Татьяна Полякова - Испанская легенда Страница 35

— Нет. А что случилось?

— Знакомьтесь, — сказала я. — Это Иннокентий, мой друг, а это Алексей… тоже друг. — Последняя фраза против воли прозвучала насмешливо. — Я хотела с тобой поговорить.

— О книге? — приободрился Кешка.

— Что? Нет. О книге, если не возражаешь, поговорим потом.

— Ты ее так и не прочитала?

— Прочитала. Мне понравилось.

— Но ты не позвонила. Времени не нашлось? — Он развернулся и пошел в комнату, не предложив пройти нам. Казалось, его совсем не заботило, уйдем мы или останемся. Алексей пожал плечами, мол, друг твоему приходу не очень-то рад, но я отправилась следом за хозяином, Алексей за мной.

Небольшая комната тонула в полумраке, плотные шторы были задернуты, на письменном столе мерцал экран компьютера. Кондиционер отсутствовал, и в комнате стояла такая духота, что мне сразу же захотелось открыть окна, чтобы впустить свежий воздух. Неудивительно, что Кешка так скверно выглядит. Сидит здесь, в темноте…

— Включи свет, — сказал он мне.

— Лучше раздвинуть шторы.

— Не лучше, — буркнул он.

— Хорошо, — я не стала спорить, Алексей нащупал выключатель, вспыхнул свет.

Обстановка комнаты мало соответствовала богемному образу жизни, который избрал для себя мой друг. Старенькая мебель, столовый сервиз в шкафу, трехрожковая люстра (один плафон треснул), разобранный диван с давно не стиранным постельным бельем, ноутбук на кухонном столе, который заменял письменный, стул с вышитой подушкой на сиденье, на столе чашка с недопитым кофе. Я некстати подумала: именно так должно выглядеть жилище неудачника. Кешка, понаблюдав за мной, усмехнулся:

— Не дворец, да? И даже это не мое, живу за счет богатого дружка.

— Ты живешь так, как считаешь нужным, — пожала я плечами и устроилась в обшарпанном кресле. Алексей стоял, привалившись плечом к дверному косяку, его присутствие Кешку явно раздражало.

— Ну так в чем дело? — нахмурился он, не выдержал и добавил: — У тебя теперь другой парень? Тот мне нравился больше, хотя тоже полное дерьмо.

Алексей скрестил руки на груди. Стоило ему шевельнуться, как Кешка испуганно замер, словно жалея о своих словах, но так как Алексей продолжал с праздным видом осматривать комнату, он успокоился.

— Когда я говорю «друг», то именно это и имею в виду, и мне действительно очень понравилась твоя книга, — сказала я, подумав при этом: вряд ли он поверил в мою искренность. И в тот момент я по-настоящему поняла, что от детской дружбы ничего не осталось. Ничего, кроме воспоминаний. Как раз они мне сейчас и были интересны. — Работаешь над новой книгой? — кивнув на ноутбук, задала я вопрос.

— Да, — неохотно ответил он.

— Это будет продолжение?

— Не делай вид, что тебе интересно.

— Мне интересно.

Он криво усмехнулся:

— Так я и поверю. Как будто я что-то для тебя значу. Да я могу сдохнуть здесь, а ты… Ладно, зачем пришла?

— Ты помнишь, как погиб Рамон?

Несколько секунд Кешка выглядел так, точно с разбегу налетел на кирпичную стену. Бессмысленно таращась на меня, издал что-то вроде стона, плечи его повисли, рот приоткрылся, и я испугалась, что он, чего доброго, рухнет в обморок.

— Черт… — пробормотал он и сделал глубокий вдох. — Ты же знаешь… должна знать… никто не видел, как он… почему ты спрашиваешь?

— Мы только что говорили с Толиком…

— С какой стати? Столько лет прошло… Рамон мне снился много раз… Я гнал эти воспоминания, мне казалось, я от них избавился… это было… очень тяжело, это и сейчас тяжело. Он был самым младшим, и мы все его любили. И я, и Толик…

— Извини, если сделала тебе больно. Сама я ничего не помню, а мне хотелось бы знать.

— Что знать?

— Как все было, — пожала я плечами.

— Хорошо… хорошо… я расскажу. Мы пошли на рыбалку… нет, Рамон пошел один, на Большой омут. Мы пришли позднее, все вместе… да. Рамон стал сердиться, что мы ему мешаем, и тогда мы, оставив его, отправились купаться. Потом… потом мы с Алексом вернулись домой.

— Вы шли мимо Большого омута?

— Конечно. Там же нет другой дороги. Но Рамона на берегу не оказалось, мы подумали, он уже дома, еще удивились, что он не присоединился к нам, а пошел домой. Но дома его не было. Потом вернулись вы, твоя мама начала беспокоиться. Рамона искали, и твой отец… нашел тело.

— Ты сказал, вы ушли вместе с Алексом.

— Да.

— И он все время был с тобой?

— Конечно. Мы шли по тропинке и разговаривали.

— А когда купались, Алекс тоже все время был с вами? Не мог он куда-то отлучиться?

Кешка хмуро разглядывал меня, очевидно пытаясь понять, чего я от него добиваюсь.

— Я не помню. Вряд ли он куда-то уходил. Ты, Настя и Вика лезли в воду, за вами надо было присматривать. Он бы не оставил вас. Он и нам всегда говорил: следите за малышней. Да и куда бы он пошел?

— Вы же были с удочками, вдруг он решил порыбачить?

— Нет. Не знаю. Какая разница, уходил он куда-то или нет?

— Так ты уверен, что он не уходил, или не помнишь?

— А что Толик говорит?

— Меня интересует, что помнишь ты.

— Я не уверен… нет, по-моему, не уходил. Белка, что происходит? Почему вдруг после стольких лет ты об этом заговорила?

— Есть причина.

— Причина? Какая? Зачем все это ворошить? Для меня это мучительно, неужели ты не понимаешь?

— Вы были дружны с Алексом? — не обращая внимания на его слова, спросила я.

— Да. Как и все. Он был хорошим парнем.

— Толик говорит, ты проводил с ним больше времени, чем другие.

— Возможно. Он был старше на три года и казался мне очень взрослым. Наверное, из-за того, что случилось с его родителями. Он много читал и давал мне книги. Благодаря ему я начал интересоваться музыкой. Он ведь играл на скрипке. И на гитаре. И учил играть меня. Да, наверное, мы проводили вместе много времени.

— Историю, которую ты использовал в своей книге, ты слышал от моей мамы?

— Ну да. От кого же еще? Она часто ее рассказывала. По крайней мере, не один раз и не два. По вечерам, когда собирала нас всех на веранде и поила чаем. Она очень интересно рассказывала, для меня эти вечера были самыми счастливыми.

— А как к этой истории относился Алекс?

— Алекс? Он считал, твоя мама выдумывает сказки. Да. Он так считал. Я помню, не хотел соглашаться с этим, мне было обидно, что он не верит в то, во что верю я. Он подшучивал надо мной и говорил, что я еще не вышел из детского возраста, оттого мне и нравится вся эта чепуха. — Кешка вздохнул, а я направилась к двери. — Ты так и не сказала, почему… — начал он и замолчал на середине фразы, наверное, понял, что я не отвечу.

…— Он не мог убить моего брата, — сказала я, садясь в машину.

Алексей завел мотор, и мы выехали со двора. Взглянув на окна третьего этажа, я увидела Кешку. Он как-то неуверенно махнул мне рукой на прощание.

— От того места, где мы купались, до Большого омута приличное расстояние. Толик сказал, что прекрасно запомнил тот день. Судя по его рассказу, Алекс никуда не отлучался. А домой отправился вместе с Кешкой. Он не мог убить Рамона. — Алексей ничего не ответил, равнодушно пожал плечами. Это неожиданно вывело меня из терпения. — Алекс не мог его убить, слышишь?

— Тебя это огорчило?

— Прошло столько лет, и что тогда произошло на самом деле…

— А вот это интересно, — невпопад заметил Алексей, глядя в зеркало заднего вида.

— Интересно? — растерялась я.

— Давай-ка прокатимся по городу. — Он свернул на ближайшем светофоре, и мы очутились в паутине улиц старого города. Какое-то время я сидела молча, потом спросила:

— Куда мы едем?

— Я же сказал: немного прокатимся.

Минут через пятнадцать он достал из кармана мобильный и набрал номер.

— За мной один тип увязался, постарайся выяснить, кто такой. «Жигули»-«девятка» синего цвета. Номера грязью заляпаны, вижу две цифры: 1 и 7. Я сейчас в районе улицы Стасова, зайду в пивной бар, там его и прихватишь, если меня не глючит, конечно.

— Ты это серьезно? — шепотом спросила я, когда он убрал телефон. — За нами кто-то следит?

— Почти уверен. «Девятка» пристроилась за нами, когда мы выехали на проспект, в нескольких метрах от дома, где живет твой Кеша. Кстати, у вас довольно странные отношения. Он мало похож на друга, скорее на брошенного любовника.

— Последнее время наши отношения не складываются. Я сама толком не знаю почему. Он меня раздражает, а я его… Слушай, никакой «девятки» я не вижу, — наблюдая в зеркало за машинами, что двигались за нами, сказала я.

— Неудивительно. Парень работает аккуратно. Кому-то не нравится, что ты вдруг стала ворошить прошлое. — Алексей притормозил. Взглянув в окно, я обнаружила на противоположной стороне улицы вывеску пивного бара. — Идем, — позвал Алексей.

В баре мы заняли столик в глубине зала, чтобы нас не смогли увидеть в окно. Алексей с довольным видом пил пиво, я приставала к нему с вопросами, которые он по большей части игнорировал.