Золотая жила(Записки следователя) - Василенко Иван Дмитриевич Страница 6

Ответила сразу, не задумываясь:

— Как же, как же — был. Это ей покойная бабушка подарила.

— Почему же вы об этом не заявили сразу следователю?

— Куда там, такое горе, что стоит кулон, когда Веры нет, — ответила сквозь слезы. — Следователь не интересовался им.

— Вспомните, Екатерина Ивановна, в тот вечер Вера одевала кулон?

— Да, Вера всегда носила его и даже на ночь не снимала.

Заплакала совсем по-детски, судорожно всхлипывая и вздрагивая.

Тоцкий ушел. Он был глубоко взволнован этой встречей и поклялся себе, что обязательно найдет убийцу.

На второй день он попросился на прием к областному прокурору.

Прежде чем выслушать его, тот пригласил и прокурора Сметюха, надзиравшего за делом с момента его заведения.

— Василий не виновен, — заявил Тоцкий. — Его нужно немедленно освободить из-под стражи.

Сидевшему напротив него Сметюху явно не понравилось такое смелое заявление.

— Я на этом деле зубы проел! Просидел столько в тюрьме — и не виновен. Ну, знаете! Он ведь признался. Показание дворника сомнений не вызывает. Заключение экспертиз — тоже.

Тоцкий его не перебивал, не хотел вступать в спор. Слушал и ждал, какими аргументами будет оперировать прокурор, обвиняя Василия в совершенном преступлении.

Но прокурор никаких новых данных не привел, все это было известно и Тоцкому.

Когда прокурор высказал все и сел, следователь спросил его:

— А кулон, исчезнувший у погибшей, где он?

— Кулон? Какой еще кулон? Откуда он взялся? — всполошился Сметюх.

Тогда следователь не спеша рассказал все. В кабинете наступила пауза, короткая, но напряженная.

Нарушил ее Тоцкий.

— Признание, Виктор Николаевич, — обратился он к Сметюху, — фикция! Я уже вынес постановление о его освобождении, вот оно!

Тоцкий раскрыл папку и положил на стол отпечатанный на машинке документ.

— Да вы что, убийцу на свободу? — не выдержал Сметюх. — А люди что скажут?

— Объясним, — спокойно ответил следователь.

Областной прокурор нахмурил брови. Затем, откинувшись на спинку стула, прищурив глаза, стал всматриваться в Тоцкого. Он его знал давно и верил ему. Сколько тот провел серьезных дел. Был всегда объективен и ни одной ошибки не допустил.

— Убедительно, — наконец тихо произнес. — Немедленно освободите Василия Козарца!

Перед освобождением Василия Тоцкий решил с ним встретиться.

Их свидание состоялось в той же камере. Со дня их первой встречи Василий еще больше осунулся, согнулся. После приглашения сесть он некоторое время постоял, а затем опустился на краешек табуретки и с полуоткрытым ртом ловил каждое слово следователя.

— Сегодня я вас освобождаю, — объявил ему Тоцкий.

Василий вскочил.

— Меня? А убийцу нашли?

— Пока нет, — угрюмо ответил следователь. — Но обязательно найдем.

— Нет? — уставился на следователя Василий. — Тогда я отсюда не уйду. Как я покажусь на люди?

— Вы же не виновны и сами об этом знаете.

— Это вы говорите и я знаю. А люди? Они же были на суде, слушали. И вдруг такое. Кто поверит?

— Поверят, — успокоил его Тоцкий. — Вот, ознакомьтесь с документами и распишитесь, — положил на колени Василия постановление о его освобождении.

…Шли дни. Тоцкий работал неустанно, и его надежды оправдались. Наконец-то он получил из Орла долгожданный ответ на свой запрос.

В нем сообщалось, что там задержан особо опасный рецидивист, некий Грайдук, он же Корейко, он же Моргачев, сбежавший из мест заключения. Появляясь нелегально в городах, он вечерами нападал на женщин, душил их, насиловал.

Следователь незамедлительно выехал в Орел. При задержании Грайдука у него был изъят кулон, похищенный у Веры. Через месяц Грайдука этапировали в Днепропетровск. Грайдук точно указал место, где им было совершено убийство Веры Шмыги и пояснил:

— …Я шел по улице, время было позднее, около куста сирени увидел двоих — парня и девушку — и решил… Подошел ближе и притаился в палисаднике. Вскорости парень, попрощавшись, ушел, я вышел из-за куста, схватил ее сзади…

Кулон-дукат с серебряной цепочкой опознала Екатерина Ивановна.

Вскоре подлинный убийца предстал перед судом и был осужден.

ИСЧЕЗ ЧЕЛОВЕК

Накануне Октябрьских праздников Сергей Оленко — столяр Старнинского леспромхоза — женился на Стефе Горегляд. Сыграли свадьбу по всем правилам и поселились в доме леспромхоза.

Для Стефы это был второй брак. Первый муж, от которого у Стефы росла дочь Валентина, погиб в автомобильной катастрофе.

Через год после второго замужества Стефа родила еще одну дочь — Ольгу, а еще через год — сына Иванка. Имели огород, хозяйство.

Незадолго до женского праздника Сергей явился домой поздно. Разбудил Стефу.

— Нам нужно срочно отсюда уехать. Я встретил очень плохого человека, он с Волыни, из моего села…

— Как это уехать? У нас ведь хозяйство, трое детей, ты в своем уме? — возразила Стефа.

— Если не хочешь, оставайся. Без тебя дорогу найду, — раздраженно выпалил Сергей.

Они рассорились. Весь праздник не разговаривали, Сергей нервничал, пересмотрел все письма, подготовил документы. Подал заявление на расчет.

Прошло две недели, и он, не попрощавшись с семьей, рано утром уехал.

Целый месяц от него не было вестей, и вдруг явился ночью. Вместе просидели со Стефой до утра… На сборы ушло два дня, и вскоре они оказались в поселке Макаровском Днепропетровской области. Наняли квартиру, затем купили времянку — две крохотные комнатушки, тесные, холодные. Сергей решил строиться. Обратился в правление колхоза, и ему выписали кирпич, цемент и лес.

Ко всем детям Сергей относился одинаково, и они любили его.

В течение года дом был построен. Оставалось выполнить внутреннюю отделку.

…Утром второго сентября Стефа прибежала к дежурному райотдела милиции и заявила, что накануне вечером к ним во двор пришли трое мужчин, вызвали мужа, и все ушли. До сих пор он не возвратился…

…Розыском Оленко занялись следователь прокуратуры и работники отдела уголовного розыска. Спустя два дня дело зашло в тупик. Прокурор района Панкратов позвонил мне домой ночью (я в то время работал начальником следственного отдела прокуратуры Днепропетровской области) и попросил срочной помощи.

— Может, Оленко уехал к родственникам и никакого убийства не произошло? — спросил я прокурора.

— Чует мое сердце, дело серьезное, — настаивал тот.

Утром следующего дня я с сотрудником областного отдела уголовного розыска Смагой выехал на место. Смагу мне выделили по моей просьбе. Я знал его давно как опытного работника, с ним мы распутали не одно дело. Средних лет, худощавый, высокий, подтянутый, аккуратно одетый, он всегда привлекал к себе внимание.

В райотделе милиции мы застали прокурора Панкратова — коренастого голубоглазого брюнета лет пятидесяти; следователя Скопцова — молодого, стройного, с добродушным лицом; начальника милиции Бодулина, атлетического сложения мужчину, а также оперативников. У всех были озабоченные лица. Следствие без трупа — самое сложное дело. Мне уже не раз приходилось заниматься подобными делами, и я знал, что здесь нужна в первую очередь высокая организованность всего состава милиции, прокуратуры и местной общественности.

— Никаких нитей пока нет, бродим в потемках, — сказал мне прокурор.

— Жену допрашивали? — поинтересовался я.

Панкратов переглянулся с Бодулиным:

— Да, твердит одно и то же: забрали мужчины и увели.

— Кстати, так сказала и ее старшая дочь, — дополнил Бодулин.

— Вот еще что непонятно, — продолжал прокурор, попыхивая потухшей трубкой. — Дочь все время плачет. Почему? Ведь отец-то ей не родной.

— В этом и загадка, — подчеркнул следователь Скопцов.

Помолчали. Смага прошелся по кабинету, остановился у окна. Всходило солнце. Его лучи проникали в кабинет, отражаясь от пола и ажурных занавесок.