Ирина Волкова - Я, Хмелевская и труп Страница 7

– Этого еще не хватало! – с достоинством вскинула голову мексиканка. – Если вы меня плохой изобразите, так никто и не догадается, что это я!

На этом тема исчерпала себя. Про себя я решила, что книгу все равно напишу, поскольку, слава богу, на судебную систему в нашей стране рассчитывать не приходится, а надежда на то, что в будущем детектив опубликуют в Испании, если и существовала, то была весьма туманной, так что беспокоиться о компенсации мне пока не приходилось.

Мы прошли на кухню, и Альда заварила мне традиционный аргентинский чай «матэ», горький, как хина, но тем не менее очень вкусный.

– А что поделывает Адела? – спросила я, закусывая кусочком кекса.

Мы не виделись с Альдой около трех месяцев, и я ожидала впечатляющих новостей. Однако действительность превзошла все мои ожидания.

– Она ушла из ресторана, – без особого энтузиазма сообщила мексиканка.

– Что, неужели вернулась в университет? – недоверчиво спросила я.

Такого шага от легкомысленной девушки трудно было ожидать.

– Если бы! – обреченно махнула рукой Альда. – Она подцепила в ресторане какого-то супербогатого «нового русского», который непонятно чем занимается, но уж явно, что честным путем таких денег не сделаешь. Он подарил Аделе роскошную трехкомнатную квартиру на улице Удальцова, в одном из престижных домов, которые все время рекламируют в газетах, и роскошный вишневый «Мерседес».

– Вот повезло! – завистливо вздохнула я. – А я, как дура, все книги пишу. Честно говоря, иногда я завидую проституткам.

– При чем тут проститутки? – обиделась мексиканка.

– Да, в общем, ни при чем, – объяснила я. – Просто, как подумаю, что проститутка высокого класса за одну ночь запросто получает больше, чем я за целую книгу, мне приходит в голову, что я ошиблась в выборе профессии.

– Женщина не должна терять своего достоинства! – убежденно отчеканила Альда.

– Вот и я о том же, – грустно подтвердила я. – И зачем только мама меня так воспитала? Наверное, поэтому я и не хочу иметь детей. Меня бы всегда раздирали сомнения, кого я должна вырастить: высококлассную проститутку или писательницу, профессионального киллера или научного работника. Сложный вопрос. Ну да бог с ним. А этот «новый русский» – он хоть красивый?

– Вам бы понравился, – осуждающе покачала головой мексиканка. – Хотя лично я не переношу красивых мужчин. Вечно о себе воображают невесть что, а сами так и норовят на сторону сбежать.

– Ну, женщины тоже не без греха, – заметила я. – А если он еще и красивый, так Аделе уж точно повезло.

– Я в этом не. так уж уверена, – мрачно сказала Альда. – Чувствую, добром это все не кончится. Вы же знаете мою дочь. Если мужчина не надоест ей через три месяца – это уже чудо. А с такими богачами шутки плохи.

Меня охватило радостное предчувствие. В такой ситуации и до трупа в шкафу недалеко.

– А вы не можете дать мне новый телефон Аделы? – попросила я. – Страшно хочется поглядеть на ее очередного воздыхателя.

– Конечно! – оживилась мексиканка. – С удовольствием. Знаете, у меня есть подозрение, что Адела от меня что-то скрывает. Впрочем, она всегда такая. Если узнаете что-нибудь интересное, сразу расскажите мне.

– Можете в этом не сомневаться, – торжественно пообещала я.

Адела отреагировала на мой звонок почти со щенячьим восторгом. Она скучала в одиночестве, и, кроме того, ей не терпелось поделиться с кем-нибудь подробностями своей «новой русской» жизни.

Огромная трехкомнатная квартира с зимним садом и джакузи, в котором можно было бы без труда искупать годовалого бычка, действительно произвела на меня впечатление.

На тумбочке рядом с безбрежной двуспальной кроватью красовалась большая фотография в серебряной рамке, где Адела была запечатлена в объятиях более чем впечатляющего представителя мужского пола. Я даже не знала, чему больше завидовать – квартире с джакузи и зимним садом или доставшемуся подруге красавцу. Впрочем, красавец оказался блондином, а не брюнетом, да и мой дом в Москве тоже был вполне ничего, так что я решила вообще не завидовать, но, как и подобает, выразить Аделе свое безграничное восхищение.

– Поверить не могу! Это просто сказка! – изобразив при помощи мимических мышц выражение неземного восторга, воскликнула я. – Мало того, что богат, как Крез, так он еще молод, высок и красив! А судя по тому, что твой новый бойфренд умеет зарабатывать деньги, у него еще и мозги должны быть. Это столь же редкое явление у красивых мужчин, как наличие серого вещества у обворожительной женщины.

Адела недовольно скривилась. Ее выразительная мордочка живописно отразила мысль, что и на солнце есть пятна.

– Только не говори мне, что у этого совершенства тоже есть недостатки, – усмехнулась я. – Так ты окончательно угробишь мою веру в то, что прекрасные принцы существуют.

– Малахольный он! – страдальческим тоном пожаловалась подруга.

– Малахольный? – удивилась я. – А ты уверена, что правильно употребляешь это слово? К мужчине с такой внешностью, к тому же способному, как конфеты, раздаривать квартиры и «Мерседесы», как-то не слишком подходит слово «малахольный».

– Да при чем тут квартира? – возмутилась Адела. – Настоящего мужчину женщина сразу чувствует. У него внутри сталь и огонь. А у этого – тюря. Никакой воли. Все, что ни захочу, выполняет. Еду мне в постель приносит. Массаж делает. Книжки на ночь читает.

– Действительно, сволочь какая! – подхватила я. – Вот ведь гад! Даже повода не дает к чему-нибудь придраться. Так и до комплекса неполноценности недалеко. Кстати, не одолжишь мне его на пару недель? Мои бывшие мужья массаж мне делали только до свадьбы.

– На твоем месте я бы не иронизировала, – мрачно произнесла Адела. – Ты просто представить себе не можешь, какая с ним скукотища. Помнишь, какие скандалы я закатывала Гумерсиндо? Он тогда еще от бешенства этажерку об телевизор расколотил. А помнишь, как я ревновала Лупо, когда он связался с этой уродливой Оноратой из чилийского посольства? Вот это была жизнь! Сколько чувств, сколько страсти! А этот малахольный мне даже повода для ревности не дает! Он вообще не смотрит на других женщин! Если бы я каждую ночь не лежала с ним в постели, то вообще решила бы, что он импотент!

– Сочувствую! – лицемерно сказала я. – Мужчину, который не смотрит на других женщин, действительно следовало бы объявить врагом общества.

– А деньги вообще не его, – продолжала изливать свои обиды Адела. – Это все его папаша заработал. Он какой-то там фармацевтический магнат. Вот это действительно крутой мужик. А сынок – так себе, руководит несколькими дочерними фирмами, да и то без особой охоты. Как-то не тянет его к бизнесу.

– Ладно, – я решила переменить тему. – Ты мне поплакалась о своих проблемах, теперь я поплачусь о своих. Мне срочно требуются любовь и труп.

– Что-что? – заинтересовалась Адела. – Любовь и труп? У тебя что, в последнее время стали проявляться порочные склонности?

– Да нет, я не о сексе, – поспешила объясниться я. – Просто я обещала одному издательству написать детектив в стиле Хмелевской. Поэтому мне для вдохновения необходимо срочно влюбиться и, по возможности, наткнуться на какой-нибудь труп, чтобы провести самостоятельное расследование.

– Ну, влюбиться – это не проблема, – задумчиво произнесла Адела. – Сходишь сегодня вечером со мной в клуб «Кайпиринья». Там такие мужики встречаются – просто отпад. А с трупом сложнее. Хоть Бобчик и малахольный и здорово раздражает меня, глупо было бы убивать курицу, которая несет золотые яйца. А вот Лупо я бы с удовольствием прирезала. Как подумаю, что он вытворял за моей спиной с этой проклятой Оноратой из чилийского посольства…

– Постой! – прервала я подругу. – Я вовсе не имела в виду, что кого-то надо убивать. Я говорила фигурально. Труп я сама как-нибудь придумаю, просто мне нужна какая-нибудь особенная экзотическая обстановка, какие-нибудь интересные персонажи, чтобы было от чего оттолкнуться. Клуб «Кайпиринья» – это то, что надо. Ты же там всех знаешь. Кроме, того, это такое место, где можно встретить кого угодно – и наркодельцов, и сутенеров, и устроителей подпольных тотализаторов, там можно найти совершенно неожиданный материал.

– Вообще-то латиноамериканцы не любят, когда кто-то сует нос в их дела, – заметил! Адела. – Я хоть и работала там танцовщицей но всегда старалась держаться от подобных типчиков подальше.

– Я же не сумасшедшая, чтобы влезать во что-то, – заверила я ее. – Просто мне бы хотелось понаблюдать за средой, чтобы дать толчок воображению.

– Ну если так, все в порядке, – успокоилась Адела. – Мне бы не хотелось нарываться на неприятности. Значит, договорились. Поезжай домой, как следует отоспись, а в девять вечера я за тобой заеду, и отправимся в «Кайпи-ринью». Если захочешь, будем танцевать до утра.

– А как же твой малахольный Бобчик? – поинтересовалась я. – Он так просто отпустит тебя со мной в клуб на всю ночь?