Замороженный страх - Валерий Георгиевич Шарапов Страница 26

В один из дней, собрав всех шестерых, она повезла их на каток, чтобы дети могли развлечься. Муж остался с новорожденным, получив все необходимые инструкции по уходу за ребенком и заверив жену, что все будет в порядке. Семейство уехало, а Кобылкин остался на хозяйстве. Сначала все шло хорошо, но потом малыш раскапризничался и никак не желал засыпать. Чтобы ускорить процесс засыпания, Кобылкин запеленал ребенка в теплое одеяло и отправил на балкон, полагая, что свежий воздух поможет малышу быстрее заснуть.

Прикрыв балконную дверь, вымотавшийся глава семейства прилег на кровать и тут же заснул сам. Проснулся он только через пять часов и тут же вспомнил про малыша, выставленного в коляске на балконе. Подскочив с постели, Кобылкин бросился к коляске. То, что он там увидел, повергло его в шок. Малыш выпростался из одеяла до пояса. Его ручки, поднятые кверху, примерзли к металлическим стойкам коляски, ресницы, нос и рот покрылись инеем. Кобылкин моментально понял, что натворил, но все же схватил ребенка, занес в комнату и больше часа пытался отогреть. Когда все его попытки оказались бесплодными, он опустился на пол и завыл в голос. В таком состоянии и нашла его жена, когда вернулась с остальными детьми с катка.

— На мой взгляд, здесь нет криминала, — выслушав историю, высказал мнение Юдин. — История трагичная, но и только. Мы ищем человека, намеренно лишившего жизни пять подростков, а в этой истории я злого умысла не наблюдаю.

— Ты думаешь, Кобылкин и правда просто забыл о своем ребенке? — Околышев усмехнулся и, желая показать, что не держит на коллегу зла, непринужденно перешел на «ты». — Не будь наивным, подполковник. Тут же черным по белому все написано: ребенок капризничал, не хотел засыпать. Папаше надоело с ним нянчиться, вот он и решил проблему кардинально. Ты же помнишь, что сказал судмедэксперт? Все останки тел подверглись заморозке. Вот и подумай!

— Считаешь, что так он поступил и с остальными своими детьми? — Юдин едва сдерживал раздражение. — Заморозил детей насмерть на балконе, и никто, ни соседи, ни друзья детей, ни школьные учителя этого не заметили?

— Вот сейчас доберемся до нужного нам адреса и все эти вопросы зададим Кобылкину. — Околышев чуть смутился, но решил держать свою линию до конца.

— Хочешь сказать, вы не провели предварительную проверку? — Юдин не верил своим ушам. — Мы что, едем наобум? А если все его дети на месте? Если они вместе с женой встретят нас на пороге своей квартиры? Версия сразу рассыплется?

— Не важно, кто нас встретит, — отмахнулся Околышев. — Если дети живы-здоровы, это еще не значит, что душегуб Кобылкин не мог лишить жизни чужих детей.

— Полагаю, отговаривать тебя от этой затеи бесполезно? — Юдин сделал еще одну попытку вразумить Околышева. — Мы же будем выглядеть полными идиотами.

— Ты кое-чего не понимаешь, Юдин, — терпеливо, как слабоумному, принялся объяснять Околышев. — В нашем деле важен элемент внезапности. Мы должны взять всех четверых до того, как по фабрике поползут слухи. Вот почему наша проверка ограничилась отделом кадров, а личные контакты — общением с директором фабрики и парой-тройкой начальников рангом пониже. Мы и так сильно рисковали, хотя во время бесед и не сообщили никому истинной причины проверки. Сослались на плановый рейд, призванный оценить, насколько здоровая атмосфера в рядах фабричных рабочих. Не думаю, что директор купился на нашу байку, но насчет остальных уверен — болтать лишнего они не будут.

— Так вот почему столько людей задействовано. — До Юдина начинал доходить «гениальный» план Околышева. — Хотите взять в оборот всех троих одновременно!

— Четверых, — поправил Околышев. — В остальном все верно. Мы с тобой направляемся прямиком к гражданину Кобылкину. Остальные распределены на четыре группы, и в каждой назначен ответственный, так что мне нет нужды находиться сразу во всех местах. Как только операция завершится, всех подозреваемых доставят на Петровку. Там-то ты мне и понадобишься. А про четвертого почитай, увлекательное чтиво.

Юдин понимал, что в данной ситуации спорить бесполезно: машины уже в пути и останавливаться, когда до места назначения осталась какая-то пара десятков километров, никто не станет. «Что ж, посмотрим, к чему приведет авантюра Околышева», — подумал он и углубился в чтение документов.

Четвертый подозреваемый, водитель автофургона, приписанного к швейному цеху, Сайфуллин Ринат Ибрагимович, имел судимость, которая была погашена больше двадцати лет назад. Видимо, поэтому он попал в число подозреваемых. Судили Сайфуллина за дорожное ДТП, в котором пострадал человек. Подробностей по этому поводу Юдин в папке не нашел, но и без этого понимал, что виновник аварии не особо подходит на роль убийцы несовершеннолетних. Чем больше Юдин углублялся в записи, тем больше убеждался в скоропалительности выводов подполковника Околышева. «И как только он сумел получить одобрение своего крестового похода у вышестоящего начальства? — размышлял Юдин. — Ведь ясно как белый день, что все подозрения основаны лишь на том факте, что каждый из кандидатов имел те или иные проблемы с законом. Достаточно ли этого, чтобы предъявить обвинения хотя бы одному из них?» Юдин считал, что этого мало.

— Кроме работников пошивочного цеха, кого-то с фабрики проверяли? — закрыв папку и убрав ее на заднюю панель «Волги», обратился он к Околышеву.

— В этом нет необходимости, — заявил Околышев. — Отработаем тех, кто имеет непосредственное отношение к цеху, где используют прорезиненную ткань, а там видно будет.

— Насколько я понимаю, это первый рейд? Какой объект на очереди? — Юдин решил воспользоваться благодушным настроением подполковника и выведать его дальнейшие планы.

— Никакой очереди нет, подполковник, ты разве еще этого не понял? — Околышев довольно улыбнулся, прочитав недоумение на лице товарища. — Послушай, я понимаю, тебе не все известно, но уверяю тебя, мои ребята провели тщательную работу, и теперь я уверен, что копать нужно именно на Можайской фабрике.

— Откуда такая уверенность? — Юдин и правда был удивлен.

— Все дело в экспертизе, друг мой. — Околышев не поленился дотянуться до подполковника и покровительственно похлопать его по плечу. — Когда эксперты начали работу с тканью, я отдал приказ обращать внимание на любые, даже незначительные нюансы, и это дало результат. Они взяли для сравнения такое количество образцов прорезиненной ткани, производимой в нашей стране, что трудно сосчитать. Работа продвигалась медленно, но не напрасно. Ты вообще в курсе, каким образом получается прорезиненная ткань?

— Только в общих чертах, но уверен, сейчас ты меня в этом вопросе просветишь, — чуть иронично проговорил Юдин.

— Разумеется, потому что я успел вникнуть в данный процесс основательно. — Околышев не заметил в голосе