КниГАзета . - Дедушка Страница 4

Однако ее азарт пропал, когда она увидела подавленное лицо немолодой женщины. Да, не с таким видом ходят, когда готовятся оттяпать богатое наследство. Людмила уж приподнялась было пойти ей навстречу, предложить помощь и, быть может, разговорить учительницу. Но, взяв себя в руки, она выждала, а затем пошла за ней. У Татьяны зазвонил телефон. На расстоянии Людмиле не было слышно слов, но она догадывалась по выражению лица, что звонил Варламов: учительница жалобно, робко улыбалась и будто пыталась уверить, что с ней, несмотря на расстроенный голос, все в порядке.

Садясь в машину, Горская набрала номер Елены.

- Добрый вечер, у меня есть информация. Где будет удобнее встретиться?

За серой несуразной башней «Банка Москвы» ослепительно полыхнуло, и Люда невольно подумала - «лучше бы под крышей».

Учитывая то, что гроза надвигалась нешуточная, тяжелые облака стремительно неслись, как табун беснующихся лошадей, клубились, как пенные валы, сплетались в арабески и готовились извергнуть на мир шквалистый ветер, смерчи и ураганы, а если повезет, то и пару наперстков воды, они условились встретиться в квартире Елены. Девушка жила в отдаленном спальном районе, среди десятка похожих одна на другую светленьких многоэтажек, где во дворах стояли новенькие детские площадки, а не так давно посаженные деревца успели немного разрастись.

Однокомнатная, но просторная квартира, казавшаяся еще больше из-за минимума вещей в ней, многое рассказывала о характере своей хозяйки. Лаконично, аккуратно, только самое нужное, никаких побрякушек и мелочей — лишь на компьютерном столе в рамочке семейная фотография, сделанная, по-видимому, лет пять назад. На ней у Елены еще совсем детский вид, улыбчивое лицо, тоненькое, не оформившееся тело. Рядом с ней стояли высокая статная женщина в летнем платье и соломенной шляпке с лентой и красивый мужчина, из-за короткой узкой бородки и стрижки походивший на Диму Билана, только лет на пятнадцать постарше.

- Мои родители, - объяснила Елена, перехватив взгляд гостьи. - Мама умерла от скоротечного рака два года назад. У отца уже тогда была другая женщина, а после смерти мамы он и вовсе перестал скрывать это. Из-за этого они с дедушкой сильно поругались и с тех пор почти не общаются. Дедушка считает, его измены поспособствовали смерти мамы...

За окном вновь сверкнуло, резко, мощно, с дребезжанием стекол ударил гром. Елена налила им обеим фруктовый чай.

- Конечно, по одной фразе ничего нельзя понять, а вся остальная запись слишком нечеткая. Вам случайно не знаком этот мужской голос?

- Нет, - пожала плечами девушка. - Слишком искажен. Хотя интонация вроде бы знакомая... Говорит, как москвич, по крайней мере.

- Может быть, кто-то из ее знакомых?

- Я их не знаю. Но это неважно. Вы сами сказали, что у нее могут быть соучастники или кто-то, кто ее использует. В любом случае, с ней связано что-то нехорошее, и дедушке лучше об этом знать.

- Что вы предполагаете делать дальше? – спросила Люда.

- А знаете что? – начала Елена и задумалась, помешивая ложечкой чай, хотя сахар давно уже растворился: - Вы можете дать мне такую же аппаратуру, как у вас? Я съезжу к ней и заставлю во всем признаться. Или доказать, что она невиновна, - голос у нее впервые задрожал от волнения.

- Мне кажется, это не самая лучшая идея, - засомневалась Люда. – Несмотря на ее простоватый вид, она все-таки может оказаться упертой – ведь это ее последний шанс вырваться из ее незатейливой жизни. Вы попросту можете все испортить, и она станет осторожнее. Мы продолжим наблюдение и раздобудем еще информации…

- Понимаете, мне нельзя ждать! – порывисто воскликнула Елена, с отвращением отталкивая свою кружку. – У нас всего несколько дней, а затем они зарегистрируются и подпишут брачный договор, а там наверняка и завещание деда – я не знаю, как это точно делается… И потом, вы говорите, что она была подавлена и расстроена. Если ее кто-то использует, шантажирует, мы можем предложить ей помощь, неужели она откажется? Пусть расскажет все, как есть, а там мы придумаем, как исправить ситуацию.

- Что ж, я вижу, вас не переубедить. Давайте так и сделаем.

- Да, может быть, удастся застать их вместе – дедушка наверняка подвезет ее домой. Я бы хотела, чтобы и он там был – при нем она не сможет врать, - Елена подошла к окну и посмотрела в кипучее, непрестанно менявшееся небо. – Подождем немного. Они тоже наверняка не сразу поедут домой. Посидят в фойе, выпьют кофе, дедушка любит растянуть удовольствие.

Людмила вздохнула с облегчением.

Когда они подъехали к дому Селиверстовой, ветер уже стих, и только дождь еще слабо накрапывал. Особого облегчения он так и не принес – воздух был по-прежнему влажен и полон горьковатого тепла. Пряно, тягуче пахли кусты сиреней, посаженные у подъездов. Ветер и дождь прибили к бордюрам кленовые «липучки», их резкий смолянистый запах щекотал ноздри.

- Помните, когда будете разговаривать, старайтесь поворачиваться к ней лицом, так она всегда будет в кадре, и ее будет лучше слышно, - инструктировала Елену Людмила, прикрепляя к ней камеру с «жучком».

- Я поняла, - покивала та. Она выглядела несколько нервной и постоянно оглядывала улицу, чтобы понять, приезжала сюда машина деда или еще нет. Наконец, девушка вошла в дом.

На узкой и темной лестнице дурманяще пахло борщом - так, что сводило горло, и непроизвольно выделялась слюна. На лестничной площадке не было видно влажных следов от обуви, но Елена все равно позвонила в дверь. Ей пришлось нажать кнопку еще два раза, и она уже решилась было отступить, как дверь открылась. В сумраке узкого коридора едва угадывались очертания сидящего в инвалидной коляске человека. Елена невольно отступила назад, смутившись – ей раньше никогда не приходилось встречать инвалидов вживую, и она несколько растерялась.

 - Вы, наверное, к Татьяне Ивановне? – спросил тот.

- Д-да, - пробормотала она, прекратив невежливо вглядываться в недра квартиры поверх его головы.

- Она еще не вернулась, но вы можете ее подождать, - предложил человек, отъезжая вовнутрь, так что Елене ничего не оставалось делать, кроме как войти. – Честно, я думал, что это она, поэтому и свет не включил даже, - извинился он, нажимая кнопку выключателя. Зажегся свет, и Елена увидела перед собой парня лет девятнадцати. Симпатичный. Крепкая грудь и широкие плечи, ловкие сильные руки, привыкшие к тяжелой работе и... тонкие детские ноги. Казалось, что они принадлежат другому человеку.

- Вы ее сын, да? – неловко поинтересовалась она, следуя за парнем по длинному коридору в кухню.

- Нет, они были подругами, вместе в школе работали. А потом, - он невольно запнулся, - Татьяна Ивановна взяла меня к себе. Полгода назад мама погибла, а я слишком мало могу заработать, чтобы оплачивать съем жилья…

- Прости, - шепнула Елена, садясь на стул, который он ей предложил. Огляделась. Какая крошечная по сравнению с ее собственной кухня, но так здесь опрятно и удобно. Весь подоконник уставлен цветами, цветы в подвесных горшках и цветы наверху кухонных шкафчиков. Сразу видно — за ними хорошо ухаживают, вон какие у них пышные листья и толстые стебли. Парень проехал вперед, нажал кнопку электрического чайника.

 - Ничего, - отмахнулся он. – Татьяна Ивановна, она такая – добрая очень. Всем старается помочь. Хотите чаю? Меня Лешей зовут.

- А я… Елена, - выговорила она. – Вы ее, должно быть, хорошо знаете.

- Да, если вы насчет репетиторства, так она только на занятиях строгой бывает, а так она замечательная. Хорошо бы, чтобы ей на этот раз повезло, - сам себе сказал он, доставая из нижнего шкафчика вафли и печенье. Елена, решившая ему помочь и потянувшаяся за чашками, услышала его слова:

- Разве у нее какие-то неприятности? – навострила она уши. – Она кажется таким довольным жизнью человеком.

- Да кто может сказать, счастлив человек или нет, - Леша остановился напротив нее, и под открытым взглядом его голубых глаз Елене стало неловко, брошка с камерой мерзко жгла плечо. – Со стороны часто кажется, что все хорошо. Люди даже завидуют, не зная, как на самом деле бывает. Татьяна Ивановна, хоть она искренний и добрый человек, почему-то попадается на удочку разным мерзавцам… Когда она была молодой, над ней издевался ее отчим, из-за отвращения к нему она так и не вышла замуж. А когда, ну знаете, в голове все переворачивается, как-то по-взрослому укладывается, тогда уж она никому нужна не была. Раз только, помню, появился у нее друг, она такая радостная была, как на крыльях летала. А он, оказалось, женатый был, его баба даже приходила отношения выяснять – это мне еще тогда мама рассказала, - добавил он поспешно. – А сейчас у нее тоже есть кто-то, и с ее слов, он ее очень любит. Я так хочу, чтобы этот человек оказался порядочным.