Картер Браун - Том 17. Убийца среди нас. Непристойный негатив. Звездой помеченный любовник. Начни все сначала,Сэм Страница 40

— Я старательно прислушиваюсь, — сказал я, — но жалостливой музыки почему-то не улавливаю.

Ее лицо сделалось каменным.

— Что это значит, Рик?

— Ужасно сентиментальная история, — сказал я. — Такая сентиментальная, что даже противно. К тому же меня гложут сомнения насчет ее правдоподобности. Возможно, Джерри так разозлился на нее за то, что она не справилась с ролью, что сам накормил ее таблетками барбитурата. А Роулинс каким-то образом прознал об этом, за что и поплатился жизнью.

Я вышел на улицу и слышал, как у меня за спиной тихо закрылась дверь. Ночное небо было по-прежнему усеяно звездами, но только его чернота больше почему-то уже не казалась мне бархатистой. Приехав домой, я припарковал машину во дворе и отправился спать. Минувший день выдался долгим и тяжелым, и к тому же у меня все еще болела ушибленная почка. И странное дело: стоило лишь подумать о доме на краю каньона, как во рту у меня появлялся горький привкус.

Я проснулся около десяти утра, оделся и уже сидел в кухне за первой чашкой кофе, когда в дверь позвонили. На крыльце стоял встревоженный Лессинджер. Я провел его на кухню и предложил выпить со мной кофе. Он отказался. Его лицо было изможденным, а взгляд голубых глаз больше не казался дружелюбным: в них застыл испуг.

— Холман, я вас нанял, чтобы вы обеспечивали мою безопасность, — заявил он. — А вы даже близко ко мне не подходите!

— Я же вам уже сказал, — принялся терпеливо объяснять я, — что единственный способ сохранить вам жизнь — это выяснить, кто убил Роулинса и почему.

— У меня вчера в полиции выспрашивали то же самое, — пожаловался он. — Особенно один лейтенант, который разговаривал со мной так, словно это я убил Майка!

— А затем проверили ваше алиби и отпустили, — закончил я.

— Да уж, похоже, они не слишком-то спешили с этим, — бросил он в сердцах. — Ко мне отнеслись предвзято, будто подозревали в том, что я пытаюсь от них что-то утаить.

— И что же вы пытались от них утаить?

Лессинджер уставился куда-то в стену над моей головой.

— Ничего! — ответил он. — Ровным счетом ничего. Я рассказал им все, что знал, однако это показалось им крайне мало.

— Но о чем-то вы, очевидно, все-таки предпочли промолчать, — терпеливо настаивал я.

— Нет! — зло бросил он.

— Лессинджер, вы мой клиент, — напомнил я. — Но если будете скрывать от меня какую-то информацию, то я вообще откажусь заниматься вами.

— Возможно, мне и следовало им сказать… — Он явно встревожился. — Но ведь у меня не было разрешения на эту чертову штуковину!

— Ружье? — Я глядел на него в упор.

— Да. — Он кивнул. — Полгода назад один приятель одолжил мне его. Я тогда оказался втянутым в сомнительную сделку, в которой, кроме меня, были замешаны еще два крутых типа, и решил хоть как-то позаботиться о собственной безопасности. Конечно, я никогда бы не пустил его в ход.

— Это был обрез? — уточнил я.

— Да. — Он опять кивнул. — Он так и лежал в стенном шкафу в коридоре. Но я никогда не стал бы им пользоваться, решив, что уже одного его присутствия в моем доме достаточно, чтобы напугать кого угодно. Во всяком случае, сам я точно испугался бы при виде такого оружия.

— И теперь обрез исчез?

— Да, черт возьми, исчез!

— Он был заряжен?

Лессинджер смущенно замялся:

— Ну, в общем-то да. Получилось так, что он был заряжен.

— Роулинс знал, что в доме есть оружие?

— Конечно, я ему сказал, полагая, для его же собственного блага. Не хотел, чтобы он случайно наткнулся на него.

— А еще кто-нибудь знал об этом вашем обрезе?

Лессинджер покачал головой:

— Нет, больше я никому не говорил. Незачем было. Хранил его на всякий случай, вот и все. А Майку сказать пришлось, потому что он оставался один в доме, а мне нужно было уехать на несколько дней.

— У меня складывается такое впечатление, что Роулинса убили вовсе не по ошибке, — честно признался я. — Я склонен думать, что его убили именно из-за того, что он разузнал кое-что об одном из действующих лиц, имеющих отношение к сделке с фильмом Айрис Меривейл. А кое-кому, видимо, очень не хотелось, чтобы это стало известно посторонним.

— Но кому? — Он испуганно вытаращил глаза.

— В этом-то и состоит главная сложность, — ответил я. — Выяснить, кому и что именно понадобилось скрывать.

Тут он впервые перевел дух и позволил себе несколько расслабиться. Его щеки немного порозовели, а взгляд голубых глаз сделался почти таким же располагающим, как и прежде. До какого-то момента он очень тревожился за собственную безопасность, оплакивать же безвременно погибшего приятеля было гораздо легче.

— Вы так считаете? — переспросил он, и в его голосе снова зазвучала уверенность. — Интересно, что такое особенное нужно было скрывать, ради чего пришлось даже убить человека.

— А как вообще, скажите, возникла у вас эта идея с фильмом? — спросил я.

— Я знал, что существует некая неоконченная картина, — сказал он. — А идея как таковая возникла уже после смерти Айрис Меривейл. Ведь как обычно бывает? Умер человек — и все. Но ведь у нее-то половина последнего фильма была уже готова.

— И кто первый узнал об этом вашем замысле?

— Феррелл, — не задумываясь, ответил Лессинджер. — И тогда же он сказал мне, что ему пришлось занять десять тысяч у Джемисона, оставив тому в залог негатив. Именно тогда я поделился своей идеей с Блэром. И подумал, что если он даст деньги, чтобы вернуть ссуду и заполучить обратно негатив, то все устроится наилучшим образом.

— Однако Джемисон не пожелал расставаться с негативом.

Лессинджер поджал губы:

— Он хотел, чтобы его тоже взяли в долю, и требовал себе третью часть с дохода! А пока я ломал голову над тем, как бы получше с ним договориться и уладить эту проблему, вдруг начал чудить Феррелл: видите ли, эта затея оскорбляет его чувствительную творческую натуру!

— А как насчет Сэнфорда? — спросил я.

— Еще одна проблема, — мрачно проговорил Лессинджер. — Я лишь недавно узнал о том, что ему принадлежит стоимость половины этого проклятого негатива. И хотя он важно надувает щеки и твердит, что весь негатив принадлежит ему, но только это все вранье.

— Почему вы так считаете?

— Потому что Феррелл тоже совсем не дурак, — ответил он. — Взять бы да послать все к черту! Я бы так и сделал, если бы не Блэр.

— А Блэр так легко не отступится, — напомнил я.

— Грязные деньги, — пробормотал Лессинджер. — Мне с самого начала не нужно было с ним связываться. Но дело в том, что под руку подвернулось одно, казавшееся ужасно выгодным дельце, а Блэр оказался единственным, кто мог вложить необходимую сумму. Дело не выгорело, и я остался ему должен. И попытался поскорее возместить ему убытки, наверное, слегка перенервничал, потому что у меня снова ничего не получилось. Так что и следующая сделка провалилась. Так я оказался по уши в долгах!

— На вашем месте я бы не стал так сильно беспокоиться о Блэре, — посоветовал я. — Вчера вечером он был в доме у Сэнфорда, там мы встретились. И уж во всяком случае, на вас-то ему точно наплевать. По-моему, он серьезно взялся за это дело и будет пробивать его, даже если ему придется убить всех и каждого, кто только посмеет встать у него на пути.

— Вы шутите! — Лицо Лессинджера опять начала заливать бледность. — Нет, — кисло проговорил он в конце концов. — Наверное, вы все-таки правы. У этого Блэра на редкость извращенное воображение.

— Ага, а для большего эффекта он всегда держит при себе этого жирного садиста, — поддакнул я.

— Выходит, что так, — пробормотал он. — Но только что, черт возьми, мне-то теперь делать?

— Возвращайтесь в Палм-Спрингс и спокойно грейтесь на солнышке, — посоветовал я. — Дождитесь, когда все устроится само собой.

— А как же Блэр? Он же наверняка станет меня разыскивать!

— Блэру сейчас не до вас, — сказал я. — Он намерен довести дело до конца, и вы в эту картину никоим образом не вписываетесь. Лично я на вашем месте уехал бы тихонько подальше отсюда и пересидел бы там тревожное время, пока все не будет кончено.

— Но если у него все получится, он должен будет выплатить мне комиссионные, — заявил Лессинджер.

— Тогда оставайтесь-здесь и рискните стребовать с него свои деньги, — вздохнул я. — Думаю, вам достанется тот же процент, что уже получил ваш приятель Роулинс. Если вы добиваетесь именно этого, то и флаг вам в руки. Действуйте.

— Что ж, наверное, вы правы. — Он задумчиво пожевал губами.

— Кстати, когда вы появились здесь в самый первый раз, в то время, как вас уже все считали мертвым, — напомнил я, — вы ведь так и не объяснили, что привело вас ко мне.

— У меня возникло подозрение насчет Майка Роулинса, — сказал он. — Если ему и удалось раскопать нечто важное, то я совершенно не был уверен, что могу во всем на него положиться. — Он выразительно взмахнул обеими руками. — Конечно, о мертвых плохо не говорят… Но Майк был редкостной сволочью и лживым ублюдком. Вот я и подумал, что если бы удалось нанять вас, чтобы присматривать за ним, то я смог бы узнать наверняка, честен он со мной или нет. — Лессинджер устало покачал головой. — Должно быть, все это звучит более чем странно.