Енё Рейто - Проклятый берег Страница 14

— Постарайтесь успокоиться, — дружелюбно сказал председатель капитану «Мандеру». — Вы что-то вспомнили?

— Да, — взволнованно ответил тот. — Радиостанция находилась в моей палатке! Он как раз пел… этот… этот человек… и вошел кто-то… это был мой друг… как же его звали?…

— Пивброк, — подсказал судья.

— Пивброк! Да, именно так… и он сказал, чтобы я передал радиограмму на корабль… Мы попали в трудное положение… заблудились в глубине тропического леса…

— Что еще он сказал?

— Сказал, чтобы я… не вешал нос… Да… так… а когда мы вновь остались вдвоем с этим человеком… я повернулся к передатчику… а он ударил меня по голове…

Тяжело дыша, он умолк.

— Федор Квастич! Что вы скажете в ответ на это? Будете отрицать?

— Я прошу… — пролепетал он. — Я все скажу… Ламетр невиновен.

— Мне кажется… — взволнованно вскочил с места обвиняемый. — Здесь какая-то…

— Сядьте и не вмешивайтесь, пока вам не дадут слова… Квастич! Как следует понимать ваше последнее заявление?

— Господин председатель… пока я надеялся выйти сухим из этого дела, я не собирался приходить на помощь капитану Ламетру, хоть совесть иногда и мучила меня. Сейчас мне уже все равно не отвертеться, и я не хочу, чтобы из-за меня страдал невинный человек.

— Рассказывайте. Господин капитан, вы в силах корректировать его показания?

— Что… что я должен делать? — испуганно спросил Чурбан.

— Я вижу, что вы не совсем еще оправились?

— Прошу прощения… у меня ранение в голову…

— Пожалуйста, можете сесть, если вам нехорошо. Федор Квастич, рассказывайте обо всем, не упуская малейших деталей.

— Один иностранный агент, с которым я встретился в июне в Гамбии…

— Его имя?

— Мериме… возможно, это псевдоним. Он дал мне десять тысяч франков и обещал еще сорок тысяч, если я справлюсь с заданием. По его указанию я отправился к племени фонги и затем присоединился к экспедиции. Там я, выполняя приказ Мериме, подружился с капитаном Мандером. На одной из стоянок, в месте, известном под названием «Слоновья прогалина»…

— Слоновья прогалина!… — воскликнул «капитан» тоном человека, которому удалось наконец что-то вспомнить. — Да! Так оно и было… это то самое место…

— Продолжайте показания!

— В палатке я оглушил капитана, а затем установил радиосвязь с «Генералом дю Негрие».

— Что вы передали им?

— Примерно так. «Экспедиция уже в Фонги… все в порядке… Присутствие канонерки вызывает беспокойство у туземцев, возвращайтесь, капитан Мандер.»

Обвиняемый стоял с ошарашенным видом, разинув рот. Казалось, что по временам он с трудом удерживается от смеха… Сошел с ума?

В этом не было ничего удивительного… Невинный человек, чуть было не приговоренный к смерти!

— После этого, — продолжал Квастич, — я дал знак выстрелом из пистолета, из чащи выбежал Мериме и его люди, и прежде, чем кто-нибудь успел даже подумать об обороне, все были схвачены и связаны.

— Кем были люди этого бандита? Европейцы или туземцы?

— Ну… гм… по большей части… негры…

— Из племени Фонги?

— Нет… эти были совсем другими… такими… их привел с собою Мериме. Откуда, я не знаю.

— Что было после этого?

— Негры остались с пленными, а мы сели в ожидавший нас неподалеку небольшой спортивный гидроплан и утром были уже в Гамбии. Оттуда я возвратился в Оран.

Квастич был просто великолепен. Такое и в кино не часто увидишь. Альфонс всего один-единственный раз рассказал ему тогда, на рассвете, в чем состоит его задание, но выложил пианист все, что можно было извлечь из рассказа мадемуазель Рубан, с блеском. Причем так запинаясь, так стараясь увильнуть от ответа на опасные вопросы, как это делал бы и настоящий преступник. Правда, если исключить данное дело, он им обычно и был. Я уже упоминал, что бог не обидел меня разумом, но с Квастичем и мне нелегко было бы тягаться. У него все было продумано. Летом он был в Каире по своим, связанным с контрабандой делам, так что полиция легко могла убедиться, что хорошо известный ей «Доктор», действительно, в интересующее ее время отсутствовал в Оране. Но вот откуда он выкопал этого Мериме, это и впрямь загадка.

Обвиняемый напрасно пытался добиться, чтобы ему дали слово. Ввиду неожиданного оборота, который приняло дело, заседание суда было прервано.

Председатель распорядился взять Федора Квастича под стражу и отложил слушание дела. Однако перед этим защитник обратился к нему с просьбой.

— Я обращаюсь к суду с просьбой освободить моего подзащитного из-под стражи. На мой взгляд, нет никаких сомнений в том, что он будет оправдан.

— С моей стороны возражений нет! — заявил прокурор.

После минутного совещания суд принял решение освободить подсудимого из-под стражи, поскольку нет оснований опасаться, что он скроется до окончания слушания дела.

В этом отношении суд допустил ошибку. В час дня капитан Ламетр покинул здание военного суда.

В четыре часа дня по радио, телеграфу и телефону передавалось уже во все концы Африки следующее сообщение: «Назначена награда в пятьдесят тысяч франков тому, кто передаст в руки полиции или окажет ей существенную помощь в розыске капитана Ламетра. Разыскивается также невысокий, плотный, коренастый мужчина, совершивший ряд преступлений в Оране под именем „капитана Мандера“…»

Беглецы, однако, бесследно исчезли.

Нелегким это было делом. Позже Хопкинс так рассказывал об этом.

Капитан Ламетр сразу же после освобождения отправился на квартиру к Хопкинсу, жившему в роскошных апартаментах, счет за которые он все забывал оплачивать, ссылаясь на раненую голову.

Ламетру удалось ускользнуть от репортеров, и сейчас он вместе с Чурбаном мог без помех наслаждаться неожиданно обретенной свободой.

— Послушайте, друг мой, у вас всего какой-то час на то, чтобы бежать.

— Как видите, я уже собрался. — В виде доказательства Чурбан вытащил из кармана галстук и порванную сорочку. — Вы разрешите мне сопровождать вас, капитан?

— В тюрьму? Я ведь только жду, чтобы вы скрылись, а потом явлюсь к прокурору и расскажу все, как есть на самом деле.

— Неужели вы это сделаете?

— Спасибо вам за все! Это было просто гениально, дерзко и с размахом. Кто был человек, выдавший себя за Фолтера?

— Наш друг, врач по специальности.

— Как же он решился на такой безумный поступок?

— Мы сказали ему, что речь идет об алмазных копях. Если он сыграет эту роль, то либо попадет в тюрьму, либо будет повешен, либо станет их генеральным директором. Жизнью он дорожит не больше, чем оборванной пуговицей. Он только устало кивнул. Ему эта история понравилась… Он давно уже хотел стать чем-нибудь вроде генерального директора…

— Еще раз спасибо за все, что вы сделали… Я тронут, но…

— Послушайте, капитан, если вы докажете свою невиновность, Квастича выпустят из тюрьмы с духовым оркестром! Если же вы сейчас отправитесь к прокурору, каждый из нас заработает за этот спектакль как минимум десять лет!

— Прежде чем я это сделаю, вы скроетесь.

— Бросив Квастича в беде? И не подумаю. Я не свинья.

— Что же делать? Я обманщиком и предателем не был и не стану…

— Вас осудили без всякой вины!

— Это еще не причина, чтобы обманывать и лгать. Солдат, друг мой, обязан сражаться, выполнять приказ и, если нужно, умирать.

— Отлично. Попытайтесь разыскать настоящих преступников и, если вам это не удастся, явитесь в суд. Умереть вы и тогда спокойно успеете. Это никуда не уйдет.

— Вы хотите, чтобы я…

— К тому же… если вы этого не сделаете, в беду попадет и мадемуазель Рубан.

— Каким образом… ее имя… оказалось впутанным в эту историю?

Чурбан понял, что нанес удар в нужное место.

— Необходимые для разыгранной нами комедии сведения мы получили от нее. Военный суд наверняка заинтересуется, откуда нам стало известно то, что составляет государственную тайну. И может случиться… что мы сознаемся…

Капитан вздохнул.

— Страшные вы люди.

— Да нет, не очень. Просто у нас никогда не было алмазных копей, а нам кажется, что уже самое время для этого.

— Но… как же мы все это осуществим? У нас нет ни денег, ни снаряжения.

— Я все это украду, — пообещал Чурбан. — Хозяйственные вопросы можете оставить мне.

— Так не пойдет, друг мой. — Пока вы рядом со мной, ни краж, ни лжи не будет.

— Даже самую малость? — убитым голосом спросил Чурбан. — У меня ведь все же ранение в голову…

— Тогда вы не сможете отправиться со мной…

— Ну, я уже… выздоровел… Короче говоря, решено, господин капитан?

— Да. Я попробую найти настоящих преступников.

— Я пойду за вами куда угодно!…

— Если у меня ничего не выйдет, я сам вернусь в тюрьму.

— Куда угодно, но только в этом случае…

— Не возражаю. А теперь командуйте, друг мой, ведь в том, как бежать и прятаться, я не знаток.

— Выше голову, господин капитан! Зато я мог бы по этому предмету читать курс лекций в университете. Мы сейчас исчезнем, как золотые часы у какого-нибудь фраера.