Хеннинг Манкелль - Пятая женщина Страница 18

— Мне нужно побывать у Рунфельдта дома. А вы открывайте магазин. Я уверен, все образуется.

Ванья жадно вглядывалась в лицо Валландера, ища подтверждения только что сказанным словам. Но выражение его лица вряд ли могло ее утешить.

Она дала ему ключи от квартиры. Ёста жил на той же улице, через квартал от магазина, если идти в сторону центра.

— Когда закончу, верну вам ключи, — сказал Валландер.

Выйдя из цветочного, Валландер увидел, как какая-то пожилая пара с трудом пробирается мимо его машины, занимающей полтротуара. Взгляды их, обращенные к Валландеру, говорили красноречивее всяких слов. Но он притворился, что не понимает, и поспешил прочь.

Квартира Ёсты Рунфельдта находилась на втором этаже дома, построенного, как предположил Валландер, в самом начале века. Можно было подняться на лифте. Но Валландер пошел пешком. Несколько лет назад он собирался меняться в такой же дом. Но теперь отказался от этой идеи. Уж если менять квартиру на Мариагатан, так на дом с садом. И жить там с Байбой. И, может быть, с собакой. Валландер отпер дверь и вошел. Сколько раз уже он вот так вступал на чужую территорию, заходил в жилье незнакомых людей. Остановившись у дверей, Валландер замер. Каждая квартира имеет свой характер. За долгие годы работы в полиции Валландер научился видеть, как характер хозяев отражается в облике их жилища. Он медленно обошел квартиру. Первые шаги часто бывали самыми важными. Первое впечатление. К нему он потом снова и снова будет мысленно возвращаться. Здесь жил человек по имени Ёста Рунфельдт, который однажды ранним утром не появился там, где его ждали — в аэропорту «Каструп». Валландер вспомнил слова Ваньи о том, что Ёста с нетерпением ждал этой поездки. Тревога Валландера вспыхнула с новой силой.

Обойдя все четыре комнаты и кухню, Валландер остановился посреди гостиной. Квартира была большая и светлая. Но Валландеру показалось, что хозяин не слишком много внимания уделял своему жилищу. Только у кабинета было свое лицо. Здесь царил рабочий беспорядок. Книги, бумаги, литографии с изображением цветов, карты. Все это лежало грудами на письменном столе. Выключенный компьютер. В рамочке за стеклом — фотографии. Дети и внуки. Фотография самого Ёсты Рунфельдта в какой-то азиатской стране на фоне гигантских орхидей. Чернильная надпись на обороте гласила, что фотография сделана в Бирме в 1972 году. Ёста улыбался неизвестному фотографу. Загорелый мужчина, дружелюбная улыбка. Фотография немного выцвела. Но улыбка Ёсты Рунфельдта не поблекла. Валландер поставил на место фотографию и стал разглядывать висевшую на стене карту мира. Ему не сразу удалось найти Бирму. Валландер сел за письменный стол. Итак, Ёста Рунфельдт собирался в поездку. Но так никуда и не уехал. Во всяком случае, в Найроби чартерным рейсом фирмы «Экзотические путешествия» он не попал. Валландер встал из-за стола и пошел в спальню. Кровать была застелена. Узкая односпальная кровать. На ночном столике возвышалась горка книг. Валландер посмотрел на корешки. Книги о цветах. Лишь одна о международных валютных операциях. Валландер положил книгу на место. Сейчас его интересовали совсем другие находки. Он нагнулся и заглянул под кровать. Ничего. Открыл шкаф. На самой верхней полке лежали две дорожные сумки. Чтобы их достать, Валландеру пришлось встать на цыпочки. Обе сумки были пусты. Он сходил в кухню за стулом. Заглянул на верхнюю полку. И здесь нашел то, что искал. Одинокие мужчины обычно не слишком усердно вытирают пыль. Ёста не был исключением. На толстом слое пыли отчетливо отпечатались очертания еще одной сумки. Те две, что Валландер осмотрел, были старыми, одна даже без замка, поэтому Валландер решил, что Ёста Рунфельдт взял с собой третью сумку. Если он действительно уехал. И если она не стоит еще в каком-нибудь углу. Валландер снял куртку и повесил ее на стул, потом открыл все шкафы и тумбочки, где могла находиться сумка. Ее не было нигде. Валландер вернулся в кабинет. Если Рунфельдт уехал, он должен был взять с собой паспорт. Валландер обшарил все ящики письменного стола, благо они не запирались. В одном из них лежал старый гербарий. Валландер открыл его. «Ёста Рунфельдт, 1955 год». Значит, уже в школьные годы он интересовался растениями. Валландер разглядывал василек сорокалетней давности. Он еще не совсем выцвел, его лепестки словно хранили воспоминание о былой синеве. Сам Валландер никогда не составлял гербарии. Он продолжил поиски. Паспорта нигде не было. Валландер наморщил лоб. Дорожной сумки нет. Паспорта тоже. Билетов нет. Валландер вышел из кабинета и уселся в одно из кресел в гостиной. Думая над какой-нибудь задачей, он любил менять места — это помогало ему формулировать мысли. Судя по всему, Ёста Рунфельдт уехал из дому. С паспортом, билетами и дорожной сумкой.

Валландер пытался представить, что было потом. Что-то произошло по дороге в Копенгаген? Он упал на пароме за борт? Тогда осталась бы сумка. Валландер нашел в кармане одну из карточек для букетов с телефоном цветочного магазина и позвонил. В окно кухни виднелись элеваторы Истадского порта. За ними польский паром, огибая каменный пирс, выходил в море. Ванья Андерсон взяла трубку.

— Я все еще здесь, — сказал Валландер. — У меня к вам несколько вопросов. Ёста не говорил, как он собирался добираться до Копенгагена?

Она ответила, не задумываясь, и очень уверенно:

— Он всегда ездил через Лимхамн и Драгер.

Валландер кивнул и задал следующий вопрос:

— И еще. Вы не знаете, сколько у него дорожных сумок?

— Нет, — ответила она. — Откуда же мне знать?

Валландер понял, что вопрос следовало задать иначе:

— Как выглядела его сумка? — спросил он. — Вы когда-нибудь ее видели?

— Ёста всегда брал с собой немного вещей, — ответила она. — Одну наплечную сумку и одну на колесиках. Он был опытным путешественником.

— Какого цвета?

— Черные.

— Вы уверены?

— Да. Уверена. Я несколько раз встречала его из поездок. На вокзале или в «Стурупе».[2] Ёста очень бережно относился к вещам. Если бы ему пришлось купить новую сумку, я бы об этом знала. Ёста бы обязательно пожаловался на непредвиденные расходы. Ведь он был скуповат.

«И все же заплатил 30 000 за несостоявшуюся поездку в Найроби, — подумал Валландер. — По сути, выбросил деньги на ветер. Хотя вряд ли по доброй воле».

Валландер тревожился все сильнее. Он положил трубку, пообещав через полчаса занести ключи в магазин.

Он уже повесил трубку, когда ему пришло в голову, что в магазине сейчас, наверное, обед. Потом вспомнились слова Ваньи. Черная дорожная сумка. Те две, что лежали в шкафу, были серыми. Никакой наплечной сумки он тоже не нашел. Кроме того, Валландер узнал, что Ёста предпочитал ездить через Лимхамн. Валландер подошел к окну, и взгляд его заскользил по крышам. Польский паром уже скрылся из виду.

«Что-то тут не так, — думал он. — Не мог Ёста Рунфельдт исчезнуть по доброй воле. Конечно, мог произойти несчастный случай. Но и это сомнительно».

Чтобы сразу получить ответ на один из самых главных вопросов, он позвонил в справочную и узнал телефон компании, осуществляющей рейсы по маршруту Лимхамн — Драгёр. Там он без труда нашел человека, отвечавшего за вещи, забытые на паромах. Человек говорил по-датски. Валландер представился и спросил про черную сумку. Назвал день и число. И стал ждать. Через несколько минут датчанин, представившийся как Могенсен, снова взял трубку.

— Ничего нет, — сказал он.

Валландер на мгновение задумался. Потом решил говорить прямо.

— Случалось ли, что люди пропадали на паромах? Падали за борт?

— Крайне редко, — ответил Могенсен, и Валландер поверил ему.

— Но все-таки случалось?

— Это может случиться на любом корабле, — ответил Могенсен. — Самоубийцы. Пьяные. Сумасшедшие, которые пытаются пройтись по перилам. Но бывает очень редко.

— Есть ли данные о людях, упавших за борт? Вытаскивают их? Или хотя бы их трупы?

— Данные мне неизвестны. Так, разговоры. Большинство выносит волной на берег. Мертвыми. Кто-то застревает в рыбацких сетях. Кто-то исчезает бесследно. Но таких мало.

Валландер узнал все, что хотел. Он поблагодарил за помощь и повесил трубку.

Доказательств у него не было. И все же он нисколько не сомневался: Ёста Рунфельдт не ездил в Копенгаген. Он собрал сумку, взял паспорт и ушел из дома.

Потом он исчез.

Валландер вспомнил лужу крови на полу магазина. Откуда она взялась? А может, они ошиблись? И взлом тот был совсем не случайным?

Он снова обошел квартиру. Пытался представить, что могло произойти. Стрелки часов уже перевалили за полдень. Тут в кухне зазвонил телефон. Валландер вздрогнул от неожиданности. Потом быстро подошел к телефону и снял трубку. Звонил Хансон, он находился в усадьбе Эриксона.