Ричард Озборн - Основной инстинкт Страница 37

— Гас! — заорал Ник. Он упал на колени, склонился к своему напарнику и постарался голыми руками остановить тому многочисленные кровотечения. Но тёплая жидкость протекала у него между пальцами и стремительно стекалась в липкий поток.

Глаза Гаса были широко раскрыты; жизнь вытекала из него с каждой секундой. Смерть уже впилась своими костлявыми руками в его горло.

— Гас! Гас! — стонал Ник, — Гас, нет, пожалуйста, нет!

Гас содрогнулся и обмяк.

Ник с ног до головы был залит кровью своего напарника. Он вытащил из кобуры на животе Гаса револьвер. Лифт не работал, и Ник не видел, чтобы кто-нибудь спускался по лестнице. Значит, тот, кто убил Гаса Морана, был всё ещё здесь, на этаже.

Позади послышался какой-то шум. Ник обернулся и нос к носу столкнулся с тем человеком, которого и ожидал здесь увидеть.

— Замри! — крикнул Ник и, сняв оружие с предохранителя, выставил его перед собой. Дуло уставилось прямо на грудную клетку Бет Гарнер.

Она побледнела и а ужасе отпрянула, руки её были засунуты в карманы плаща.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Подними руки вверх! — скомандовал он.

— А где Гас? У меня в машине лежала записка от Гаса с просьбой встретиться с ним здесь. Где он?

Она сжимала что-то в правом кармане плаща.

— Подними руки вверх, чёрт тебя подери! — вопил Ник. — Не двигайся!

— Ник, пожалуйста… — она сделала шаг вперёд.

— Нет! Не двигайся! — он взвёл курок. — Мне всё известно о твоём муже.

Бет, казалось, ещё больше побледнела.

— Моём муже? — переспросила она.

— И мне известно, как тебе нравятся девочки. Ты ведь до сих пор их любишь, Бет?

— Что? — Она улыбнулась странной, причудливой, всепонимающей улыбкой и сделала ещё один шаг в его сторону.

— Вынь руки из карманов!

— Что с тобой происходит? — Она рванулась к нему, одновременно выбросив вперёд руку из кармана дождевика.

Ник выстрелил один раз, по помещению пронёсся грохот. Пуля ударила ей в грудь; тело откинулось назад и рухнуло на пол.

Он всё ещё направлял оружие в её сторону. Бет до сих пор была жива. Едва жива… Он присел на одно колено и вытащил её руку из правого кармана плаща и крепко сжал её кулак, где оказалось были только ключи. Никакого оружия там не было.

Бет прошептала ему что-то, прошептала очень тихо и нежно, ему пришлось буквально прильнуть своим ухом к её рту, чтобы расслышать, о чём она говорит.

Она чуть слышно прошептала последние свои слова:

— Я любила тебя.

— Почему ты думал, что у неё есть оружие? — Фил Уокер стоял около Ника Каррана. Он был полностью запутан и озадачен: Гас Моран мёртв, Бет Гарнер тоже мертва, а Ник Карран, казалось, превратился в зомби»

Вокруг носились ребята из следственной бригады, коронёры, сотрудники Внутренней службы, но глаза Ника с великим трудом фиксировали эту беготню и суету.

— Какого чёрта здесь делала Бет Гарнер? Почему Гас Моран оказался здесь? — Фил Уокер безнадёжно пытался получить от Ника ответы, но спрашивать у того что-либо было бесполезно, совсем как разговаривать с неодушевлённым предметом. — Какого хрена ты сам тут делал?

Сэм Андруз похлопал Уокера по плечу.

— Нашли кое-что, лейтенант.

— Что?

Судебный следователь держал в руках, на которые были натянуты резиновые перчатки, дождевик,

— Обнаружили это на лестничной площадке на пятом этаже. Здесь свежие пятна крови, светлый парик и нож для колки льда в кармане.

— Нож для колки льда?

Следователь вытащил нож из кармана плаща.

— Ага, — произнёс он. — И посмотрите-ка ещё сюда, — Он вывернул подкладку дождевика. Там в линию было вышито сокращение слов «департамент полиции Сан-Франциско»: «ДПСФ».

Уокер запустил свою пятерню себе в волосы.

— О, Иисус, — пробормотал он.

Больше в этом здании, да и во всём Окленде» искать было нечего, так что вся полицейская команда отправилась в Сан-Франциско. Точнее — в район Марины, где находилась квартира Бет Гарнер.

Они роем пронеслись в дом, штурмуя его не хуже отряда морских пехотинцев, высаживающихся на берег. Ник плёлся вслед за ними, размышляя о том, что однажды сказал ему Гас. Ник слышал скрипучий голос своего напарника как наяву, так хорошо, будто тот стоял рядом с ним: «Никогда не позволяй себя убивать, Ник. Иначе не побыть тебе одному».

— Лейтенант, — позвал Уокера Андруз. — Мы нашли револьвер. Тридцать восьмой калибр. Лежал в книжном шкафу за какими-то книгами.

— Пусть эксперты по баллистике проверят его, — приказал Уокер. — Быть может, из этого оружия был убит Нилсен.

— Тут ещё кое-что.

— Что именно?

— Фотографии, — ответил Андруз. — Фотокарточки с изображением Кэтрин Трамелл.

Это, казалось, привлекло внимание Каррана. Он присоединился к Уокеру, который направился в спальню. Крышка туалетного столика Бет более всего походила на место поклонения Кэтрин Трамелл. Здесь возлежали экземпляры её книг и стопки фотографий — Кэтрин в колледже, Кэтрин на боксёрском поединке, Кэтрин в компании Джонни Боза, Кэтрин с Рокси.

Уокер повернулся к Нику.

— Ладно, — произнёс он. — Думаю, с этим покончено.

Поздней ночью команда Уокера собралась в бюро отдела по расследованию убийств, напоминавшему в другое время пчелиный улей. Толкотт приказал, чтобы к рассвету это дело было разложено по полочкам, положено ему на блюдечке и перевязано ленточкой. Он планировал собрать утром пресс-конференцию, где, по его словам, ему не хотелось бы показаться болваном.

На одном из столов лежали дождевик и светлый парик.

— Её размер. Это кровь Гаса Морана, — пояснил Андруз.

— Она, наверное, слышала, как ты шёл и выбросила это, — объяснил Нику Уокер.

Андруз принялся читать заметки из своего блокнота.

— В том здании не было никакой четыреста пятой комнаты. Соседка Кэтрин Трамелл по комнате, когда та была на первом курсе, мертва. Она умерла от лейкемии два года назад. Мы получили по факсу свидетельство о её смерти.

— Что-нибудь ещё?

— Ага, — кивнул Андруз. — Главное. Баллистики утверждают, что Нилсен был застрелен как раз из того самого револьвера тридцать восьмого калибра, который мы обнаружили на её квартире. Они в настоящее время проверяют, не из него ли был застрелен её муж в Салинасе. Нож для колки льда точно такой же, каким был заколот Джонни Боз.

Ник никоим образом не показывал, что слышит их разговор. Он до сих пор пребывал в изумлении… И более того, им завладело облегчение от того, что Кэтрин Трамелл была невиновна в этих преступлениях.

— Была ли она знакома с Джонни Бозом?

Андруз кивнул.

— Ага. Психоаналитик Джонни Боза сообщил, что представлял их друг другу у себя дома около года назад на рождественской вечеринке. Он в красках рассказал об этом.

Уокер похлопал Ника Каррана по плечу.

— Никогда нельзя быть полностью уверенным в людях… Не так ли? Иногда тот, кого, кажется, ты хорошо знаешь, выворачивается наизнанку и оказывается совсем другим…

Это было не единственное похлопывание по спине Ника в тот вечер. Толкотту пришлось всё-таки проглотить свою спесь и пожать ему руку.

— Мои поздравления, Карран, — выдавил он сквозь крепко сжатые зубы.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Несмотря на бывшее у Толкотта огромное желание провести пресс-конференцию по полной программе только на следующее утро, новость об удачном окончании расследования убийств всё-таки вырвалась на свободу. Её передали в полночном выпуске теленовостей, то есть тогда, когда это сообщение могли слышать лишь страдавшие бессонницей, ночные совы, любители новостей… и ещё Кэтрин Трамелл.

Она дожидалась возвращения Ника под дверью его квартиры до тех самых пор, пока он, наконец, не появился. На ней не было никакой косметики, и она выглядела помолодевшей, свежей, ранимой и обеспокоенной.

Ник уставился на неё ничего не выражающим взглядом.

— Я не могу позволить себе, — произнесла она. — Я не могу позволить себе тревожиться о тебе. Я не могу позволить себе тревожиться… Я не могу… не могу…

Ник приблизился к ней, обнял и прижал к себе.

В её глазах были слёзы.

— Я не хочу делать это. Пожалуйста. Я не хочу это делать… Я теряю всех… Я не хочу потерять тебя… Я не хочу…

Он прижал её к себе ещё крепче и провёл в свою квартиру, затем в спальню. Он нежно снял с неё одежду, осторожно уложил на кровать и, согнувшись над ней, принялся целовать её лицо, груди. Её руки обвили его шею и потянули к себе, предлагая ему своё обнажённое тело.

Потом он уже лежал на ней, занимаясь с ней любовью, нежно, осторожно, мягко двигался внутри неё. Слабый луч света поймал слёзы, бывшие на её глазах, и они засверкали.