Мэри Лондон - Убийство в масонской ложе Страница 16

— Главное — не вздумайте заказывать греческие блюда, — посоветовал сэр Малькольм. — Турки с греками терпеть друг друга не могут! Ах, как все это напоминает мне Стамбул, Золотой Рог!..

— Здесь и впрямь можно отведать что-нибудь вкусненькое?

— Конечно! Не случайно древние цивилизации славились своей кухней. Закажем-ка мы зирвак.

— А это еще что за зверь?

— Всего-навсего бараньи или козьи ножки, обильно приправленные шафраном.

— А ничего другого у них нет?

— Тогда, быть может, вы предпочитаете ишкембе чорбасы и сардалью пилакиси?.. Это знатный суп из требухи и вырезанный изнутри красный перец, фаршированный сардинами в томате, что-то вроде жюльена…

— Неужели эти турки не могут выражаться по-человечески!

— Видите ли, дружище Дуглас, мозги необходимо регулярно прочищать. И в этом смысле лучший способ — перемена блюд.

— Да уж, свежие мозги нам не помешают. Эта заваруха с масонами еще та головоломка! Впору взять их всех да упечь за решетку.

Благородный сыщик сделал заказ официанту в светло-желтом полукафтане.

— Честно признаться, — сказал он, откладывая в сторону меню, — я уже кое-что понимаю. Давайте пойдем с самого начала, памятуя лишь о том, что знаем наверняка. Итак, первое: Ливингстона отравили цианидом. Яда на переднике было достаточно, чтобы его умертвить. Второе: этот малый оказался гомосексуалистом и потому не питал к жене супружеских чувств, и она, не исключено, искала утешения на стороне. При этом, однако, он был ей замечательным другом, и она его очень любила. Как, впрочем, и горничная… Третье: умер он в масонской ложе, и члены ее пытались направить нас по ложному следу — то ли от страха, то ли по какой-то другой причине, пока нам неизвестной. Четвертое: масоны решили уничтожить пресловутый передник — сжечь его, а то, что от него осталось, спрятали в комнате для размышлений. Пятое: передник лежал в полиэтиленовом пакете. Шестое: в Скотланд-Ярд позвонил неизвестный и предупредил об убийстве в самый момент его совершения, и при этом из ложи никто не выходил, иначе как попасть к телефону, ведь он находится внизу. Ну, как вам супчик?

— Да уж, наваристый вышел супец!

— Дуглас, я о супе, который вы едите…

— Сказать по чести, сэр, хоть я и не хотел говорить, по-моему, в нем уж больно много чеснока. Что скажет госпожа Форбс, моя супруга, когда я приду домой и дыхну на нее? Ведь она так запросто и на развод может подать, верно? Но, возвращаясь к нашему делу, что вы обо всем этом думаете?

— Нами ловко управляют. Как сказал бы Уинстон Дин. Да-да, в самом деле, нас водит за нос какой-то умник — он-то и повернул все так, как ему выгодно.

— По-моему, самая подозрительная из них госпожа Ливингстон. Она запросто могла посыпать ядом передник, тем более что муженек, хоть он особо и не утомлял ее своим вниманием, стал ей поперек горла… Может, Хиклс или кто там из них еще, ее любовник, и толкнул ее на такую крайность…

— Тогда кто звонил в Скотланд-Ярд?

— Это вполне могла сделать и сама госпожа Ливингстон, перед тем как подняться в ложу, ведь она знала — убийство неотвратимо.

— Запланированное убийство…

— Ну да. Оставалось только дождаться начала церемонии…

— Не забывайте, Дуглас, это мог сделать любой из них. К тому же, хотя Ливингстон и был богат, его супруга ничуть не беднее, а то и богаче! Нет, эта версия отпадает.

— Я приказал проверить его банк, а заодно и счета всех остальных членов ложи. Завтра получим результат. Может, что и прояснится…

— Все может быть, — согласился сэр Малькольм, снова принимаясь за еду, — но я все больше убеждаюсь, что ритуал этот слишком уж странный! Помесь какая-то, понимаете?..

Однако Форбс и не пытался понять то, что имел в виду его добрый друг: он был целиком поглощен борьбой с бараньей требухой и красным перцем.

Глава 12

Благородный сыщик хорошо выспался. Вэнь Чжан позволил себе разбудить его не в восемь утра, а много позднее. Только что прибыл старший инспектор. Сэр Малькольм спешно оделся, чего терпеть не мог. Для него процедура одевания по утрам была подлинным ритуалом, куда более значительным, чем церемонии масонов с Грейт-Куин-стрит.

— Господин полицейский сильно нервничает. Плохо со здоровьем, — заметил китаец.

— Приготовь нам завтрак, да посытнее. Это его успокоит!

Итак, двое наших друзей встретились снова — на сей раз за столом, украшенным булочками, гренками, джемом разных сортов и яичницей-болтуньей.

— Мои люди просмотрели счета главных действующих лиц, — сообщил Форбс. — Они все размещены в «Ливингстон-Банке». Любопытно, правда?

— У братьев такое может быть вполне… А состояние счетов?

— Банк процветает, да еще как, и ссужал кругленькие суммы и доктору Келли, и Уинстону Дину, и Энтони Хиклсу. Так что все они по уши в долгах.

— Все-все?

— Без исключения. Люди лейтенанта Финдли опросили Бронсона, директора банка, если помните. А он, оказывается, не в курсе, потому как этими счетами занимался лично Ливингстон.

— А перчатки, перевязи и прочее, что вы отправили в лабораторию на экспертизу?

— В Скотланд-Ярде как в банковском сейфе! — гордо заявил Форбс. — Но тут ничего особенного. Зато в самом храме святого Патрика двое наших кое-что откопали…

— Что же?

— Полиэтиленовый пакет, наверняка тот самый, где был передник восемнадцатого века. Он лежал в трапезной, за ведром с углем.

— Что еще?

— Пару белых перчаток вроде тех, что масоны надевают во время своих чудных церемоний. Перчатки были припрятаны под одним из светильников посреди ложи. Доктор Гарднер как раз сейчас их внимательно исследует, вот только зачем было их прятать? Ах да, на них вышиты инициалы — «М.В.»!

— Майкл Вогэм! Помните, Вогэм подменил перчатки покойного… Может, он же их там и припрятал, ведь на них должны были остаться следы цианида или мела, — предположил сэр Малькольм.

— Мела? Но при чем тут мел?

— Картина ложи… Она же была расписана мелом.

— Ну и что?

— Да нет, ничего. Простое замечание.

— Во всяком случае этот Вогэм подозрительный субчик! — Старший инспектор налил себе чаю, аккуратно намазал масло на гренок и прибавил: — Госпожу Ливингстон пригласили на десять утра — забрать гроб с телом…

— В новый Скотланд-Ярд?

— Да.

Сэр Малькольм поднял брови:

— Который час?

— Десять минут десятого.

— Прекрасно. Немедленно выезжаем в Блумсбери, к Ливингстонам!

— Но ведь госпожа Ливингстон с минуты на минуту отправится в Скотланд-Ярд…

— Вот именно! Я хочу спокойно расспросить горничную. Итак, едем. Дожуете бутерброд по дороге…

Форбс примирился с неизбежностью… или, вернее, с собственным желудком, потому как ясно понимал: до вечера ему вряд ли случится поесть, а если и случится, то наверняка в каком-нибудь экзотическом ресторане, где больше питаешься воздухом, чем снедью! Полицейская машина бойко несла их по Лондону. Улицы уже успели расчистить, так что на них не осталось никаких следов снега.

Дверь им открыла служанка.

— Мисс, — начал Форбс самым официальным тоном, на какой только был способен, — у Скотланд-Ярда имеются к вам кое-какие вопросы.

— Мадам нет дома. А хозяина, наверно, уже разрезали на кусочки…

— Не будем преувеличивать.

— А мне так хочется снова его повидать, пускай и разрезанного…

— Вы его очень любили? — спросил сэр Малькольм.

Девица слегка смутилась, но потом в простодушном порыве проговорила:

— Иногда… он давал мне десять шиллингов.

— За что?

— Ни за что. Просто так. Он был очень добрый. И, наверно, тоже меня любил. Вот так всегда — умирают самые хорошие.

— Мы все когда-нибудь умрем. Лучше скажите, какие отношения были у хозяйки с хозяином?

— Просто замечательные. Он то и дело разъезжал, а она жила себе своей жизнью.

— Что вы имеете в виду?

— Знаете, хозяин совсем не интересовался женщинами. Редко бывал дома. И хозяйке ничего не оставалось, кроме как… Ведь природа требует свое, правда?

— Конечно, конечно. И вы даже знаете, кого требовала природа хозяйки?

— Вы хотите сказать, с кем она проводила время?..

— В некотором смысле…

— О, скучать ей не приходилось, да и вряд ли придется. Пока хозяин был у себя в конторе или в отъезде, хозяйка принимала всяких там… а после говорила: «Прентис, — так меня зовут, — Прентис, я собираюсь в театр…» Мадам часто ходила по театрам. Но я-то знаю, что это за театры. Иной раз она возвращалась вся растрепанная. Понимаете, что я хочу сказать?..

— Как же вас понять, если вы до сих пор не назвали по имени ни одного из тех, кто частенько навещал хозяйку в отсутствие хозяина… — заметил сэр Малькольм.

— К ней хаживал господин Энтони Хиклс… Симпатичный такой, элегантный мужчина. Всегда давал мне на чай. Потом, был какой-то господин Вогэм. Правда, этот мне совсем не нравится. Он всегда приходит с цветами, а, когда уходит, на меня даже не глядит. Но я-то знаю, хозяйкин любимчик сюда не ходит. Она сама звонит ему, ну и конечно… Как тут не услышишь…