Агата Кристи - Детективные романы и повести Страница 78

— Мистер Гленей, вы человек рассудительный, обладаете творческой фантазией. Вы сказали, будто полиция отнеслась к вам подозрительно, не захотела воспользоваться вашими советами. А я, Эркюль Пуаро, просто мечтаю получить у вас консультацию.

От удовольствия щеки мистера Гленей порозовели.

— О, это очень мило с вашей стороны, — воскликнул он с видимым возбуждением и радостью.

— Вы изучали криминологию. Ваши соображения могут представить огромную ценность. Мне было бы очень интересно узнать, кто же, по вашему мнению, совершил это преступление.

— Ну, что ж… — Мистер Гленей был в нерешительности, он машинально протянул руку за бананом и начал есть его, потом воодушевление покинуло его, он покачал головой. — Видите ли, мосье Пуаро, одно дело, когда вы пишете роман, и вы можете делать со своими героями все, что вам угодно. Но другое дело в жизни, где существуют реальные люди. Нельзя пройти мимо фактов. Боюсь, я был бы абсолютно никчемным детективом в реальной жизни. — Он снова печально покачал головой и бросил кожуру от банана за каминную решетку.

— И все же было бы интересным, если бы мы вместе обсудили этот случай.

— О, да!

— Для начала предположим, будто вы рискнули отгадать загадку, кто, с вашей точки зрения, наиболее вероятный убийца.

— О, скорее всего один из этих французов.

— А почему?

— Ну, Жизель и сама была француженкой. Как-то это больше подходит. Кроме того, они сидели через проход от нее, почти совсем рядом. Но, честно говоря, я не знаю.

— Все зависит от причин, толкнувших на преступление, — задумчиво произнес Пуаро.

— Конечно, конечно. Надеюсь, вы уже тщательно изучили все возможные причины?

— Я придерживаюсь старомодных приемов в своей работе и действую по старинной пословице! «Ищи того, кому это убийство на руку».

— Совершенно верно, — сказал мистер Гленей. — Но, думаю, в данном случае трудно что-либо предположить. Я слышал, у нее была дочь, которой достанутся теперь все деньги. И все же кое-кому из пассажиров это убийство может быть на руку. Это уж точно, если предположить, что этот человек брал у нее деньги. Теперь уж ему незачем возвращать долг.

— Правильно, — сказал Пуаро. — Но может быть и другое объяснение. Предположим, мадам Жизель знала кое-что о своем клиенте. Ну, скажем, о его попытке совершить убийство.

— Попытка совершить убийство? Но почему именно попытка совершить убийство? Довольно странное предположение.

— В случаях, подобных этому, — сказал Пуаро, — нужно думать обо всем.

— Думать ни к чему, нужно знать.

— Справедливо, справедливо. Ваше замечание весьма обоснованно, — сказал Пуаро. — Извините меня, но трубка, которую вы купили…

— Будь она проклята, эта трубка! — вскричал мистер Гленей. — Как я жалею, что заговорил о ней!

— Вы говорили, будто купили эту трубку в лавке на Чаринг-кроес-роуд? Вы случайно не помните название этой лавки?

— Кажется, давка Абсолома, а может, «Митчелн и Смит»… Нет, не помню. Я ведь это уже объяснял тому назойливому инспектору. Теперь он наверняка проверил мои показания.

— Но я-то спрашиваю вас совсем по другой причине. Мне хочется купить такую же трубку, чтобы проделать эксперимент.

— О, понимаю. Но вряд ли вы найдете точно такую же. Вы ведь знаете, это не массовое стандартное производство.

— Но я попытаюсь. Мисс Грей, будьте добры, запишите эти две лавки.

Джейн открыла блокнот и сделала несколько закорючек.

— А теперь, — сказал Пуаро, — разрешите откланяться и поблагодарить вас за ваше дружеское участие.

— Ну что вы, — сказал смущенно мистер Гленей. — Мне бы хотелось угостить вас бананами.

— Вы очень любезны.

— Нисколько. Вы понимаете, сегодня я чувствую себя счастливчиком. Последнее время я был по горло занят сочинением рассказа, мучился, подбирая имя преступника. Мне хотелось, чтобы оно было каким-то особенным, из ряда вон выходящим. И мне повезло, я наткнулся на лавку мясника и увидел на вывеске имя, как раз такое, какое мне нужно. Парчитер… Звучит оригинально и достоверно. А через пять минут мне снова повезло. Вы знаете, в рассказах всегда встречается одно и то же затруднение. Девушки не хотят разговаривать. Молодой человек всеми силами старается заставить ее разговориться, но рот ее на замке. Обычно для этого нет никаких особых причин, конечно. Почему бы ей сразу не рассказать обо всем? Но всегда приходится придумывать какое-то объяснение, чтобы оно звучало не слишком идиотским. К сожалению, каждый раз нужно выдумывать что-то новое!

Он с улыбкой взглянул на Джейн.

— Муки творчества!

Затем он подошел к книжному шкафу.

— Я хочу позволить себе подарить вам кое-что, — сказал он, держа в руках книгу, — «Улики алого лепестка». Мне кажется, в Кройдоне я уже упоминал, что в этой книжке описано убийство с применением трубки и отравленной колючки.

— Большое спасибо. Вы очень любезны.

— Не стоит благодарности… Я вижу, что вы, мадемуазель, — вдруг обратился он к Джейн, — пользуетесь при стенографии не системой Питмана.

Джейн густо покраснела. Пуаро поспешил ей на помощь.

— Мисс Грей весьма современная девушка. Она пользуется новейшей системой стенографирования, изобретенной в Чехословакии.

— Неужели? Какая интересная эта страна, оттуда приходят к нам обувь, стекло, перчатки, а теперь еще и новая система стенографирования.

Мистер Гленей развел руками.

— Извините, мне хотелось бы оказать вам более существенную ПОМОЩЬ.

Пуаро и Джейн откланялись и ушли, оставив его в этой захламленной комнате. Он тоскливо улыбался, глядя им вслед.

Глава шестнадцатая. ПЛАН КАМПАНИИ

От дома мистера Гленей они на такси доехали до ресторана «Мон сеньор». Норман Гейл уже поджидал их. Пуаро заказал суп-пюре и жареную курицу.

— Ну как? — спросил Норман. — Какие успехи?

— Мисс Грей показала себя отличной секретаршей, — сказал Пуаро.

— Думаю, все было не так уж хорошо, — сказала Джейн. — Он заметил, что я пишу какую-то чепуху. Видимо, он наблюдательный человек.

— Значит; и вы обратили на это внимание? Да, этот милый мистер Гленей совсем не такой простак, как может показаться с первого взгляда.

— А вам действительно нужны эти адреса? — спросила Джейн.

— Да, возможно, они мне пригодятся.

— Но если полиция уже…

— А, полиция! Я буду задавать совсем не те вопросы, какие задавала полиция. Кроме того, я думаю, они вообще не задавали вопросов в этих лавках. Им известно, что трубка, — найденная в самолете, куплена в Париже каким-то американцем.

— В Париже? Американцем? — удивилась Джейн. — Но ведь в самолете не было американца.

Пуаро лукаво улыбнулся ей.

— Совершенно верно. Американец здесь лишь для того, чтобы еще больше запутать все дело.

— Но ее купил мужчина? — спросил Норман.

Пуаро посмотрел на него с каким-то странным выражением на лице.

— Да, ее купил мужчина.

Норман, видимо, был озадачен.

— Во всяком случае, — сказала Джейн, — это был не мистер Гленей. Он ведь уже имел одну трубку, и ему совсем ни к чему было покупать другую.

Пуаро кивнул.

— Вот именно так и следует поступать: подозревать всех, а затем одного за другим вычеркивать из списка подозреваемых.

— А скольких вы уже вычеркнули? — спросила Джейн.

— Не так уж много, мадемуазель, — сказал Пуаро. — Здесь, видите ли, все упирается в мотивы преступления.

— А было ли… — Норман Гейл не докончил своего вопроса, потом извиняющимся тоном добавил: — Я не хочу, чтобы вы раскрывали секреты, но нет ли каких-либо намеков в бумагах этой француженки?

Пуаро покачал головой.

— Все ее бумаги уничтожены.

— Да, это совсем некстати.

— Конечно, некстати. Но, видимо, эта мадам Жизель была не только ростовщицей, но и занималась шантажом. А это уже дает нам более широкие возможности для расследования. Вот, к примеру, можно предположить, что мадам Жизель якобы знала о каком-то преступном намерении своего клиента, ну, скажем, о том, что он собирался совершить убийство.

— А для такого рода подозрений есть основания?

— Да, есть, — сказал Пуаро. — В наши руки попало несколько любопытных документов.

Пуаро увидел, как у его собеседников вытянулись лица, и вздохнул.

— Ну, да ладно, — сказал он. — Давайте поговорим о другом. Например, о том, как эта трагедия отразилась на жизни двух молодых людей.

— Стыдно признать, — сказала Джейн, — но мне это преступление сделало хорошую рекламу.

И она рассказала Пуаро о прибавке к жалованью.

— Но, возможно, это временный успех, — сказал Пуаро, — Помните, как говорится в пословице: «Даже девятидневное чудо длится не больше девяти дней», а это подтверждает, что сенсации очень скоро забываются.