Андрей Иванов - Последняя загадка Страница 4

– До магазина я дойти не успел. Понимаете ли, я делаю все очень медленно.

– Нас интересует убийство.

– Убивала женщина.

– Вы хорошо ее рассмотрели?

– О да! Со зрением у меня, слава Богу, все в порядке.

– Сколько ей лет?

– От сорока до пятидесяти.

– А поточнее?

– Думаю, ближе к пятидесяти. Она стояла и разговаривала с парнем, а потом размахнулась – и хрясь ему по голове.

– Ни с того ни с сего?

– Не знаю, может, они не поделили чего-нибудь.

– Женщина взяла что-нибудь у потерпевшего?

– Мне показалось, нет.

– Точно?

– Знаете, в этот момент по улице проехал автобус. Он загородил мне видимость.

В это время Дукалис разговаривал с врачом, стоя возле машины «скорой помощи».

– Старший лейтенант Дукалис Анатолий Сергеич, – представился оперативник.

– Кириллюк Борис Евгеньевич.

– Что вы можете сказать, Борис Евгеньевич?

– Скажу одно: рана не опасна.

– Значит, он жив?

– Жив и, думаю, проживет еще долго.

– Я могу поговорить с ним?

– Не сейчас, он еще очень плох.

– Куда вы его?

– В Пятую городскую больницу «Скорой помощи». Вот визитка, здесь телефон приемного покоя.

– Спасибо, вот вам моя.

4

Пятая городская больница «Скорой помощи» жила неспешной жизнью. Машины с крестами на борту доставляли больных, врачи ставили диагнозы, медсестры сновали по коридорам, а повара готовили пациентам пищу в больничной столовой.

Палата, где со вчерашнего дня находился Борисов, была рассчитана на троих. Кроме водителя, в ней лежали двое: молодой человек лет тридцати двух и старик лет семидесяти пяти. Молодой человек имел худощавую фигуру, коротко стриженные кучерявые волосы и острое лицо с крючковатым носом. Звали его Марк, он работал юристом в одной крупной компании, но уже вторую неделю пребывал в больнице со сломанной ключицей. Виной травмы был лед, который никогда не скалывается и не посыпается песком во дворах культурной столицы. Возвращаясь вечером домой после пятничной вечеринки, устроенной в стенах родной фирмы, Марк поскользнулся и упал во дворе возле дома. Почувствовав острую боль в плече, он сразу понял, что получил сильную травму. Сейчас, две недели спустя, плечо уже не болело, врачи обещали выписать юриста на следующей неделе.

Старика, лежавшего на соседней койке, звали Иван Кириллович. Обладатель двойного подбородка, брюшка и сверкающей лысины целый день изучал старые газеты и журналы. Пять дней назад в своей квартире на. Одиннадцатой линии пенсионер забрался на табурет, стоявший на кухне, чтобы поменять лампочку. Ивану Кирилловичу часто приходилось совершать этот ритуал. Дело в том, что старик пользовался исключительно подержанными лампочками, которые выворачивал в соседних подъездах. Обычно замена лампочек проходила у Ивана Кирилловича без приключений, но на сей раз расшатанные ножки табуретки не выдержали тучного тела хозяина и разъехались в разные стороны. В результате Иван Кириллович с грохотом упал на пол и получил ушиб спины. Он не спешил возвращаться домой, больничная кухня его вполне удовлетворяла, а дома, кроме черно-белого телевизора, пенсионера никто не ждал.

В то утро, вернувшись с завтрака, на который давали перловую кашу, бутерброд с сыром и чай, Иван Кириллович лег на койку с журналом «Советский экран» выпуска семьдесят шестого года. Подписка старых журналов была взята пенсионером в холле на столике.

– Да… – произнес Иван Кириллович. – Раньше делали фильмы. Хорошее было кино, не то что теперь.

Борисов и Марк в это время вели разговор о юриспруденции.

– И часто тебе приходится в суд подавать? – спросил водитель.

– По-разному. Вот у меня знакомый авторскими правами занимается, так тот постоянно с кем-то судится.

– Интересно…

– Ничего интересного. Долгая история. Иногда результата приходится ждать годами.

Борисов покачал головой.

– А ты почему про суд спросил? – поинтересовался юрист.

– Хочу с тещей судиться.

– С кем?

– С тещей, это она меня бутылкой вчера приложила.

Марк удивленно посмотрел на собеседника.

– Да-да, – произнес тот.

– А я думал, тещи только в анекдотах стервами бывают.

Борисов горько усмехнулся.

– Ладно, ты не расстраивайся, – сказал Марк, – сейчас состряпаем заявление.

– Куда?

– Как куда? В суд.

– Думаешь, получится?

– Гарантии не дам, но попробовать надо.

Борисов пожал плечами:

– А писать на чем будем?

– У меня с собой всегда бумага и ручка. – Марк достал из-под кровати портфель.

– Ну давай.

Юрист вынул и положил на тумбочку белый лист и шариковую ручку.

– Вы чего делаете? – подал голос Иван Кириллович.

– Заявление в суд пишем, – ответил Борисов.

– На кого?

– На тещу, – ответил водитель.

– С тещей лучше не ссориться.

– Так ведь она первая начала. Я шел себе по улице, а тут она с бутылкой в сетке. Размахнулась – и со всей силы меня по голове!

– Ну и дела…

– Ничего, не расстраивайся, – успокоил соседа по койке юрист, – мне рассказывали про подобный случай. Там человек с тестем судился. В конце концов комнату у него отсудил.

– Комнату отсудить было бы неплохо…

– Не знаю, как насчет комнаты, а на компенсацию за нанесенный моральный ущерб можешь рассчитывать.

– Думаешь?

– Уверен.

Уверенность соседа передалась Борисову.

– Пиши, – сказал он.

В этот момент дверь отворилась, и в палату вошел Дукалис. На милиционере был белый халат.

– Добрый день, – обратился к больным оперативник.

– Добрый, – ответил Иван Кириллович.

– Кто здесь Василий Алексеевич Борисов?

– Я Борисов, – отозвался водитель.

– Я из милиции. Старший лейтенант Дукалис Анатолий Сергеич.

Борисов встал с кровати и подошел к оперативнику.

– Очень хорошо, мы как раз собрались заявление в суд писать.

– Для начала неплохо оформить заявление в милицию.

– С удовольствием.

– Где расположимся?

– Садитесь на кровать.

Оперативник осмотрелся. Сидеть в душной палате не хотелось.

– Пойдемте в коридор, – предложил он. – Там есть столик и два стула. Если, конечно, вам можно ходить.

– Можно. Пойдемте.

Борисов и Дукалис вышли в коридор. Больничные запахи неприятно щекотали легкие оперативника, время от времени он морщил нос и тяжело вздыхал. Собеседники расположились за столиком у окна.

– Василий Алексеич, расскажите, пожалуйста, что произошло вчера?

Борисов с грустью посмотрел на больничный двор. Грязно-белые сугробы лежали между черными дорожками, рядом с которыми топорщили ветви замерзшие кусты.

– Дело в том, Анатолий Сергеич, что моя семейная жизнь никак не хочет складываться.

– В этом вы не одиноки.

– Да, вы правы. Но, уверяю вас, такой тещи, какая была у меня, ни у кого нет.

Дукалис усмехнулся.

– Зря смеетесь, – отреагировал Борисов.

– Давайте все-таки по существу.

– Давайте.

– Итак, что случилось вчера?

– Я возвращался с работы.

– Где вы работаете?

– Во Втором автопарке.

– В котором часу это было?

– Около семи. Шел в сторону метро.

– Вы всегда ездите домой на метро?

– Да. Как говорится, сапожник без сапог.

– Итак, вы шли в метро…

– Да, у меня еще была мысль купить бутылку пива возле станции. Знаете там торговый комплекс на месте бывших ларьков?

– Знаю.

– Вот туда я и направлялся.

– Что было дальше?

– Дальше я увидел ее.

– Тещу?

– Да.

– Значит, это она нанесла вам травму?

Борисов вздохнул:

– Я вообще-то классической борьбой в детстве занимался, реакция у меня хорошая, но здесь не успел увернуться.

– Чем она ударила вас?

– У нее в сумке была бутылка.

– Водка?

– Нет, минералка.

– У вас случались подобные конфликты раньше?

– Вся моя совместная с ней жизнь – один сплошной конфликт.

Дукалис посмотрел в глаза Борисову.

– Должен сказать, вы легко отделались.

5

В шестнадцать часов тридцать минут в кабинете Петренко началось оперативное совещание. Кроме подполковника, присутствовали Соловец, Ларин, Дукалис и Волков. Слово взял Мухомор. Он был собран и серьезен.

– На повестке дня два вопроса. Во-первых, положение с мебелью.

– Что у нас с мебелью, Юрий Саныч? – спросил Соловец.

– Я уже давно просил Главк, чтобы нас обеспечили современным оборудованием и мебелью. Сегодня мне позвонил Федор Степаныч. Кстати, передал вам привет.

– Спасибо, товарищ подполковник, – отреагировал Ларин.

– Так вот, Федор Степаныч сказал, что завтра нам завезут новый набор мебели. Два стола и шесть стульев.

– Давно пора, – заметил Дукалис.

– Стулья и столы прибыли к нам из Белоруссии. Так что мебель импортная, дорогая.

– А где мы ее разместим? – спросил Волков.

– Я поработал над этим вопросом и решил, что мебель мы поставим в моем кабинете.