заметить: «Оля, представляешь, твой эксклюзивный наряд сам собой… того… умер». Стопроцентно она кинется в гардеробную и забудет про косорыленьких любимчиков на длительное время.

Мой рот приоткрылся, и тут меня будто кипятком обдало. Я совсем лишилась разума! Нельзя избавляться от тараканов, поджигая дом. Платье – страшная тема. Надо придумать другой отвлекающий маневр… Но какой?

Я растерянно посмотрела на Маню, она прикусила губу.

И тут вдруг Зайка расплакалась.

– Что случилось? – кинулись к ней мы с Маруськой в едином порыве. – Ты заболела?