Фиделис Морган - Тщеславная мачеха Страница 55

– Полегче, старина. – Стикуорт удержал герцога от нового удара. – Лежачего не бьют.

В этот момент с грохотом упала и забилась в конвульсиях Пайп.

– О Господи! – завопил Роджер. – У Пайп припадок.

Лорд Уиппингем с расквашенным носом на четвереньках пробирался к двери.

Стикуорт схватил молитвенник и сунул его между зубами Пайп.

Своей нетвердой походкой герцог направился по проходу к жене и остановился рядом с графиней.

– Полагаю, вы нашли свою расписку, мадам? Вчера я сам спрятал ее в комнате вашей служанки.

Графиня недоуменно улыбнулась. А какое отношение к этой расписке имеет герцог де Шарм? Она почла за лучшее не расспрашивать его и молча смотрела, как он выводит из часовни плачущую жену.

– Confiteor deo. – Уводимая стражниками леди Прюд публично каялась. – Peccavi nimis cogitatione, verbo et opera, – голосила она, ударяя себя в грудь кулаками скованных рук. – Меа culpa, mea culpa, mea maxima culpa. [113]

Мадемуазель Смит поднялась, созерцая царивший хаос. Затем начала нараспев декламировать высоким печальным голосом:

– Жила-была одна шотландка – поэтесса и затейница, столь же умная, сколь и пленительная, столь же прекрасная, сколь и розовая…

– Господи, мадам, ни за что не поверила бы, что такое возможно. – Положив ноги на стол, Элпью чинила свое старое, видавшее виды перо. – Прямо бенефис в театре «Друри-Лейн».

– Знаешь, Элпью, если бы драматург вставил такую сцену в свою пьесу, публика решила бы, что он сошел с ума, и, подобно несчастному великому барду Натаниэлю Ли, его немедленно отправили бы в Бедлам. – Графиня сидела у окна в комнате Элпью, раскладывая рядом на стуле детали своей маски, чтобы собрать и склеить ее. – Мне так жалко бедную маленькую герцогиню. Никогда не видела более грустной сцены.

– А каков Уиппингем? Ну и свинья! – Элпью бросила ножичек и перо. – Это не годится, придется пойти купить новое.

– Никогда он мне не нравился, – заметила графиня. – Судя по припадку Пайп, она одна из его любовниц. Интересно, он и впрямь разделался с Люси?

– Зачем ему… у него и так было все, что он пожелает. Вряд ли Люси мешала ему наслаждаться жизнью.

– И как во все это вписывается девица Смит? Не представляю, зачем она встала и начала молоть всю эту чушь.

– Я вернусь через десять минут. – Элпью направилась к двери. – Еще куплю хлеба и немного пива.

– И вкусного французского сыра. – Графиня огляделась. – Элпью, дорогая, а где кастрюля с клеем?

– В шкафу. – Элпью вышла на лестницу. – Мистеру и миссис Кью понравилась бы эта история, только как переслать ее, чтобы не перехватили шпионы его величества, ума не приложу. – Она закрыла дверь.

Графиня услышала, как Элпью сбежала вниз по лестнице и выскочила на улицу. Отобрав последнее украшение, леди Анастасия подошла к гардеробу и открыла дверцу. И вскрикнула от неожиданности, потому что откуда-то из-за плаща Элпью и ее ночной сорочки навстречу графине вывалилась в облаке винных паров Люси Уиппингем.

– Вы правы, мой муж – свинья, – невнятно пробормотала леди Уиппингем, выбираясь из шкафа и икая. – Я рада, что вы это понимаете. Нет ли у вас чего-нибудь выпить, а? Я бы уговорила стаканчик.

– Почему вы прячетесь в гардеробе Элпью? – Графиня отдувалась, оправляясь от шока. – Давно ли вы здесь находитесь?

– Значит, на похоронах этот негодяй показал себя во всей красе, да? – Люси плюхнулась в кресло графини. – Самое время. У вас что, правда нечего выпить?

– Зачем вы здесь, леди Уиппингем? – Графиня наклонилась над ней с угрожающим, как ей казалось, видом. – Все думают, что вы мертвы.

– Отлично. Я и хотела, чтобы так думали. – Люси рассмеялась. – Я надеялась, что обвинят моего мужа или этого ублюдка Стикуорта.

– Что за причуда, леди Уиппингем! Зачем вам это понадобилось?

– Стикуорт убил эту девчонку Браун, ясно как божий день. И я подумала, что в моем исчезновении заподозрят его.

– И куда же вы уехали? – Графиню все это очень удивило, но она не хотела, чтобы Люси заметила ее изумление. – Я видела, как вы тащили вниз сумку. Мертвые обычно не берут с собой вещи.

– А! Вам не следовало этого видеть. – Люси осмотрелась. – Так есть у вас что-нибудь выпить? – Закинув руки за голову, она поудобнее устроилась в кресле. – В городе, знаете ли, очень легко спрятаться. Почти в каждом доме сдаются комнаты, множество людей приходит и уходит. Ночь там, ночь здесь… Сюда я пришла, потому что, по моим расчетам, из этого дома должен открываться хороший вид на замок. Я не знала, что это ваша комната.

– Она не моя. Это комната Элпью.

– Да? – подняла брови леди Уиппингем. – Какая необычная ситуация.

– Так вы воскресли, леди Уиппингем? Вы снова живы?

– Еще не знаю, – кашлянула та. – Но я умираю от жажды. – Она хмыкнула. – Значит, бедняжку Изабеллу убили? Одну из нас должны были прикончить. Таким образом, теперь я уже дважды избежала смерти. Понимаете, мы с Изабеллой получили одинаковые записки в один и тот же день: «Тебе не избежать мести». Кстати, это произошло в день вашего исчезновения. – Прищурившись, Люси посмотрела на графиню. – Думаю, это не вы их написали, верно? – Она обвела взглядом комнату. – Я умираю от голода. Есть у вас еще какая-нибудь еда?

– Еще?

– Я съела суп, стоявший в гардеробе. Довольно безвкусный, да и без этих отвратительных розовых комочков он, на мой взгляд, только выиграл бы, но, видимо, после стольких лет я привыкла к французской снеди, которую без меры сдабривают всякой гадостью. В любом случае та девушка умерла во время ужина, и я решила не оставаться в замке, чтобы проверить – серьезная это была угроза или чья-то достойная сожаления шутка. Я и Изабелле предлагала уйти. Но она имела причины остаться: о них вы теперь знаете. Ну вот я и собрала свои вещи и покинула это отвратное местечко. – Люси причмокнула. – Поскольку людей отравляют прямо у вас на глазах, не удивляюсь, что вы сами стряпаете, графиня, даже если не обладаете особым кулинарным талантом. Однако на вашем месте я совсем уехала бы из Сен-Жермена. – Люси Уиппингем взяла игральные карты – валета бубен и даму пик. – А зачем вам две эти карты отдельно от колоды? – Графиня шарила в гардеробе, желая посмотреть, не осталось ли клея, но кастрюля была вылизана почти дочиста. – Делаете крапленую колоду? К вам по наследству от Изабеллы перешла роль придворного шулера? Вот бедолага. Если б она только обратилась к герцогу, я уверена, он обеспечил бы ее. Герцог очень щедрый человек, несмотря на его увлечение модой. Видимо, Изабелла была слишком горда.

Графиня поставила пустую кастрюлю на стол.

– Что вы говорили, Люси?

– Ничего особенного, – ответила та, кладя карты. – Я говорила о вашем carreau valet и вашей pique dame.

– О ком, о ком? – Графиня надеялась, что беседа не выйдет за рамки приличия.

– Carreau valet… – Люси подняла валета. – И pique dame… – Она подвинула вперед даму. – Так они называются по-французски. Как дорогой доктор воспринял весть о моем побеге? Не скучает обо мне?

– Доктор Стикуорт?

– Да, мой старый Стики. Я думала, доктор присоединится ко мне, но он, по существу, мерзавец, как все мужчины. – Люси недовольно вздохнула. – Полагаете, это он отравил ту девушку? Я бы не удивилась. – Заглянув в пустую кастрюлю, она пальцем собрала со стенок остатки. – У кого еще в наши дни есть доступ к ядам?

– Леди Уиппингем, зачем вам понадобилось, чтобы все считали доктора Стикуорта вашим убийцей?

– Я дала ему возможность сбежать со мной, но он отверг меня, свинья. А теперь я узнаю, что он едва заметил мое отсутствие. – Люси облизнула палец. – По-моему, он слишком поглощен своей новой пассией, чтобы обратить внимание на мое исчезновение.

– Новой пассией? – Графиня придвинула к столу стул, на котором лежали детали маски, и села прямо на них.

– Дражайший доктор, мой любовник, нашел себе юную девушку.

– Да что вы говорите? Вы поражаете меня.

– Мы со Стики уже не один год вместе. – Люси захохотала. – Неужели вы считаете, что я сплю со своим жирным, гнусным муженьком? Да вы только посмотрите на него. У него пороков не меньше, чем достоинств, но мужской доблести ему явно не хватает. Короче говоря, он жирная, ленивая свинья. А Стики, напротив, душка. Стоило ему поманить меня пальцем, как я уже со всех ног бежала к нему, дура я, дура. Но в конце концов он ко мне охладел. Я поняла это. Я пробовала разные ухищрения, чтобы вернуть его расположение, но ничего не добилась. Новая пассия гораздо моложе меня. Почти школьница.

– Мадемуазель Смит? – предположила графиня.

– Откуда мне знать? Вы же не думаете, что он скажет мне? Поначалу я подозревала эту скучную Аурелию. Но ее смерть ничуть не взволновала его, верно? Значит, это кто-то другой. Та, что работает с моим мужем и его отвратительными сосальщицами.

– В этом городе много молодых женщин, леди Уиппингем. И врач всегда может найти повод для посещения на дому.