Владимир Полудняков - Не убий: Повести; На ловца и зверь бежит: Рассказы Страница 55

…Очнулся Иван от холода в правом боку, на котором лежал. В голове звенело…. Проведя рукой по лицу, он размазал тонкую струйку крови, стекавшую с затылка. Бородулин сел и сразу же отвалился спиной к стене. Перед глазами, как от брошенного в воду камня, пошли цветные круги, и его вырвало.

Бутылки вина не было, не было и осколков. Наверное, упав, он так и не выпустил ее из руки. Иван схватил себя за запястье: часы исчезли. Вывернутый наружу карман форменки был пуст: ни денег, ни документов.

Сколько прошло времени, Иван совершенно не представлял. Окно светилось таким же тусклым светом. Шатаясь, он вышел на Садовую, сел на врытую в землю тумбу у дворовых ворот и обхватил обеими руками голову. Тут же откуда-то подскочила дворник, толстая женщина и на всю улицу закричала:

— Что расселся?! Набрался до чертиков, так иди домой. Нашел место, пьяница несчастный!

Никак не реагируя, Бородулин сидел в той же позе. Подойдя поближе, дворничиха увидела кровь и, поняв, что ошиблась, пронзительно засвистела в милицейский свисток. Прибежавший милиционер остановил грузовой «Форд», Ивана посадили в кабину и доставили в ближайшее отделение.

В Управление милиции на Дворцовой поступило необычное сообщение о разбойном нападении женщины на мужчину. Она нанесла потерпевшему удар по голове тяжелым твердым предметом и ограбила его. Бородулин подробно описал внешность Шуры, ее приметы были достаточно конкретные и броские, однако розыск ничего не дал. Естественно, никакой подруги в доме на Садовой, где было совершено нападение, не оказалось. Последующая неделя поисков преступницы в районе проспекта им. 25 Октября оказалась безрезультатной.

В большой пивной на углу Среднего проспекта и 17 линии Васильевского острова собиралась самая разношерстная публика. За потертыми, исцарапанными мраморными столиками, лихо спуская свою получку, компанией пили пиво шоферы в дерматиновых куртках. Тут же утоляли жажду конторские служащие в полотняных пиджаках и брюках, поставив между ног пузатые портфели и папки. В дальнем углу кучковались кокаинисты и блатные. Между посетителями шмыгали пацаны, подбиравшие окурки папирос. Столики, мокрые от пива, были усеяны очистками воблы, раков и огрызками сухарей. Плотная завеса сизого табачного дыма скрывала мелкие подробности этого злачного места.

Недалеко от входа, за столиком в углу, расположилась колоритная троица: беззубый нечистый старик, моложавый, высокий как жердь мужчина и жгучая брюнетка с накрашенными губами в ярком красном платье. Тяжелые стеклянные бусы на невысоком бюсте позвякивали каждый раз, когда она заливисто хохотала вместе с приятелем, который, слегка изогнувшись, рассказывал ей на ухо смачные анекдоты. Впрочем, с ним она познакомилась только что, за столиком в пивнушке. Она шла по Среднему проспекту, а он, притянутый ее яркой, как флаг, фигурой, пристроился сзади, на ходу обшаривая взалкавшими глазами влекущие подробности. Инженер Юрий Сальков, сорокалетний мужчина с усиками, работавший в промкооперации «Рот Фронт», возвращался домой после получки, когда заметил соблазнительную брюнетку, которая шла впереди него по каменным квадратам тротуара. С сумочкой на локте, раскачивавшейся в такт широким шагам, в прюнелевых туфлях, завершавших соблазнительные икры в шелковых чулках, она потянула его за собой, как на привязи. А когда женщина, оглянувшись через плечо, лукаво ему улыбнулась, у Салькова, отца двоих детей, сухаря и педанта, от волнения на лбу выступила испарина. Так, пристроившись в кильватер за этим дивным, красным пароходом, он заплыл в сизую от дыма, переполненную пивную гавань.

Брюнетка, не реагируя на возгласы восхищения, призывные крики и жесты, подошла к единственному свободному столику, позвала официанта, молодого парня в замызганном, когда-то белом фартуке, ткнула пальцем в столик и сказала:

— Мальчик, быстро навести порядок. Кружку пива и пару раков.

— Я плачу, три кружки, десяток раков, — вопросительно взглянул Сальков на женщину, та одобряюще кивнула, и вдохновенно добавил, — покрупней!

Официант крутанул полотенцем по мраморному кругу стола:

— Сей момент!

Через минуту перед ними стояли золотистое пиво с белоснежной шапкой пены и тарелка с горкой великолепных алых раков, под цвет ее платья. Юрий достал бумажник, рассчитался с официантом и радушным жестом указал:

— Угощайтесь! Позвольте представиться: Юрий, инженер. А вас?

— Тамара, работаю в артели «Коммунар», портнихой.

— Свободно местечко? — раздался сиплый, шепелявый старческий голос, и тут же новая кружка пива, стукнув, выплеснула на столик лужицу пены, — я, ребятки недолго, не помешаю.

Щербатый, с сырыми губами, с остатками нечесаных и немытых волос старик, хитровато взглянув на соседей, долил пиво водкой из маленькой бутылочки, которую извлек из кармана замызганных штанов. Затем уверенно потянулся к раку из чужой тарелки, ловко его разделал и прилип к кружке, иногда отпадая от нее, чтобы пососать рачьи клешни.

Юрий и Тамара, не обращая на него внимания, с удовольствием пили пиво, обмениваясь красноречивыми взглядами.

Сальков осмелел и, чтобы развлечь даму, стал рассказывать анекдоты и истории с перчиком, а Тамара разливисто смеялась и легонько стукала его по плечу, когда рассказы становились явно неприличными. От этого Юрий шалел больше, чем от превосходного неразбавленного пива.

Старик куда-то пропал, они и не заметили когда, но к их столику тянулись чьи-то руки с кружками, то и дело из-за плеча Салькова заглядывала на Тамару какая-то смурная физиономия с налипшей на подбородке шелухой от семечек, кто-то на ходу ткнул в тарелку окурок.

— Юрик, пойдем отсюда, — Тамара брезгливо повела плечом в сторону остальной публики.

— Да, Томочка, конечно, — встрепенулся Сальков.

Они вышли из затхлого, прокуренного зала. В дивном настроении от выпитого пива, взаимной симпатии и прекрасной погоды парочка побрела по Среднему проспекту, миновала 19 и 21 линию, конечную остановку трамваев и повернула налево в тенистый парк. Обогнув большой пруд, окаймленный ровными рядами тополей, они сели на скрытую за кустами шиповника скамейку.

Тамара достала из сумочки помаду, провела ею по губам, поглядев в маленькое круглое зеркальце, недовольно поморщилась и уголком платочка стала подправлять волнистую линию рта. В этот момент зеркальце выскользнуло из рук и упало. Сальков быстро наклонился, чтобы его поднять, и тут, от сокрушительного удара в затылок, руки его подломились, он лицом ткнулся в землю…

— Дяденька, что с вами? Кто это вас?

Юрий пришел в себя от чьих-то робких прикосновений. Он услышал испуганные детские голоса и, с трудом открыв глаза, увидел двух белобрысых пацанов с удочками в руках. Затылок раскалывался от боли. Они подхватили его под руки и помогли сесть на скамейку.

— А… где… Тамара… — сухой язык, казалось, едва помещаясь во рту, ворочался с трудом.

Светлый костюм инженера был перепачкан кровью и землей. Напуганные мальчишки прошептали, чуть не плача:

— Здесь никого нет…

Сальков закрыл глаза и услышал быстрый топот удирающих ребячьих ног.

В дежурную комнату Свердловского районного отделения милиции Сальков добрался самостоятельно. Превозмогая головокружение и сильную слабость, он написал заявление о пропаже часов «Звезда» и бумажника с остатками зарплаты…

Работники милиции несколько дней проверяли пивную на Среднем, но брюнетка там не появлялась. Постоянные обитатели заведения хорошо ее запомнили, но говорили, что видели эту женщину впервые. Материалы о нападении на Салькова потребовало Городское Управление милиции. В огромном сводчатом кабинете начальника Отдела уголовного розыска было неспокойно: за одну неделю в городе совершены два похожих разбойных нападения женщинами. Описания потерпевших говорили о том, что это разные преступницы. Ивана Бородулина ограбила высокая, плотная шатенка, Юрия Салькова — среднего роста, средней комплекции брюнетка. Конечно, можно перекрасить волосы, нарисовать на щеке «мушку», но изменить рост, полноту, размер груди… И все-таки, способ нападения не исключал того, что если это и не одна и та же преступница, то, возможно, одна шайка, действующая дерзко и чрезвычайно опасно. По городу уже поползли мрачные слухи о женщине-убийце, дивной красавице-маньячке, которая соблазняет добропорядочных мужчин, а потом хладнокровно их убивает.

Во всех отделениях милиции кипела работа по выявлению женщин, ведущих разгульный образ жизни. Были многократно проверены барыги и спекулянтки, содержательницы притонов и наркоманки, освободившиеся из заключения и впервые поставленные на учет. По приметам были проверены картотеки, изучены архивные судебные дела, материалы нераскрытых ограблений, имевших какое-то сходство с расследуемыми преступлениями.