Энн Перри - Невидимка с Фэрриерс-лейн Страница 4

Джунипер пристально взглянула на него, пытаясь что-то сказать. Больно было видеть все это, и Шарлотте страстно захотелось ей помочь.

– Как это благородно и трогательно с вашей стороны, – обратилась она к Ливси, схватив Джунипер за руку и крепко ее сжимая. – Спасибо, что пришли исполнить, может быть, самую трудную миссию – сообщить о смерти близкого человека… А сейчас, так как, по-видимому, ничего иного сделать нельзя, может быть, вы окажете любезность и попросите, чтобы подъехал экипаж миссис Стаффорд? Полагаю, врач позаботится об остальном?

– Разумеется, – согласился Ливси. – Но… – его лицо еще больше омрачилось, – к сожалению, в силу внезапности всего случившегося полиция, возможно, пожелает задать несколько вопросов.

К Джунипер вернулся голос – очевидно, в этот момент удивление оказалось сильнее горя.

– Полиция? Зачем? Кто… я хочу сказать, почему они явились? Как они вообще об этом узнали? Это вы?..

– Нет… все совершенно случайно. Вопросы хочет задать мистер Питт, который зашел в ложу, чтобы предложить помощь.

– Какие вопросы? – Джунипер взглянула на Шарлотту, явно недоумевая. – О чем тут спрашивать?

– Наверное, он хочет узнать, что Сэмюэл ел или пил в последние несколько часов, – ласково ответил Ливси. – А может быть, о том, чем он занимался днем. Если вы достаточно владеете собой, чтобы ответить на его вопросы, ему это очень поможет.

Шарлотта хотела что-то сказать, возможно, возразить, но ничего не придумала, кроме фраз, которые были бы сейчас совсем бесполезны. Стаффорд умер внезапно и по неизвестной причине. И в данном случае формальное расследование неизбежно. Ливси прав. Чем раньше все будет улажено, тем скорее вдова сможет отдаться без помех естественному чувству горя, тем скорее наступит исцеление.

Открылась дверь, и вошел Питт, за которым по пятам следовал Адольфус Прайс.

Джунипер быстро взглянула на адвоката, затем с видимым усилием отвела взгляд.

– Мистер Питт, – сказала она тихо. – Я понимаю, что вы из полиции. Мистер Ливси объяснил, что вам необходимо задать мне несколько вопросов о… смерти Сэмюэла. – Она издала глубокий вдох. – Я расскажу все, что мне известно, хотя не знаю, чем могу вам быть полезна. Я и понятия не имела, что он болен. Он никогда даже не намекал на это…

– Я понимаю, миссис Стаффорд. – Томас без приглашения сел, чтобы ей не приходилось глядеть на него снизу вверх. – Я глубоко опечален, что обязан потревожить вас в столь тяжелый момент, но если бы я обратился к вам позднее, вы к тому времени наверняка позабыли бы о какой-нибудь мелочи, способной прояснить дело.

Джунипер была очень бледна, руки ее дрожали, но внешне она сохраняла спокойствие. Женщина, по-видимому, все еще была слишком потрясена, чтобы разразиться рыданиями или рассердиться, что часто бывает после подобной утраты.

– Миссис Стаффорд, что ел ваш муж за обедом, прежде чем поехать в театр?

Она с минуту обдумывала вопрос.

– Седло барашка, брюквенный соус, овощи. Еда была не тяжелая, мистер Питт, и не обильная.

– Вы ели то же самое?

– Да, совершенно то же. Конечно, в гораздо меньшем количестве, но то же самое.

– А что он пил?

Джунипер сосредоточенно и несколько удивленно нахмурилась.

– Он выпил немного кларета, но бутылку открыли у стола и наливали там же. Вино было отличное. Я сама выпила полбокала. Муж пил немного, уверяю вас. Он вообще был очень умерен в этом отношении.

– Что было еще?

– Шоколадный пудинг и фруктовый шербет. Но я ела то же, что и он.

Уголком глаза инспектор уловил какое-то движение, обернулся и увидел, что Ливси дотронулся до кармана брюк.

– У вашего мужа была при себе фляжка, миссис Стаффорд? – мрачно продолжил он.

Глаза ее расширились.

– Да-да, была. Серебряная. Я подарила ее Сэмюэлу пять лет назад. А почему вы спрашиваете?

– Он сам ее наполнял?

– Наверное. Вообще-то я не знаю. Почему вы спрашиваете, мистер Питт? Вы… вы хотите ее видеть?

– Она уже у меня, благодарю. Вы не знаете, пил ли он из нее сегодня вечером?

– Я этого не видела, но, скорее всего, пил. Он… он любил понемножку… – Женщина осеклась, голос ее дрогнул и охрип; ей потребовалась минута-две, чтобы взять себя в руки.

– Вы можете рассказать, миссис Стаффорд, чем он занимался в течение дня? Все, что вам известно?

– Что он делал? – Она задумалась. – Ну… да, если хотите, но я не понимаю, к чему это.

– Существует вероятность, что ваш муж был отравлен, миссис Стаффорд, – сурово ответил Ливси, все еще стоя около двери. – Это очень неприятная и огорчительная мысль, но, боюсь, мы должны взглянуть правде в глаза. Конечно, патологоанатом может найти болезнь, о которой мы не подозревали, но до этих пор мы должны принимать во внимание все возможности.

Джунипер заморгала:

– Отравлен? Но кто же мог отравить Сэмюэла?

Прайс переминался с ноги на ногу, не сводя взгляда с миссис Стаффорд, однако не вмешиваясь в разговор.

– А вы можете кого-нибудь заподозрить? – снова привлек ее внимание к себе Томас. – Вы не знаете, он был занят последнее время каким-нибудь судебным делом, миссис Стаффорд?

– Нет… нет, у него не было на руках никакого дела.

Казалось, ей легче говорить, когда сознание сосредоточено на какой-то реальной подробности, – так проще отвечать на вопросы, поставленные определенным образом.

– Та женщина опять к нему приходила. Она уже несколько месяцев не давала ему проходу. Такое впечатление, что он очень из-за нее расстроился, и, как только она ушла, вышел из дома почти сразу за ней.

– Какая женщина, миссис Стаффорд? – быстро переспросил Питт.

– Мисс Маколи, – ответила она. – Тамар Маколи.

– Актриса? – удивился инспектор. – А вы не знаете, что ей было нужно?

– Да, конечно. – Джунипер вздернула брови, словно не ожидала такого вопроса, словно полагала, что полицейскому и так все известно. – Это касается ее брата.

– Но какое отношение все это имеет к ее брату? – терпеливо уточнил Томас, напомнив себе, что она только что овдовела, причем весьма прискорбным образом, поэтому от нее нельзя ожидать такой же стройной логики, как от прочих. – Кто ее брат? Он что, подавал прошение на апелляцию?

На мгновение лицо Джунипер приобрело весьма горькое и ироничное выражение.

– Вряд ли, мистер Питт. Его повесили пять лет назад. Маколи хотела, чтобы Сэмюэл пересмотрел дело. Он был членом Апелляционного суда, который отклонил просьбу ее брата о помиловании. Тот был осужден из-за ужасного преступления. Наверное, если бы общество могло его повесить дважды, оно бы это сделало.

– Это дело Годмена, – сказал Ливси за спиной Питта. – Убийство Кингсли Блейна. Полагаю, вы помните это дело?

Инспектор на мгновение задумался. В голове мелькнуло смутное воспоминание о всеобщих ужасе и ярости, связанных с убийством, о статьях в газетах, об одном-двух безобразных инцидентах на улицах, когда толпа набросилась на евреев.

– Убийство на Фэрриерс-лейн? – спросил он.

– Совершенно верно, – подтвердила Джунипер. – Ну а Тамар Маколи – его сестра. Не знаю, почему у них разные фамилии, но ведь у актеров все не как у обычных людей. Никогда не знаешь, когда они серьезны, а когда нет. И к тому же они евреи.

Питт вздрогнул. Ему показалось, что в комнате вдруг подул холодный ветер, словно дыхание ненависти и безрассудства ворвалось в открытую дверь. Ливси встал и закрыл ее. Питт взглянул на Шарлотту и заметил у нее в глазах страх, как будто она тоже почувствовала дуновение чего-то странного и мрачного.

– То было очень неприятное дело, – тихо сказал Ливси. Голос его был суров, в нем чувствовалось что-то отдаленно напоминающее гнев. – Не понимаю, почему эта несчастная женщина не оставит дело брата в покое, чтобы воспоминание о нем исчезло у всех из памяти… Но некое беспокойство заставляет ее все время о нем напоминать и настаивать, чтобы по нему снова было назначено слушание.

Лицо Ливси потемнело, словно такое поведение было ему отвратительно и он с удовольствием больше не стал бы ко всему этому возвращаться, ибо оно вызывало совершенно бессмысленную и ненужную боль, что он сам касается данной темы, лишь повинуясь служебному долгу.

– У нее какая-то сумасшедшая идея – очистить посмертно его имя от обвинения. – Судья слегка пожал плечами. – А правда заключается как раз в том, что этот негодяй оказался по уши виноват, что и было доказано. На этот счет не оставалось никаких сомнений, оправданных или интуитивных. Он воспользовался правом на справедливый и беспристрастный суд и правом на апелляцию. Я знаю все факты, относящиеся к этому делу, Питт, – я сам принимал участие в судебном заседании, рассматривавшем его апелляцию.