Картер Браун - Ледяная обнаженная Страница 4

Она замолчала, подбирая слова, а я отпил еще немного мартини, чтобы заполнить паузу.

– Видите ли, мистер Бойд, – продолжала девушка с напряженным выражением на лице, – все дело в моей сестре Луизе. Я очень о ней беспокоюсь, но не знаю, что предпринять. Мне нужна помощь.

– Если помощь вашей сестре поможет мне найти диадему, золотце, я – ваш, – любезно согласился я. – Что же такое происходит с вашей сестрой, что не дает вам покоя?

– Понимаете, мистер Бойд, Луиза всегда была дичком в нашей семье. – В ее голосе проскользнул намек на тоску. – Я же, как полагаю, принадлежу к домашнему типу женщин. Наши родители погибли несколько лет назад в автомобильной катастрофе. Поэтому, быть может, я, как старшая сестра, чувствую себя ответственной за нее. Я не хотела, чтобы она участвовала в конкурсе красоты, но не смогла ее отговорить. А сейчас Луиза замешана в эту жуткую историю вместе со всеми этими ужасными людьми, и у меня такое предчувствие, что с ней случится что-то страшное.

Пэтти Ламон откинулась на спинку стула, довольная своей отвагой, и лицо ее вновь приобрело природную чопорность. Она могла бы быть красивой – для этого у нее было все, что и у ее сестры, за одним важным исключением. Ей не хватало искры естественной, прирожденной сексуальной привлекательности. У одних она есть, у других ее нет. Это то качество, которое невозможно приобрести тем же путем, как прививается вкус к оливкам или покупается легкомысленное нижнее белье.

– Вы полагаете, она каким-то образом замешана в похищении диадемы? – спросил я с надеждой.

– Да нет же, господи! – При этой мысли Пэтти чуть не выпрыгнула из стула. – Я только считаю, что у нее плохая компания, мистер Бойд. Понимаете, я кое-что знаю о конкурсе красоты, поскольку работаю в «Пулсайд пластикс». Я – личный секретарь мистера Мэчина.

– Вы хотите сказать, что в этом конкурсе было что-то нечисто? – отчаянно пытался я извлечь хоть какой-нибудь смысл из ее слов, но это было все равно что пробираться через топь.

– Как бы это сказать… – Она помолчала, тщательно подбирая слова. – Луиза тоже работала в компании – она была секретарем самого президента Раттера.

– А вы работали с директором по рекламе Мэчином?

– Он директор по общественным связям, – холодно поправила меня Пэтти. – Примерно четыре месяца назад Луиза внезапно попросила расчет – без какого-либо повода, насколько я знаю, – и решила принять участие в конкурсе красоты, став одной из трех финалисток.

– Призы, наверное, внушительные? – предположил я.

– Но как она могла участвовать, будучи бывшей служащей компании? – В голосе Пэтти прозвучало очевидное неодобрение, и меня внезапно охватило сочувствие к ее боссу Мэчину. Я подумал, что лояльность Пэтти могла довести директора до смерти.

– Но Раттер, видимо, не имел ничего против своей бывшей секретарши? – нетерпеливо уточнил я. – Он же президент и мог установить свои собственные правила конкурса.

– Тут нечто большее, – твердо заявила она. – С первого же дня конкурса Луиза была абсолютно уверена в своей победе. С тех пор как моя сестра ушла из компании, она не проработала ни одного дня, но у нее, похоже, всегда было полно денег. Как вы можете это объяснить, мистер Бойд?

Одно очевидное объяснение я, конечно, мог бы привести, но только не Пэтти Ламон.

– Может, ваша сестра скопила денег… – неопределенно начал я.

– Только не Луиза! – резко возразила она. – Луиза не из тех, кто откладывает деньги на черный день. Я забыла сказать вам еще кое-что…

Ее остекленевшие глаза натолкнули меня на дикое предположение, что, возможно, есть еще и третья сестра, о которой никто не говорит, потому что у нее три головы.

– Луиза страшно повздорила с мистером Раттером в день своего ухода, – продолжила моя собеседница шепотом. – Я не знаю, по какому поводу, но слышала, как они орали друг на друга, а мой кабинет находится через три комнаты от приемной мистера Раттера. После той ужасной перебранки сестра ушла из компании, а он приказал не пускать ее даже на порог. Но через два месяца позволил ей принять участие в конкурсе.

– Может быть, он всепрощающий президент?

– И еще одно, – неумолимо договорила она. – Мне не нравятся люди, с которыми общается Луиза. Этот ужасный Марти Эстел – в нем есть что-то жуткое, мистер Бойд!

– С ним я пока незнаком, только с его другом Питом.

– И еще этот Вилли Байерс, – проигнорировала Пэтти мое замечание. – Очень странный, подозрительный и зловеще фальшивый тип, мистер Бойд.

Я прикончил мартини и поискал глазами официанта, пытаясь сообразить, как мне отделаться от этой прирожденной старой девы, которой мог показаться зловещим любой мужчина, дважды посмотревший на ее сестру. Только после того, как я привлек внимание официанта отчаянной сигнализацией, в мое сознание проникло значение ее последнего сообщения.

– Байерс?! – чуть не завопил я. – Тот самый, что работает в ювелирном магазине Ильмо?

Она пренебрежительно пожала плечами:

– Откуда мне знать, где он работает, если вообще работает, в чем я очень сомневаюсь. Я видела его лишь один раз в квартире Луизы, мистер Бойд. Во-первых, он слишком стар для нее, во-вторых…

– Вот что я вам скажу, мисс Ламон, – быстро перебил я ее. – Легко понять, почему вы думаете, будто ваша сестра в опасности…

– Вы понимаете? – Глаза ее радостно зажглись. – Вы действительно понимаете, мистер Бойд?

– Конечно, – пробурчал я. – Думаю, вы правы: она действительно окружена зловещими типами, и мне следует немедленно их прощупать.

– Большое спасибо! – произнесла она с придыханием и заблестевшими от благодарности глазами. – Вы не представляете, как много для меня это значит, мистер Бойд! Я буду вам очень благодарна.

– Забудьте об этом, милая, – поспешно сказал я. – Вы можете спокойно идти, а я займусь расследованием. Как только обнаружу что-нибудь действительно зловещее, обязательно вас извещу.

– Спасибо! – Пэтти твердо и прочувствованно пожала мне руку. – Я никогда вас не забуду, мистер Бойд. – Она покопалась в сумочке и протянула мне листок бумаги. – Я записала для вас мой адрес и телефон.

– Спасибо, – рассеянно отозвался я.

Пэтти Ламон меня уже не интересовала. Я жаждал лишь отделаться от нее, чтобы иметь возможность пообедать пораньше и посетить эксперта по бриллиантам Вилли Байерса, который оказался к тому же другом Луизы. Его адрес, как я помнил, фигурировал в списке, данном мне мисс Тамарой О’Киф. Но тут я почувствовал, что Пэтти хочет еще что-то сказать, и посмотрел на нее.

– Как ни странно, мистер Бойд, я была уверена, что вы мне поможете! – мягко сообщила она. Глаза ее увлажнились и стали похожи на мокрые оливки.

Потом она улыбнулась, а я почувствовал, что мои коротко остриженные волосы встали дыбом от отвращения.

Наконец Пэтти Ламон поднялась на ноги, подхватила свою сумочку и пошла к двери мелкими, напряженными шажками, словно вся была скреплена проволочками, как марионетка.

Глава 3

Вилли Байерс оказался высоким худым мужчиной, чуть старше пятидесяти лет, с седеющими каштановыми волосами. В целом, если иметь в виду его непрестанно трясущиеся руки, он производил впечатление человека, не оправившегося от жуткого похмелья. Может быть, это было немилосердно с моей стороны, но он не пришел в восторг, когда я назвал себя и сказал, чего хочу. Мне пришлось чуть ли не силой проникнуть в его квартиру.

Гостиная была обставлена дорогой и элегантной мебелью, над которой господствовала самая возмутительная и самая великолепная обнаженная, какую я когда-либо видел. Огромная яркая картина почти целиком покрывала одну стену безнравственными бело-розовыми цветами плоти и самыми невероятными формами, какие когда-либо изображал художник. Она представляла собой длинноволосую блондинку, лежащую на диване, с пристойно скрещенными ногами и томно вытянутыми над головой руками.

– Вы меня извините, если я присяду, мистер Бойд? – сказал Байерс на превосходном английском, лишь с легким намеком на акцент. – Я болел, понимаете ли, вирусным гриппом и все еще чувствую слабость.

– Конечно, – разрешил я и сел напротив него в глубокое кожаное кресло. – Мистер Ильмо не сообщил мне, что вы больны. Кстати, он вас очень высоко ценит.

– Он очень добр, – устало проговорил Байерс. Затем ухватил свой нос лопатовидными большим и указательным пальцами и сильно сжал его на несколько секунд. – В этом деле вся моя жизнь, понимаете? Никогда ничто, кроме драгоценных камней, нисколько не интересовало меня. Работа с ними требует деликатного обращения. Она невозможна без полного погружения в их обработку, особенно когда речь идет о бриллиантах. Здесь присутствуют сильное влияние случайности и отвага закоренелого игрока.

– В ваших устах это звучит обворожительно!

Байерс еще сильнее сжал свой нос, затем слабо улыбнулся: