Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии Страница 6

– Что это? – спросил он.

– Записка, – ответила она. – Нам придется здесь задержаться.

– Надолго?

– Они не пишут.

– Нам надо поесть, – сказал Бедфорд.

– Мы можем выйти и поесть. Я знаю одно место. Если вы начнете шутить, потеряете деньги, а Дельберт пойдет в журнал. Я предупреждаю вас: вы должны слушаться. Они хотят, чтобы вы были довольны и не волновались. Можете развлекаться со мной.

– Как вы связались с ними? – спросил он.

Она соблазнительно улыбнулась.

– Почтовый голубь. В моем лифчике. Вы не заметили?

– Хорошо. Я вам подчиняюсь. Давайте поедим.

Он удивился, почувствовав легкое волнение, когда она села рядом с ним в машину. Ее полуобнаженные ноги, рука, закинутая ему на плечо, приводили его в смятение.

– Привет, симпатяга! – И она на мгновение прижалась к нему.

– Привет, блондинка! – принимая игру, отозвался он.

– Вот так-то лучше. – Она улыбнулась.

Бедфорд осторожно вел машину в сторону побережья, придерживаясь обочины.

– Я полагаю, ты дьявольски голодна, – сказал он, не замечая, что перешел на «ты».

– Спасибо.

Взгляд сидевшего рядом мужчины заставил ее задуматься, наконец она поняла, о чем он спросил.

– Ты плохо обо мне думаешь, – обиделась Гарри.

– Как ты взялась за эту работу? – резко спросил Бедфорд.

– Это зависит от того, что называть «работой».

Некоторое время они ехали молча. Бедфорд обдумывал возможные объяснения, но они ему не нравились.

– Я полагаю, тебе везет в жизни, – прервала она его мысли. – Раз начав действовать, ты идешь до конца. Ты, наверное, не ожидал, что я стану говорить…

– Я ничего и не ждал от тебя.

– А мог бы, – не отступала от своего Гарри. – За ожидание тебя не арестуют.

В полной задумчивости Бедфорд вел машину вперед, ему явно хотелось узнать о девушке больше.

– Почему ты участвуешь в этом деле? – спросил он.

– Ты и не представляешь себе, как бывает в жизни. А, ерунда, я не хочу рассуждать на пустой желудок.

– Скоро будет местечко, где мы получим чудесную еду, – сказал Бедфорд. Он посмотрел на нее.

– Ты знаешь где? – спросила она.

– Я бывал там.

– Один взгляд на меня, и твоя репутация погибла, да?

– Нет, не это, – неопределенно ответил он. – И ты знаешь, что это не так. Но при данных обстоятельствах и я не хочу оставлять следа. Я не знаю, с кем играю и во что.

– Со мной ты не играешь, – сказала она. – И помни, что я хочу есть. Платишь ты.

В молчании они проехали еще пару миль.

– Попробуй здесь, – подсказала она, указывая на таверну.

Они нашли место в большом зале, который воздушным замком нависал над водой. Воздух был свежим, солнце – теплым, океан – спокойным, и они с удовольствием ели мясо по-французски. После десерта, бренди и бенедиктина, Бедфорд расплатился.

– А это вам, – сказал он, всовывая в руку официанта двадцатку с запиской.

Вставая из-за стола, он помог Гарри и торопливо направился к выходу, пока официант не успел развернуть бумажку. Он понимал, что опять рискует с этой купюрой, поскольку уже отдал шантажистам двадцать тысяч, но чувство неясного превосходства над противником успокаивало.

Только позже, на обратном пути, он пожалел о своем поступке: он мог ведь и навредить себе. И чем больше думал о деле, тем больше убеждался, что Дельберт – это плод воображения. Бинни Денхем и эта девушка были «бандой». Возможно ли, что эта соблазнительно-доступная девушка является главарем? Однако он предпочел бы видеть в ней скорее неустроенного человека, оказавшегося под властью Бинни, зловещего типа, который скрывался под маской робкого человечка.

Казалось, долгое молчание объединяло их, было приятным, каким-то теплым.

– Ты оказался хорошим парнем, – неожиданно призналась девушка. – Ведешь себя необычно. В таких случаях другие женатики забывают про семейное положение.

– Спасибо. Когда тебя узнаешь ближе, тоже меняешь мнение к лучшему.

– Ты давно женат?

– Почти два года.

– Счастлив?

– Угу.

– Это дело связано с ней, правда?

– Если тебе все равно, то я бы не хотел говорить о ней.

– О’кей.

– Они дадут тебе знать, что все в порядке?

– Конечно. Обмен двухсот чеков требует времени.

– И ты собираешься держать меня при себе, пока они не обменяют все чеки?

Она задумчиво посмотрела на него.

– Что-то в этом роде.

– Почему не Бинни выполняет эту работу?

– Они думают, что ты плохо относишься к нему.

– Они?

– Я и мой язык. Давай лучше поговорим о политике или сексе, чтобы я могла согласиться с тобой.

– Ты думаешь, что могла бы согласиться со мной в политике?

– Конечно. Я умею широко мыслить. Знаешь что?

– Что?

– Я хочу выпить.

– Мы можем остановиться по дороге, – сказал он.

Она покачала головой.

– Им это может не понравиться. Давай вернемся в мотель. Я не выпущу тебя из виду и сумею попудрить нос. Как ты впутался в это дело?

– Давай не будем говорить об этом, – попросил он.

– О’кей. В это дело мы оба влезли по уши. Они поставили тебе условия, а ты попался. Первый раз трудно сопротивляться. Я знаю, так же было и со мной. Надо было плыть против течения. Лучше всего, когда сразу плывешь против течения. Ждать, пока тебя занесет на скалы…

– Я понимаю тебя. Я бы не смог. Это не дело.

– Неужели ты настолько…

– Возможно, но я выбираю легкий путь.

Они долго молчали.

– Есть один выход, – наконец сказала она.

– Для кого?

– Для нас обоих. Если помнить, каким дьявольски честным может быть порядочный парень.

– Какой выход? – Бедфорд явно заинтересовался.

Она покачала головой и помолчала, нежно прижавшись к нему. Бедфорд словно очнулся. Каким же он был дураком, поверив в силу Денхема и в существование таинственной личности, имя которой Дельберт. Его деньги у них. Теперь они не захотят гласности. Возможно, они играют с ним, чтобы потом снова и снова требовать денег.

Бедфорд понимал, что надо действовать. У него есть револьвер, и он должен придумать план нападения.

За поворотом появился мотель. Навстречу вышел управляющий, видимо, посмотреть, кто приехал, но узнал их и, помахав рукой, ушел.

Бедфорд поставил машину в гараж. А Гарри, у которой были ключи, пошла в номер. Она достала бутылку виски, бросила на стол колоду карт, потом засмеялась и швырнула карты в корзину.

– Попробуем обойтись без них, – объявила она. – Никогда в жизни еще так не скучала. Какой черт придумал эти деньги.

Она подошла к холодильнику, достала кубики льда, бросила их в стакан и, долив виски, стала пить. Затем она прошла на кухню, добавила в стакан немного воды, взяла ложку и стала помешивать лед.

Какое-то время они сидели молча и пили. Первой не выдержала Гарри, она сбросила туфли, оглядела свои красивые ноги, словно видела их впервые, зевнула и сказала:

– Я хочу спать, – и медленно стянула с себя чулки, бросив их на стул. – Ты знаешь, – сказала она, – в жизни девушки бывают моменты, когда она выходит на дорогу и все происходит так легко и естественно, что она не понимает, как прошла через это.

– Что ты имеешь в виду?

– Как тебя зовут… твои друзья? – спросила она.

– Мое имя Стюарт.

– Дурацкое имя. Они зовут тебя Стю?

– Угу.

– Хорошо, я буду звать тебя Стю. Послушай, Стю, ты покажешь мне кое-что?

– Что?

– Докажи мне, что ты не хочешь дрейфовать, можешь плыть против течения, и я или вернусь обратно, или брошусь в воду. Я устала, и мне надоела вся эта жизнь. Расскажи мне о твоей жене.

Бедфорд сел на постель.

– Давай не будем говорить о ней.

– Ты не хочешь разговаривать о ней со мной?

– Не совсем так.

– Я хочу знать, какой должна быть женщина, чтобы ее любили так, как ты.

– Она удивительная женщина, – сказал Бедфорд.

– Черт! Не трать зря времени, это понятно. Я хочу знать, как она относится к жизни… и что Бинни имеет против нее.

– Зачем?

– Если бы я знала, то, возможно, сумела бы ей помочь. – Она непроизвольно зевнула.

Некоторое время они молчали. Бедфорд, уже лежа в постели, думал об Анне Роан. Он чувствовал, что мог бы рассказать о ней девушке, о ее живости, о манерах, разговоре. Но услышал мягкий вздох и, обернувшись, увидел, что девушка спит. Он продолжал искать выход, который оказался бы самым разумным в случившихся обстоятельствах. Однако нервное напряжение настолько истощило его, что глаза закрывались. Он с усилием открыл их. И вдруг с ужасом понял: в питье было примешано снотворное. Надо что-нибудь делать. Он пытался встать с постели, но не хватало сил. Теплое чувство дремоты охватило его.

Кажется, он слышал шум мотора, чьи-то неясные голоса. Сквозь сон угадывался шепот, шелест бумаги. Эти звуки накатывались на него мягкими волнами, но не достигали сознания. Он пытался очнуться, преодолеть силу снотворного, и в этот момент темнота снова поглотила его.

Опять он слышал шум мотора, потом наступила тишина, и он, в который уже раз, пробовал очнуться от летаргии. Казалось, прошла вечность, прежде чем к Бедфорду вернулось сознание. Теперь он понимал, что лежит на чужой постели, судя по всему, в номере. Ага, была еще девушка. Надо открыть глаза. Хватит спать. В его питье подсыпали снотворное. В питье девушки тоже. Видимо, это сделали они. Может быть, она сама? Бутылка виски… Нет! Она прекрасная девушка. Правда, сперва он ненавидел ее. Но после – понравилась. Она не стала бы возражать, если бы он… Напротив, ее тщеславие задето. Потом его мысли перенеслись к жене. Девушка хотела знать о его жене.