Ричард Пратер - Двойные неприятности Страница 13

— На кого он работает?

— Понятия не имею. Его зовут Скотт.

— Шелл Скотт? — спросил я.

— Да-да, думаю, он, — радостно подтвердил сенатор. — Ты знаешь его?

— Я знаю о нем.

— Наш человек?

— Ну, однажды в журнале была статья про нас обоих. Там говорилось, что Шелл Скотт — это Честер Драм, только в Лос-Анджелесе, и наоборот. Но если серьезно, у Скотта очень хорошая репутация. Одна из лучших. Почему бы Моуди не связаться с ним?

— Думаю, он попытался, но по уши увяз в своих многочисленных делах и, возможно, не смог его застать. Почему бы тебе не попробовать наладить с ним контакт? Эй, парень, если у него такой же робин-гудов комплекс, как у тебя, наверное, он сможет нам помочь.

— Стоит попытаться, — согласился я.

Сенатор сказал, что я могу получить удостоверение в его офисе сегодня в любое время. Не успел я повесить трубку, как телефон зазвонил снова.

— Говорит Драм.

— Доброе утро, мистер Драм. Вы меня узнаете? — осведомился женский голос.

— Дама с багажом.

— Верно. Как успехи?

— Пока никак, миссис Сэнд.

Я услышал, как она резко втянула в себя воздух. Потом сказала:

— Но ведь вы детектив, не так ли?

Я проигнорировал ее язвительное замечание и спокойно пояснил:

— Возникли некоторые осложнения. Прошлой ночью был убит ваш таксист.

Последовало молчание. Потом:

— А что с моим багажом?

— Полиция штата Вирджиния арестовала машину, а вместе с ней и ваши чемоданы.

— Значит, вы ничего не сможете сделать, верно?

— Я работаю по заданию Хартселльской комиссии, миссис Сэнд, — сказал я.

Снова последовало молчание — она переваривала мое сообщение.

— А прошлой ночью вы тоже выполняли их задание?

— А какая разница?

— Так выполняли или нет?

— Нет.

— Я... я полагаю, мне не следовало приезжать в Вашингтон.

— А зачем тогда вы сюда приехали?

— Прошу прощения, мистер Драм. Если вы пришлете мне счет за свои услуги в отель «Статлер», он будет оплачен.

— И все?

— Все. Определенно.

Я нажал на рычаг и, услышав длинные гудки, стал звонить в Лос-Анджелес. Лос-Анджелесская справочная сообщила мне номер телефона сыскного агентства Шелдона Скотта в Гамильтон-Билдинг, в центре города, а также домашний адрес: отель «Спартан-Апартмент» в Голливуде. Пока меня соединяли по первому номеру, я размышлял о Шелдоне Скотте. Наша профессия — для одиноких мужчин; с чем только не приходится иметь дело — от гнилых яблок до рыцарей в сверкающих доспехах. Из того, что мне довелось слышать о Скотте, было ясно: он за все эти годы стал неплохим специалистом в своем деле, поэтому я решил, что он скорее всего поможет мне в деле сенатора Хартселла.

Автоответчик сообщил телефонистке, что Скотт еще не появлялся в своем офисе. Она попробовала набрать номер его апартаментов в отеле, и после четырех длинных гудков чей-то голос ответил.

— Алло! — услышал я густой бас.

— Шелл Скотт? Моя фамилия Драм. Я звоню из Вашингтона.

— Честер Драм? — Он был явно удивлен. — Частный детектив?

— Да, если вы уже слышали обо мне, то это облегчает мою задачу. Дело в том, что мы пытаемся разыскать доктора Гедеона Фроста и...

— Кто это «мы»? — перебил меня Скотт.

— Вернемся к этому через минуту, ладно? Ходят слухи, что и вы тоже заняты поисками Фроста. Чего-нибудь удалось добиться?

— Много чего, но все безрезультатно. Мне не удалось обнаружить его след. Так кто в Вашингтоне, вы говорите, хочет найти его?

Я ответил на его вопрос вопросом:

— А почему вы его разыскиваете?

— По обычной причине. Меня нанял клиент.

— Да ну! — изумился я. — И кто же?

— Вам следовало бы знать, что я не могу разглашать подобные сведения.

— А сенату Соединенных Штатов могли бы?

Должно быть, это тоже удивило Скотта. Он сказал:

— Снова здорово...

— Я занимаюсь специальными расследованиями по поручению Хартселльской комиссии. Фрост должен был дать свидетельские показания против «Национального братства грузоперевозчиков». Нам просто необходимо его найти.

— Ну и что?

— Ну, если вы скажете, кто вас нанял, возможно, это облегчит наши поиски.

— Конечно, если вы действительно сотрудничаете с Хартселльской комиссией.

— Дьявольщина! — воскликнул я, начиная раздражаться. — Позвоните сенатору и убедитесь.

И тут он задал смешной вопрос:

— И как долго все это продолжается?

— Что «продолжается»?

— Ваше сотрудничество с Хартселльской комиссией.

— Практически каких-нибудь пятнадцать минут. Но...

— Как удобно, верно? На Хартселльскую комиссию вы работаете пятнадцать минут, а вообще работаете на Майка Сэнда и Рейгена?

— Что вы мелете?! — завопил я. — Какого черта...

— Я не могу сказать вам, на кого работаю я.

— Не можете или не хотите?

— Понимайте, как угодно вам.

— Послушайте, — продолжал я, — я не хочу давить на вас, но при необходимости мы можем силой принудить вас.

Скотт мне не ответил. Я продолжал:

— Давайте валяйте в том же духе. У нас есть человек на побережье, который может вручить вам повестку в суд, не успеете вы и глазом...

Скотт прервал меня на полуслове:

— Не пугайте меня, дружище. Может быть, ваш человек и может вызвать меня повесткой в суд. Однако ему туго при этом придется.

Я услышал в трубке частые гудки, бросил ее на рычаг и, закурив сигарету, задумался: чем объясняется враждебность Скотта?

— И кто говорит, что журналы всегда пишут правду? — спросил я вслух. Потом напялил на себя пальто и шляпу, спустился вниз и поехал по улицам Вашингтона, покрытым снегом, в таксопарк «Ветераны».

Первый раунд завершился победой Скотта. Но это было только начало.

— Лысый парень по имени Чарли? — повторил диспетчер, заступивший на дежурство утром. — Наверное, тот, что дежурил вчера с четырех дня до полуночи, Чарли Дерлет. А в чем дело?

— Мне нужен его домашний адрес.

— Мы не сообщаем домашние адреса наших сотрудников, мистер.

— Ну точно как пишут в рассказах о шпионах.

— Хватит и обычной полиции. Я не ищу неприятностей.

Я вынул фотокопию своей лицензии и показал ее парню.

Это не произвело на него никакого впечатления.

— Вы частный детектив. Ну и что с того?

— А то, что, если вы позвоните в офис сенатору Хартселлу, вам сообщат, что я провожу специальное расследование по поручению Хартселльской комиссии.

Диспетчер поверил мне без всякого звонка. Видно, я его заинтриговал, и он все тем же сварливым тоном осведомился:

— И что такого натворил Чарли?

— Мы обсудим это с ним самим.

— Я имел в виду, что он — бывший дальнобойщик.

— И когда это он занимался грузовыми перевозками?

— Он пришел сюда, когда дали пинка под зад тогдашнему боссу, Торгесену, примерно года три назад.

— Это было приблизительно в то же время, когда Хэнк Кэмбриа пересел на такси?

— Кэмбриа? Я уже сказал все, что мог.

— За исключением адреса Чарли Дерлета.

Он вздохнул и назвал мне адрес.

По пути к Дерлету я заехал в здание сената и взял свое удостоверение в офисе Хартселльской комиссии. Сенатора не было на месте. Пару минут я почесал язык с его секретаршей, рыжей красоткой, которую все, включая и самого сенатора, называли милашкой, а потом покатил на север через весь город, минуя Нью-Джерси-авеню, до того места, где она упирается во Флорида-авеню рядом с Гриффитским стадионом.

Чарли Дерлет жил в густонаселенном квартале по соседству с промышленной частью города, в двух кварталах от Нью-Джерси-авеню и совсем близко к штаб-квартире Вашингтонского отделения «Национального братства грузоперевозчиков».

Его квартира находилась на третьем этаже в доме без лифта.

Мальчуган с совиными глазами, гонявший мяч в полутемном коридоре, проследил, куда я направляюсь, а когда я стал звонить в квартиру Дерлета, сказал:

— Никого нет дома, мистер.

Его мячик подкатился ко мне, и я пнул его ногой:

— Может, он еще спит? Ведь он работает до поздней ночи.

— Да. Но она-то нет, — многозначительно сказал мальчик. — Его сестра. Хоуп. Она красивая.

— Ты не знаешь, где можно его найти?

— Не-а! Но я знаю, где она.

— И где же?

— Она работает в грузоперевозках. Знаете, это на Нью-Джерси-авеню.

Я поблагодарил его. Он чихнул, стукнул мячом по стене коридора, высморкался, фыркнул и снова ударил по мячу. Когда я спускался вниз по лестнице, мальчишка помахал мне рукой.

«Национальное братство грузоперевозчиков», как магнит железные скрепки, притягивало все составные элементы дела, которое я расследовал.

Здание штаб-квартиры оказалось большим викторианским чудовищем с остроконечной двускатной крышей, вмещающим, должно быть, комнат пятьдесят. Прилегающая к дому лужайка была превращена в парковочную стоянку, и ряды дорогостоящих новых автомобилей были единственным признаком чрезмерного богатства обитавших здесь чиновников.