Владимир Колычев - На прикладе насечки, на сердце рубцы Страница 3

И будто ему в отместку с его колен спорхнула чернобровая девушка с томными светло-карими глазами. Она была пьяна, поэтому покачнулась, приблизившись к Степану.

– Ой, солдатик!

Длинным крашеным ноготком она провела по его берету.

– Голубенький какой!

Компания за столом обидно засмеялась, а сама чернобровая прыснула в кулак.

Степан озлобленно посмотрел на Васю. До жути хотелось набить ему морду. Но за что? Дашу обнимал? Так ему-то какое до этого дело? А голубым Степана назвала его подружка. Но женщин бить нельзя.

– Дура ты! – А вот это можно. Это по заслугам.

– Еще какая дура, – взяв Степана за рукав, подтвердила Даша. – Пошли!

Она увела его на кухню, закрыла за собой дверь. Порывисто взяла с подоконника пачку «Мор», нервно закурила. Ему в глаза старалась не смотреть.

– Я знаю, что ты обо мне думаешь… Но ничего ни с кем не было…

– Было, не было… Это уже не имеет значения.

Степан тоже достал из кармана пачку «Мальборо», вынул одну сигарету и, немного подумав, все-таки сунул ее в рот.

– Мы с Игорем зарок давали. Отслужим и сразу же бросим курить, – глубоко затянувшись, сказал он.

– Ну да, он потом за меня возьмется, – натянуто улыбнулась девушка.

– Не возьмется… Ему теперь все равно…

– Он что, другую нашел? – удивленно повела бровью Даша.

– Где, в Чечне?.. Ну да, нашел.

– Чеченку?

– Нет. Еще черней. Балахон у нее черный-пре-черный, с капюшоном… Ты что, ничего не знаешь?

– А что я должна знать? – в ожидании трагической развязки, затаив дыхание, уставилась на Степана девушка.

– Нет больше Игоря, убили его! Он у меня на руках умер.

Корольков не договорил. Какая ей разница, где и как умер муж. Страшен сам факт.

– Как убили? – ахнула Даша, обморочно закатив глаза.

– Миной. Осколок в шею попал…

Одной рукой девушка коснулась края стола, опираясь на него, обессиленно опустилась на стул. Если она играла трагическую сцену, то вышло у нее очень убедительно. Но зачем играть, если она действительно могла любить Игоря? Он уверял, что Даша от него без ума…

Степан провел рукой по лбу. Не ему судить об отношениях разбитой войной семьи. Может, и каталась Даша на чужих шлюпках, но это ее вина перед Игорем, перед ним пусть и отвечает. А его дело маленькое…

– Он тут просил тебе передать…

Степан вынул из кармана и положил на стол пачку стодолларовых купюр. Новенькие бумажки, хрустящие, завораживающие взгляд…

– Это мне? – недоуменно воскликнула Даша.

– На днях цинк придет, похорони мужа, как полагается…

– Да это само собой! – небрежно отмахнулась девушка.

Сейчас ее интересовали только деньги. Степан брезгливо поморщился, глядя, как она разрывает упаковку, дрожащими от возбуждения пальцами пересчитывает купюры. Ей все равно, откуда деньги. И даже неважно, что муж мог погибнуть именно из-за них…

А ведь Игорь и мог погибнуть из-за этих проклятых тысяч. Как ни крути, а иначе, как мародерством, его заботу о семье не назовешь. Может, потому и наказал его бог войны… Может быть. Но Степан не хотел об этом думать.

Даша уже заканчивала считать деньги, когда на кухню бесцеремонно, по-хозяйски зашел второй парень, имени которого Степан не знал. Среднего роста, кряжистый, на ярого культуриста не похож, но шея и плечи мощные. Прическа «ежик» на сужающейся кверху голове, грубая кожа лица, густые брови, приплюснутый нос. Шел он как будто вразвалку, но бодро, пружинисто. На шее тяжелая золотая цепь с массивным крестом. Но ведь он же явно не поп-батюшка…

Увидев его, Даша дернулась, пытаясь спрятать деньги под полой халата, но было уже поздно.

– Опля! Не понял! Это что такое? – удивленно вскинул брови парень. И в его глазах вспыхнул алчный огонек.

– Валера, это мое! – упрямо мотнула головой Даша, судорожно сжимая пачку денег. – Это Игорь передал!

– Игорь?! Это который твой муж?

– А ты против него что-то имеешь? – резко поднялся со своего места Степан.

Очень ему не нравились эти мордастые типы, и кулаки уже чешутся, сил нет… Но, увы, нельзя давать волю своим рукам. Вдруг не получится с ходу одолеть этого боксера. Тогда к делу подключатся боевые рефлексы, а на кухне много всего, чем можно убить человека. Нож далеко, но под рукой ложка, а это в руках опытного бойца – верная смерть. Черенок втыкается в глаз, и все… Не для того Степан два года отслужил, чтобы в тюрьму за убийство сесть.

– Слышь, герой, ты чего такой борзый? – с опаской покосился на него Валера.

– Он не борзый… – мотнула головой Даша. – Игорь его другом был, а ты наезжаешь…

– Почему был?

– Потому что погиб Игорь. Понимаешь, погиб!

– Так ты что, вдова теперь?

– Ну, ты и урод! – глядя парню в глаза, надвинулся на него Степан.

– Слышь, десантура, ты тут о себе не думай! Я такими, как ты, закусываю, понял?

Говорил кряжистый сурово и брови хмурил грозно, но при этом не выдержал натиска, попятился к двери. И на орден озадаченно глянул. Боевые награды не за маршировку на плацу дают, а за то, что воюет солдат, убивает. Значит, в самом пекле Степан побывал. И выжил, потому что смог пережить своих врагов. А раз так, то и самого Валеру мог отправить на тот свет, и никакой бокс ему не поможет…

– У человека горе, а ты о закусках думаешь? – снова шагнул к нему Степан.

Парень убрался из кухни, но очень скоро вернулся, и не один, с дружком. Бутылку коньяка принес, тарелки с сыром и колбасой, блюдо с квашеной капустой…

– Я Игорька, если честно, не знал, не довелось, – примирительным тоном сказал Валера. – Но слышал о нем… Надо бы помянуть парня. Конституционный долг, гм, дело святое… Давай, десантура, покажи, как у вас там на конях умеют! – разливая коньяк по рюмкам, оглушительно громко сказал он.

Это был самый настоящий балаганный фарс, но Степан сильно сомневался, что выгнать этих двоих взашей – самый разумный вариант. Во-первых, не он в этом доме хозяин. Наверняка Даше не понравится, если он устроит драку. Во-вторых, ребята крепкие, а крайний вариант чреват летальным для них исходом.

– За Игоря, вечная ему память, – ни к кому не обращаясь, сказал он и тут же выпил.

– Ты закусывай, десантура, закусывай!

Валера пододвинул Королькову тарелку с колбасой, но Степан всеми фибрами чувствовал, что забота эта отнюдь не искренняя. Очень это все смахивало на присказку перед недоброй историей.

Вася тоже выпил. Не обращая внимания на Степана, пододвинул стул к Даше, протянул к ней руку, обнял за талию.

– Даша, как же нам теперь быть, а? Муж погиб, траур у тебя. Придется нам с тобой медленно и печально…

– Да пошел ты! – вспылила девушка и, сконфуженно глянув на Степана, сбросила с талии тяжелую мужскую руку.

– Слышишь, ты, медленный и печальный! – Степан приподнялся со своего места, широко разведенными руками оперся на стол.

– Нормально все, десантура! – выпятив губы, движением рук отгородился от него Вася.

Делает вид, что готов считаться с его мнением. Если не нравится солдату, что пристают к жене его покойного друга, не будет этого… Но ведь все это показное, притворное. Интересно, с какой целью они себя так ведут?

– Вася, ты, в натуре, руки не распускай, – с фальшивым упреком глянул на своего дружка Валера.

Перевел взгляд на Степана, приторно улыбнулся. – Значит, Игорек деньги жене передал. Сколько?

– Не считал.

– Тысяч десять, не меньше, зеленью, – вкрадчивым голосом сказал Валера.

– Не мое, не знаю.

– Смотри, какой благородный… Деньги откуда?

– От верблюда.

– Я же серьезно.

– Я тоже… Верблюды ходят в караванах; за первым идет второй, за вторым третий, за третьим четвертый, за четвертым пятый…

– Издеваешься?

– Есть немного. А если серьезно, караван с деньгами взяли, – чтобы отделаться от навязчивого собеседника, сказал Степан.

– И много денег?

– А что, тоже хочешь? Так я место назову. Правда, там сейчас стреляют, но ничего, вдруг повезет…

– А меня стрельбой пугать не надо, – сердито сказал Валера. – Я этим делом давно уже пуганный… И что с чеченами воевал, тоже не зазнавайся. Мы им здесь тоже не кланяемся… Ты мне вот что скажи. Вы вот с Игорьком целый караван бабок взяли, а ты Дашке всего одну котлетку привез. Остальное себе, наверное, забрал?

– Не было ничего остального. Не брал я ничего себе…

– Ну а если брал?.. Как же так, солдат, Даша мужа потеряла, а ты грабишь ее среди бела дня, как это называется, а?

– А так и называется, что ты меня уже достал! – не выдержал Степан.

– Бочку катишь? Нехорошо! – хищно сузил глаза Вася.

– Тебе что-то не нравится? – резко спросил Степан.- Пошли, выйдем, объяснишь, что не так!.. И дружка можешь своего прихватить, я не против!

– Не, ну ты глянь, какой смелый! – нагловато усмехаясь, сказал Валера.

– Пошли, проверишь.

– А если у тебя пушка?.. Может, ты пушку из Чечни привез? Может, потому ты и смелый такой!