Миермилис Стейга - Шаги за спиной Страница 3

Парень был изрядно напуган.

– Вряд ли тут можно помочь, – отвернувшись, пробормотал Ошинь, шаря дрожащими руками в тумбочке. – Сестра, подай воды! – прорычал он хрипло.

Вилма неслышно вошла.

– Господи, помилуй! – всплеснув руками, запричитала она. – Скончалась, ей-ей, скончалась, ах ты, божье наказание!

– Не каркай, ворона! – прикрикнул на нее Ошинь. – Воду неси живо!

Вилма вздрогнула и бросилась на кухню. Вскоре она вбежала с большой глиняной кружкой. Ошинь высыпал в нее какой-то порошок, размешал и попытался влить Катрине в рот. Однако тщетно. Челюсти женщины уже окоченели. Ошинь стал щупать пульс. Подушка под безжизненно запрокинутой головой постепенно окрашивалась кровью.

Крупные капли пота проступили на лбу Ошиня.

– Чего уставился! – рявкнул он на парня. – Дуй в поселок…

V

Всю стену в кабинете прокурора Кубулиса занимали книжные полки. Книги Кубулис называл "мой крепкий и надежный тыл".

Хозяин кабинета, человек худощавый, с редеющей шевелюрой и кустистыми бровями, сидел за массивным, заваленным бумагами письменным столом и разговаривал по телефону. Он явно был чем-то озабочен, На приветствие Розниека Кубулис безмолвно кивнул, жестом пригласил сесть и продолжал телефонный разговор. Следователь не садился, давая тем самым понять, что лишним временем не располагает.

Бледное добродушное лицо прокурора вдруг покрылось красными пятнами.

– Ах вон оно что! – крикнул он в трубку. – Нет! Даже не подумаю! И до суда не освобожу! Не надейтесь! Валцинь махровый жулик, расхититель общественного имущества. Заслуги?! Суд учтет! Ах способный работник?! Хороший специалист?! В местах лишения свободы и такие нужны! Все, разговор на эту тему окончен. – Прокурор положил трубку и тяжело откинулся на спинку кресла. – Черт бы их всех побрал! – взорвался он. – Нашлись защитнички! Когда Валцинь разбазаривал колхозное добро, они делали вид, что ничего не замечают, а теперь, видите ли, без него обойтись не могут. Незаменимый специалист!

Прокурор сидел, вперив неподвижный взгляд в широкую белую голландскую печь в углу кабинета. Потом вдруг повернул голову, стал разглядывать рослую фигуру Розниека, словно увидел его впервые.

Раздражение в глазах Кубулиса быстро таяло, как светящийся квадратик на экране выключенного телевизора. Теперь это были обычные усталые глаза человека. много повидавшего на своем веку. В голосе появились знакомые дружелюбные нотки.

– Как далеко ты продвинулся с делом этого Валциня?

– Пишу обвинительное заключение, – ответил Розниек.

– Все подтвердилось полностью?

– Да. Вы же прочтете дело до того, как направите его в суд…

Озабоченное лицо Кубулиса озарилось улыбкой.

– Прочту, а как же. Только мы с вами должны считаться с тем, что родственники Валциня ходят по инстанциям, пишут жалобы и действуют вовсю. Если мы, не дай бог, не докажем достоверность хоть бы одной фразы, одного слова из написанного в обвинительном заключении, то…

– Знаю.

Прокурор встал и распахнул окно. Кабинет освежила волна летнего воздуха. Запахло жасмином и свежескошенной травой.

– Что же нового ты привез из Юмужциеса? – спросил Кубулис.

– Случай весьма странный, – сказал Валдис. – Причина смерти ясна – инсульт. Это не вызывает у врачей сомнения, и, казалось бы, нет оснований возбуждать уголовное дело. Однако кое-какие детали все же наводят на мысль о вероятности убийства.

– Какие?

– Я пока абсолютно ничего не утверждаю, – продолжал Розниек, – я только анализирую обстоятельства. Смерть наступила около часа ночи. Покойная обнаружена на полу посреди комнаты, выше локтей, на предплечьях у нее обширные кольцеобразные кровоподтеки, возникшие, по мнению эксперта, незадолго до смерти. На полу свежие полосы, прочерченные галошами покойной. Одна галоша заброшена под кровать.

– Похоже на борьбу? Валдис пожал плечами.

– В ту ночь на хуторе Межсарги двое – назовем их Икс и Игрек – пили водку. В некотором роде это не была обычная выпивка. Стол, похоже, был накрыт заранее, даже цветы поставлены. Ужин проходил беспокойно. Люди думали о чем-то другом, были рассеянны. Откусив кусок сыра и не доев, брали другой. Поначалу закусывали каждый из своей тарелки, затем сели рядом и стали есть из одной. На остатках еды имеются следы зубов двух человек. У Икса зубы пошире, у Игрека помельче. На стакане Икса отпечаток широкой. ладони, только очень неясный, расплывчатый, человек, видимо, нервничал, покатывал его в руке.

– Посуду и остатки пищи отправили на экспертизу?

– Само собой. – Розниек устало опустился в кресло.

– Полагаете, здесь замешаны еще какие-то лица?

– Думаю, да. Окно было раскрыто, под окном сломан куст. Мы нашли там пуговицу от брюк. Похоже, кто-то спасался бегством через окно. И еще. До того, как все это произошло, старая Каролина уже улеглась спать. О6 этом свидетельствует ее постель на печи. Потом произошло нечто неожиданное, потому что старуха соскочила с печки и вбежала в комнату Катрины. Она так спешила, что не успела даже надеть чулок. Его мы нашли на полу возле печи, там же валялась и подушка.

Прокурор закурил.

– Вам, конечно, уже известно, что дочь этой старой женщины той же ночью утонула? Ее нашли в реке у самого моста.

– Два покойника в одном доме. Вряд ли это случайное совпадение.

Оба долго молчали.

– Кто расследует это дело? – прервав паузу, спросил Розниек.

– Пока Апинис, но, думаю, оба дела надо объединить…

– Каковы будут ваши указания на дальнейшее?

– Поезжайте домой, отдохните. Работа предстоит серьезная.

С трудом оторвав отяжелевшее тело от кресла, следователь встал и вышел в коридор.

VI

В кабинете Апиниса у стола сидел долговязый паренек. Вид у него был смущенный и растерянный.

Следователь Апинис сосредоточенно писал протокол. Не отрывая взгляда от бумаг, он продолжал допрос:

– Значит, ходили проверять верши? Вы что же, не знаете, что рыбная ловля такой снастью строго запрещена? – Апинис поднял голову и посмотрел не на подростка, а в окно, как будто заметил что-то весьма интересное.

– Я… я… – съежился парнишка, – я не знал… это не мои верши… у меня только… меня теперь посадят?..

Прокурор Кубулис, сидя в углу кабинета у журнального столика, листая книжку, в допрос не вмешивался. Теперь же он встал. и подошел к пареньку.

– К вашему сведению, следователь Апинис – общественный инспектор рыбоохраны и потому напоминает вам о том, что ловить рыбу вершами запрещено, – благодушно пояснил Кубулис. – Впредь так не поступайте, А в данный момент нас больше интересует, в котором часу вы увидели в воде под мостом Катрину Упениеце?

Паренек приободрился и, подумав, ответил:

– Будильник зазвонил полшестого, я оделся, пошел… Это могло быть около шести или половины седьмого утра. Увидал, что-то белеет меж больших камней, подошел ближе – женщина. Вошел в воду, вытащил ее и побежал к Ошиням. Их дом самый ближний. Думал, может, еще жива…

– Она вся была под водой?

– Вода затекала ей в рот, но иногда бывает, утопленника откачивают.

– Вы не пытались это сделать? Парень покраснел.

– Нет.

– Почему?

– Не знаю, не умею…

– Сколько вам лет?

– Шестнадцать с половиной.

– Н-да, – протянул Кубулис. – На мостике, в реке, на берегу, одним словом, по соседству с местом происшествия ничего подозрительного не заметили?

– Я не глядел.

– А по дороге никого не встретили? Подросток снова задумался.

– Н-никого.

– Вот ведь какое дело, – прокурор поднялся со стула и подошел ближе к Розниеку, все это время стоявшему у двери, – на месте происшествия действительно ничего подозрительного не нашли. Однако у погибшей на затылке глубокая рана, на плечах и шее синяки, правая рука сломана…

Кубулис вновь обратился к юноше:

– Вы были знакомы с Катриной Упениеце?

– Да, был, она жила в Межсаргах.

– Вы славный парень и, конечно же, захотите нам помочь, верно?

Подросток смутился, затем поднял глаза и улыбнулся:

– Постараюсь, насколько смогу.

– Вот и прекрасно. – Кубулис положил юноше руку на плечо. – Начнем с самого простого: постарайтесь восстановить в памяти все события сегодняшнего дня: что видели, слышали, в общем все. Будильник снова установи на полшестого, мы завтра приедем рано, и ты нам покажешь, какой дорогой шел, где увидал Упениеце, как нес ее к Ошиням, что интересного видел по пути. Договорились?

Незаметно для себя Кубулис стал называть юношу на "ты". Оба его сына были примерно такого же возраста, и потому Кубулис особенно хорошо понимал психологию подростков и умел найти с ними общий язык.

– Ладно! – с готовностью кивнул парень.

На лицо прокурора вдруг легла тень.

– Ты на чем приехал? – озабоченно спросил он. – Домой успеешь добраться?

– У меня мопед, – не без гордости ответил подросток,