Джордж Хиггинс - Друзья Эдди Койла Страница 10

Рослый негр в голубом двубортном шелковом костюме вошел в бар и замер, обводя помещение глазами. Фоли встал и помахал ему.

— Дитцер, — воскликнул Фоли, — как проходит у тебя борьба за гражданские права?

— Мы явно проигрываем, — ответил негр. — Утром я своей сказал, чтобы к ужину не ждала, так что мне теперь придется три месяца выносить мусор, а по субботам водить детей в зоосад.

— А что вообще слышно, старина? — спросил Фоли.

— Слышно, что тут иногда подают стаканчик, — сказал негр, — Можно и мне?

Фоли махнул официантке, указал на свой стакан и поднял вверх два пальца.

— А пожрать тут нельзя, Фол? — спросил негр.

— Отчего же, можно и пожрать, — сказал Фоли, — Я беру бифштекс.

— «Дядя» платит? — спросил негр.

— Меня бы это не удивило.

— Ага, ну вот теперь я кое-что начинаю припоминать. Так о чем мы?

— Да я вот решил заняться налетами, — сказал Фоли. — Хочу сколотить сборную команду. Мы же будем непобедимыми, Дитцер. Четверо каких-то сопляков, ничуть не круче, чем мы с тобой, сегодня утром взяли без шума девяносто семь штук из какого-то занюханного банка. А мы с тобой — достойные молодые люди, добрые отцы семейств, сидим на говенной зарплате.

— По радио сообщили — сто пять тысяч, — сказал негр.

— Ну вот видишь, Дитцер, — сказал Фоли, — За полдня работы! Теперь им только надо думать, как бы не попасть в лапы фэбээровцам. Ты будешь вытряхивать мусорное ведро аж до Пасхи, а они будут загорать на пляже в Антигуа. А я буду бегать, как бобик в снегу по уши, до Дня рождения Вашингтона[12], выслеживая домохозяек, которые платят по десятке за шесть унций липтоновского чая и за две унции дрянной травы.

— А я вот подумываю: не пойти ли в коммуну к хипарям, — сказал негр, — Я слыхал, есть одно клевое местечко под Лоуэллом. Приглашаются все желающие: ходишь без одежды и целый день трахаешь кого ни попадя, а потом всю ночь сосешь домашнее вино. Одна только заковырка: я слыхал, они там только и жрут что одну репу.

— Ты уже слишком стар для коммуны, — сказал Фоли, — Тебя не примут. Тебе бы больше подошла государственная должность с хорошим жалованьем и секретаршей, которая приходила бы к тебе в кабинет, раздевалась до трусиков и отсасывала…

— Я уже пробовал наниматься на такую работу, — сказал негр. — У меня как раз была одна должность на примете. Платят тридцать кусков в год, дают «кадиллак» и белого шофера. Но мне сказали, место уже занято. Каким-то хмырем с юридического факультета Гарварда, который отрастил себе патлы до пупа, бороденку и расхаживает в ковбойских сапогах. Мне сказали, что у меня не та квалификация, чтобы вести народ в землю обетованную и что им нужен симпатичный еврейчик, который не моется по утрам.

— А мне казалось, у евреев с гражданскими правами все в порядке, — сказал Фоли.

— И мне казалось, — сказал негр. — Теперь им подавай хорошую работу.

— Твои братья будут очень огорчены, когда узнают об этом. Может, мне позвонить в военную разведку, чтобы они зарядили свои кинокамеры и готовились к мощной демонстрации протеста?

— Может, и не стоит. Тут надо действовать по-другому: замолвить словечко какому-нибудь шибко совестливому окружному прокурору, и он с ними живо разберется.

— Может, достаточно будет задействовать члена муниципального совета? — спросил Фоли.

— Это даже лучше, — сказал негр, — А еще лучше — если это будет женщина! Они все очень сердобольные. С ними всегда можно договориться.

— Ладно, а как поживают братья?

— Ах, бедный Дитцер, так ты ничему и не научился! Неужели ты не понял еще, что если тебе звонит белый, значит, у него опять вырос зуб на «пантер». Что, Фол, опять «пантеры»?

— Сам не знаю, — ответил Фоли, — Я не знаю, кто. Я даже, по правде сказать, не знаю, есть ли вообще что-нибудь. Но меня бы не очень удивило, если бы я узнал, что тут опять действовали «пантеры». Если верить газетам, они большую часть времени проводят в залах суда, где стреляют друг в дружку.

— Ну не все они! — сказал негр, — Простые бойцы работают официантами.

— А может, кто-то из них хочет приобрести автоматы?

— Почему бы и нет. Многие же вопят: «Долой свиней!» Если бы я был с ними, я бы уж точно захотел прикупить автомат на тот случай, когда «свиньи» озвереют.

— А ты никого не знаешь, кто хочет купить? — спросил Фоли.

— Брось, Дейв! — обиделся негр. — Ты же меня знаешь: черномазый на побегушках у белого господина. Я знаю о «пантерах» не больше твоего. Не больше других братьев. Неужели у тебя кроме меня никого нет? Неужели вы, ребята, не сумели никого завербовать там у них, чтобы он вам стучал? То есть если ты меня спрашиваешь о чем-то, ты мне говоришь: парень, помоги, очень надо. Ты хочешь узнать, о чем болтают на улицах, — я тебе могу сказать. Но я же на госслужбе! Пусть и правительство у меня не то, но все ж таки на госслужбе. Братья со мной ни о чем не толкуют. Нет, конечно, болтают о том о сем. Но серьезно — никогда. Если бы они закупали танки, они бы мне об этом ни за что не рассказали.

— Дитцер, окажи мне услугу. Я хочу, чтобы ты навострил уши. Порасспроси людей. У меня есть сведения, что братья что-то замышляют. Они прикупают «пушки» у кого-то, кто связан с «крутыми» из мафии. И это меня беспокоит.

— Господи! — удивился негр. — Ну, о конкуренции между ними я слыхал. Всегда найдется какой-нибудь идиот, который вздумает с ними тягаться. Но договор? Это для меня новость.

— И для меня новость, — сказал Фоли, — Слушай, постарайся что-нибудь узнать, а, Дитцер?

Глава девятая

Джеки Браун нашел светло-коричневый микроавтобус на верхнем уровне подземного гаража на Коммон — у входа в метро на углу Бикон-стрит и Чарльз-стрит. В салоне микроавтобуса было темно. Все окошки были затянуты цветастыми шторами. Незанавешенным было только боковое стекло водителя. Он постучал по стеклу.

В окошке показалось пухлое лицо, обрамленное всклокоченными светлыми волосами до плеч. На лице поблескивали глаза, в которых застыло подозрение. Джеки Браун молча смотрел на водителя. Через некоторое время водитель поднял руку и приоткрыл форточку.

— Чего тебе? — спросил он.

— А тебе? — спросил Джеки Браун, — Мне тут кое-кто сказал, что у тебя в чем-то нужда.

— Что-то я не понял, — произнес голос из микроавтобуса.

— Ну и X… с тобой! — сказал Джеки Браун. Он повернулся и пошел.

Опустилось заднее левое стекло. Другой голос, чуть повыше первого, произнес:

— Ты что-нибудь продаешь?

— Смотря что, — уклончиво ответил Джеки Браун.

— Погоди!

Джеки Браун обернулся. Но назад не пошел. Он стоял шагах в десяти от микроавтобуса.

Он ждал.

За стеклом дверцы водителя снова появилось пухлое лицо. Снова приоткрылась форточка, и тот же голос произнес:

— Ты легавый?

— Естественно! — воскликнул Джеки Браун.

— Кончай вешать туфту, мужик! Ты что, тот парень, которого мы ждем?

— Смотря кого вы ждете, — сказал Джеки Браун. — И смотря что вам нужно.

— Погоди! — Лицо за стеклом исчезло. Потом появилось снова. — Подойди к автобусу.

Задняя дверца микроавтобуса распахнулась, и за ней Джеки Браун увидел девушку, которая пригласила его залезть внутрь. Она была похожа на Миа Фарроу. Он вытаращился на нее.

— Ты кто?

— Иди сюда! — приказала она.

Внутри автобуса оказались крошечный умывальник и двуспальная кровать. И средневолновый радиоприемник. На кровати лежал автоматический пистолет сорок пятого калибра. По полу были рассыпаны книжонки в бумажных обложках. Из салона сильно пахнуло сигаретным дымом.

— Послушай, — сказал Джеки. — Я пришел сюда делать бизнес. А вам бы, ребята, только потрахаться да травку покурить. На хрена вы меня вызвали? Я-то решил, что иду на встречу дело обсуждать.

Из-за спинки сиденья водителя показалось пухлое лицо.

— Это Андреа, — произнес обладатель пухлого лица. — А я Пит.

— А я Джеки, — ответил Джеки Браун, — Ну и какого черта ты тут делаешь, Андреа?

— Это все имущество Андреа, — сказал парень и ткнул пальцем в потолок, потом в стены микроавтобуса, — У Андреа есть бабки. Андреа хотела с тобой повидаться.

— Я хотела с тобой повидаться, — подтвердила Андреа.

— Извини, — сказал Джеки Браун, — Наверно, мне дали не тот номер. Я думал, что мне назначил встречу покупатель.

— А ты решил, что это будет черный? — спросила Андреа.

— Угу!

— Это был Милт. Он с нами. Милт — наш. Он тебе говорил о нас. Это мы хотели с тобой повидаться.

— Зачем?

— Мы так понимаем, что ты можешь достать автоматы.

— Слушай, девочка, — сказал Джеки, — если ты хочешь подпалить себе жопу — дело твое. Но на хрена тебе автомат?

— Я хочу взять банк, — ответила она.