Эд Макбейн - Истребитель полицейских Страница 10

— Если это поможет вам найти человека, который убил Дэвида, я весь день буду отвечать на вопросы.

— Он когда-нибудь говорил о своей работе?

— Говорил. Он мне всегда рассказывал про разные случаи на своем участке. Он мне говорил, что его товарища убили и что он будет перебирать в уме фотографии, пока не вспомнит.

— Он больше ничего не говорил про эти фотографии? Не говорил, что кого-нибудь подозревает?

— Нет.

— Миссис Фостер, а с кем он дружил?

— Он со всеми дружил.

— Не было ли у него записной книжки с адресами или других записей, чтобы найти фамилии знакомых?

— Кажется, записной книжки не было, он всегда пользовался блокнотом, который лежит у телефона.

— Можно мне будет перед уходом взять его?

— Конечно.

— У него была девушка?

— Постоянной не было. Он ходил на свидания с разными девушками.

— Он не вел дневник?

— Нет.

— Он не собирал снимки?

— Да, он очень любил музыку. Он всегда ставил пластинки, когда бы он…

— Не пластинки. Снимки.

— А! Нет. Он только носил несколько фотографий в бумажнике.

— Он когда-нибудь говорил вам, где проводит свободное время?

— В разных местах. Театр очень любил. Спектакли смотреть. Он туда часто ходил.

— А с друзьями он часто проводил время?

— Как будто нет.

— Он не любил выпить?

— Нет, не очень.

— Не знаете, он посещал какие-нибудь бары по соседству? Просто посидеть с друзьями?

— Не знаю.

— Вы не слышали, чтобы он получал какие-нибудь угрожающие письма или записки?

— Он никогда не говорил об этом.

— Никогда не говорил по телефону странным голосом?

— Странным голосом? Что вы хотите сказать?

— Ну, как будто он пытался скрыть что-нибудь от вас. Или был обеспокоен… что-нибудь вроде этого. Я думаю об угрозах по телефону, миссис Фостер.

— Нет, я не помню, чтобы он говорил по телефону как-то странно.

— Понимаю. Так… — Карелла сверился со своими записями. — Думаю, это все. Теперь мне надо идти, миссис Фостер, а то у меня еще много работы. Не могли бы вы дать мне этот блокнот?..

— Да, конечно. — Она встала. Он следил глазами за ее хрупкой фигуркой, когда она вышла из гостиной в одну из спален. Вернувшись, она отдала ему блокнот и сказала: — Можете держать его у себя, сколько вам будет нужно.

— Спасибо. Миссис Фостер, я хочу, чтобы вы знали: мы все разделяем ваше горе, — неловко сказал он.

— Найдите убийцу моего мальчика, — ответила миссис Фостер. Она протянула сморщенную руку и крепко стиснула руку Кареллы. Его поразила сила ее пожатия и сила, светившаяся в ее глазах. Только выйдя в холл, когда дверь за ним закрылась, услышал он доносившиеся из квартиры тихие рыдания.

Он спустился по лестнице и вышел на улицу. Подойдя к машине, он снял куртку, вытер лицо и, сев за руль, вытащил свой вопросник.

ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ: Не имеется.

МОТИВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Месть? Связано с Майком? См. баллистическую экспертизу.

ОРУЖИЕ: Автоматический пистолет 45-го калибра.

ПУТЬ СЛЕДОВАНИЯ УБИЙЦЫ:?

ДНЕВНИКИ, ЗАПИСИ, ПИСЬМА, АДРЕСА, НОМЕРА ТЕЛЕФОНОВ, ФОТОГРАФИИ: Спросить у матери Дэвида.

ЗНАКОМЫЕ, РОДСТВЕННИКИ, ДЕВУШКИ, ВРАГИ и т. д.: То же.

МЕСТА ВСТРЕЧ, СВИДАНИИ: То же.

ПРИВЫЧКИ: То же.

СЛЕДЫ, ОБНАРУЖЕННЫЕ НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Отпечаток подошвы в собачьем помете, сейчас в лаборатории. Четыре гильзы. Две пули.

ОТПЕЧАТКИ ПАЛЬЦЕВ: Не имеется.

Карелла почесал в затылке, вздохнул и поехал обратно в участок, чтобы узнать, получены ли результаты новой баллистической экспертизы.

Вдова Майка Риардона была полногрудая женщина лет 38. У нее были темные волосы, серые глаза и ирландский нос с классическими веснушками. Такие женщины хорошо смотрятся на пикниках и аттракционах, они восторженно хохочут, когда брызнешь им в лицо водой на берегу моря. Она могла опьянеть от одного запаха пробки от вермута, еще не выпив мартини, ходила по воскресеньям в церковь, девушкой была членом Ньюменовского клуба и оставалась девственницей еще два дня после того, как Майк взял ее в жены. У нее были красивые, очень белые ноги, хорошая фигура, и ее звали Мэй.

Жарким днем 25 июля она была одета в черное, ее руки были сложены на коленях, а веселое выражение лица исчезло.

— Я еще не говорила детям, — сказала она Бушу. — Дети не знают. Как мне сказать им? Что я могу сказать?

— Это тяжело, — тихо, как всегда, отозвался Буш. Его голова взмокла от пота. Ему пора было подстричься, и буйные рыжие волосы встали дыбом, протестуя против жары.

— Да, — сказала Мэй. — Может, выпьете пива или еще чего-нибудь? Очень жарко. Майк всегда пил пиво, когда возвращался домой. Он пил пиво в любое время. Он очень любил порядок. Я хочу сказать, он все делал аккуратно и вовремя. Наверно, он не мог бы уснуть, если бы не выпил пива.

— Он когда-нибудь заходил в бары по соседству?

— Нет. Он всегда пил дома. Виски он никогда не пил. Только один-два стаканчика пива.

«Майк Риардон, — думал Буш. — Он был друг и полицейский, а теперь его нет больше, он — жертва, и я о нем расспрашиваю».

— Мы собирались поставить кондиционер, — сказала Мэй. — То есть мы говорили об этом. Эта квартира ужасно нагревается. Это потому, что соседний дом так близко от нас.

— Да, — сказал Буш. — Миссис Риардон, не было ли у Майка врагов? Среди людей, с которыми он встречался вне службы?

— Думаю, что нет. У Майка был очень легкий характер. Вы ведь работали с ним. Вы знаете.

— Не могли бы вы рассказать мне про тот вечер, когда его убили? Что было до того, как он ушел?

— Когда он ушел, я спала. Когда у него был этот ночной обход с 12 до 8, мы каждый раз спорили, надо ли пробовать поспать до его ухода.

— Спорили?

— Ну, обсуждали это. Майк предпочитал не ложиться, но у меня двое детей, и в десять вечера я уже с ног валюсь. Так что он обычно уступал, и в тот раз мы оба рано легли — по-моему, часов в девять.

— И вы спали, когда он ушел?

— Да. Но перед тем как он вышел, я проснулась.

— Он вам ничего не сказал? Нельзя ли предположить, что он боялся засады? Никто не угрожал ему или что-нибудь в этом роде?

— Нет. — Мэй Риардон посмотрела на часы. — Мне скоро надо идти, детектив Буш. Я договорилась в похоронном бюро. Я хотела спросить вас насчет этого. Я знаю, вы работаете с… с телом… и вообще… но родственники… Родственники — люди немножко старомодные, и мы хотели… хотели сделать приготовления. Вы не знаете, когда… когда вы закончите?

— Скоро, миссис Риардон. Нам все нужно проверить. Результаты вскрытия могут помочь нам найти убийцу.

— Да, я знаю. Вы не подумайте… просто родственники… Они все время спрашивают… Они не могут понять… Они не понимают, что это такое, когда его больше нет… Когда утром просыпаешься, а его нет рядом. — Она закусила губу и отвернулась. — Извините. Майк… Майк был бы недоволен. Он не хотел бы, чтобы я…

Она замотала головой и тяжело сглотнула. Буш смотрел на нее, понимая чувства этой женщины, которая была женой, сочувствуя всем женщинам на свете, чьи мужья были оторваны от них силой. Он подумал об Элис, о том, что бы она чувствовала, если бы в него попала пуля, но прогнал эти мысли. Думать об этом было не к добру, особенно сейчас, после этих двух случаев. Господи, неужели это какой-нибудь псих на свободе? Кто-то, кто решил орудовать именно на этом чертовом участке?

Да, это было возможно.

Это было так возможно, что опасно было думать о таких вещах, как реакция Элис на его собственную смерть. Когда думаешь об этом, это парализует мозг, и при внезапной опасности не хватит быстроты реакции. То же самое, что плыть на лодке без весел.

О чем думал Майк Риардон, когда его пристрелили?

Что было на уме у Дэвида Фостера, когда четыре пули вошли в его тело?

Конечно, могло быть так, что эти два убийства не были связаны между собой. Возможно, но не очень вероятно. Модус операнди был очень похож. Когда будет готова баллистическая экспертиза, они узнают точно, искать одного человека или двух.

Буш может держать пари, что это один и тот же человек.

— Вы хотите спросить меня еще о чем-нибудь? — сказала Мэй. Она уже взяла себя в руки и теперь смотрела ему прямо в лицо, бледная, с расширенными глазами.

— Если бы вы собрали записные книжки, фотографии, номера телефонов, какие-нибудь газетные вырезки, если он их хранил, — все, что могло бы вывести нас на его друзей или даже родственников, я был бы вам очень обязан.

— Я могу это сделать, — согласилась Мэй.

— И вы не припоминаете ничего необычного, что могло бы нам помочь, верно?

— Ничего. Детектив Буш, как мне сказать детям? Я отправила их в кино. Я им сказала, что их отец на дежурстве. Но сколько времени я смогу от них скрывать? Как сказать двум маленьким детям, что их отец убит? О господи, что мне делать?