Замороженный страх - Валерий Георгиевич Шарапов Страница 27

подполковника иронии. — Так вот: для образования нужного эффекта на тканевую основу наносится специальный состав, а именно каучуковый клей. Он на восемьдесят пять процентов состоит из бензина и только на пятнадцать из собственно каучука. На специальной клеепромазочной машине тканевую основу соединяют с каучуковым клеем. При нагреве элементов машины бензин полностью испаряется, и на ткани остается тонкий слой каучука. После этого ткань с каучуком проходит процесс так называемой вулканизации. Что это означает? Очень просто: ткань прогревается с помощью серы. В процессе вулканизации каучук и сера превращаются в единый материал, который образует на поверхности ткани плотную эластичную пленку. Она-то и помогает ткани отталкивать воду, не набухать, не растворяться…

— И в чем же уникальность нашего материала? — не выдержав, перебил Околышева Юдин.

— Я как раз к этому подхожу, имей терпение, мой друг. — Околышев вновь снисходительно похлопал подполковника по плечу. — Так вот: основой для изготовления прорезиненной ткани может служить практически любой материал. Хлопок, лавсан, лен, нейлон, капрон и даже шерсть и шелк. Но иногда встречается объединение материалов. Буквально три дня назад наши эксперты выяснили, что в образцах, найденных в мусоропроводах, в качестве основы используется особая ткань. Она изготовлена сразу из двух материалов: хлопка и полиэфира.

— Полиэфира? Любопытно, — протянул Юдин.

— Полиэфир — это уникальное творение химиков, — воодушевленно заявил Околышев. — Синтетические волокна, из которых изготавливают различные искусственные ткани, легкие и не боящиеся погодных изменений, добавляют к натуральным волокнам и получают универсальное соединение. Кстати, всем известный лавсан делают как раз из полиэфира.

— Очень познавательно, — вновь протянул Юдин, — но чем эти знания помогут нам?

— Уже помогли! — торжественно провозгласил Околышев. — Такую ткань, хлопок и полиэфир, по технологии используют только на Ярославском резинотехническом заводе. Понимаешь, к чему я клоню?

— Главное вы узнали. Дальше — дело техники. — Юдин смотрел на Околышева с невольным уважением.

— Верно. — Околышев торжествовал. — Мои люди пообщались с представителями завода, а именно с техниками-лаборантами, отвечающими за процесс изготовления этой ткани. Произведя анализы, техники без всяких сомнений смогли определить год, когда была изготовлена ткань, а простая проверка товарных накладных помогла определить все объекты, которые получили данную партию ткани. Нам повезло, так как партия являлась экспериментальной и с конвейера вышла всего пара тысяч метров этой ткани. Самым крупным закупщиком оказалась Можайская пошивочная фабрика. Туда мы сейчас и направляемся.

На какое-то время в салоне установилась тишина. Юдин размышлял над тем, что, возможно, ошибался насчет Околышева. Проделать такую работу мог не каждый, а извлечь из нее результат и вовсе под силу единицам. Околышев наслаждался впечатлением, которое произвел на скептически настроенного коллегу. Он вглядывался в темноту и улыбался, представляя себе, как будет пожинать лавры, когда раскроет «нераскрываемое» дело. О том, что их вылазка может не принести результатов, он не думал. Слишком много было поставлено на карту, чтобы сейчас предаваться сомнениям.

Впереди показались огни Можайска, а спустя десять минут автоколонна въехала в черту города и почти сразу распалась: каждая группа направлялась к определенному ей месту. Юдин посмотрел в зеркало заднего вида, позади маячил милицейский «УАЗ». Он словно приклеенный держал дистанцию в полтора метра и повторял все маневры водителя «Волги». Только теперь Юдин обратил внимание, насколько сосредоточен водитель. Он сидел прямо, вытянув вперед шею, и не сводил глаз с дороги. Руки так сильно сжимали руль, что побелели костяшки.

«Странно, — подумал Юдин, — с чего бы ему так переживать? Он и в захвате участвовать не должен. Так что его настолько напрягает?» Помимо Околышева и водителя, в машине находились еще два члена опергруппы. Капитан Заблоцкий был Юдину почти не знаком, а вот с майором Лохновым Юдин несколько раз общался по службе. Майор Лохнов служил на Петровке больше десяти лет и имел, по мнению Юдина, довольно неординарные способности к сыскному делу. Юдин небрежно откинулся на спинку сиденья, чтобы иметь возможность видеть его лицо. То, что он прочел на лице Лохнова, озадачивало еще больше. «Такое ощущение, что они уже вынесли Кобылкину смертный приговор и вот-вот приведут его в исполнение, — пронеслось в голове Юдина. — Но на каком основании? Чего такого я не знаю, что мое представление о виновности подозреваемого настолько сильно отличается от представления коллег?» Он уже собрался задать вопрос Лохнову, но тут «Волга» остановилась и водитель произнес:

— Мы на месте. Вон тот дом из силикатного кирпича должен быть наш. — Он указал на типовую пятиэтажку с навесными балконами.

— Отлично. — Околышев бросил взгляд на часы. — Сейчас без двадцати час, все семейство должно быть на месте и видеть десятый сон. Нам это на руку. Будем действовать быстро и решительно.

Оперативники начали выбираться из машины. Из «уазика», припарковавшегося рядом, вышли пять человек. У всех в руках Юдин увидел оружие. Он осуждающе покачал головой и обратился к Околышеву:

— Зачем столько оружия?

— Если ты не заметил, мы не на танцы приехали, — слегка раздраженным тоном ответил Околышев.

— И все же это перебор, — не отступал Юдин. — Мы находимся в спальном районе, здесь сотни гражданских лиц, включая стариков и детей. Да и в доме подозреваемого дети. Надо постараться обойтись без стрельбы.

— Так мы и сделаем, — пообещал Околышев. — Если преступник не вынудит, никто оружие применять не станет.

Околышев отвернулся от Юдина, давая понять, что дискуссия окончена, подозвал к себе членов группы и приступил к инструктажу.

— Зубов, Иванов — на вас двор. Мы не знаем, на какую сторону выходят окна из его квартиры, поэтому один наблюдает у подъезда, второй караулит за домом. — Инструкции звучали четко, как заученные. — Лохнов, Юдин, Заблоцкий — вы со мной. Остальные держатся позади, ждут команды. Берем Кобылкина тихо, по возможности без стрельбы. Во-первых, он нужен нам живым, чтобы было у кого выяснять, где находятся останки жертв. Во-вторых, в квартире дети, которые уже и так настрадались, так что им лишние страхи ни к чему. Все готовы?.. Выдвигаемся.

Один из патрульных отделился от группы, бегом пересек двор и скрылся за углом дома. Еще один занял позицию под каштаном напротив нужного подъезда, откуда открывался вид на весь фасад дома. Остальные один за другим исчезали за дверью в подъезде. Первым шел Лохнов. Вынув пистолет из кобуры, он взвел курок и обхватил рукоять двумя руками. Вторым шел капитан Заблоцкий. В отличие от Лохнова пистолет он не доставал, лишь расстегнул кобуру, прикрепленную к поясному ремню. Отпустив Лохнова на пару шагов, он уверенно двигался вперед. За ним следовал подполковник Околышев. Юдин двигался с разницей в две ступени. Позади него, отставая на один лестничный пролет, поднималась остальная