Джеймс Шиан - Приговор Страница 41

– Похоже, это тебя до сих пор задевает.

– Наверное. Поэтому я один. А что у тебя? Твоя очередь рассказывать.

– Ничего особенного. Были длительные связи, но они как-то сами собой затухли. Точно не могу сказать почему. Скорее всего, мужчины считали меня слишком сильной и независимой. Зарабатывала больше, чем они, – это, видимо, тоже имело значение.

Пока она говорила, Джек вглядывался в ее лицо. Он отметил, какая у нее гладкая и мягкая кожа. Появилось несколько морщинок, но ни одной у больших зеленых глаз – красивых глаз, подумал он. И неожиданно сказал:

– Им же хуже. – И тут же почувствовал, что слова надо запить пивом.

– Еще раз спасибо, Джек. Два комплимента за вечер не шутка, – ответила Пат, обмахиваясь рукой.

– Я говорю правду. – Джек смутился, как подросток на первом свидании. – Что, черт побери, между нами происходит?

Пат улыбнулась – она понимала, что происходит: неожиданно вспыхнул крохотный огонек. Только не стоит торопиться его раздувать. В конце концов, на карту поставлена их дружба.

Глава 26

Потребовалось еще два дня и две ночи, но в конце концов Джек одолел почти все тома. В последней коробке осталось несколько тонких папок, но он не сомневался, что уже знает все существенное. Во время вечерних пробежек он посвящал Пат в то, что удалось выяснить за день. Это приносило пользу обоим. Пат стала до тонкости разбираться в ситуации, на следующее утро делилась с Нэнси. А Джек, разговаривая с ней, обобщал и систематизировал собственные мысли.

– Ты оказалась права: частным адвокатом Руди была женщина. Ее имя Трейси Джеймс – судя по всему, модный юрист. Ее контора находится в Веро-Бич.

Они разминались у реки. На воде не было ни одной лодки, только плавали парочкой два пеликана. Третий спикировал к поверхности, выхватил из воды рыбу и беспрепятственно улетел прочь – собратья не обратили на него внимания. Наверное, сыты, решил Джек. Он знал, как яростно дерутся пеликаны за каждый кусок. Или влюблены…

Пат прервала его фантазии:

– Она в самом деле устранилась, потому что ей недостаточно заплатили?

– Кто?

– То есть как кто? Эта Трейси Джеймс, о которой мы говорим.

– Наверное. Точно не знаю. В документах только говорится, что она отказалась от защиты клиента до того, как состоялось заседание суда. Но если Майк сказал, наверное, так и есть. Мне случалось встречать адвокатов, которые работают только ради денег. В общем, Руди получил государственного защитника. Но Джеймс, прежде чем устраниться, проделала хорошую работу. Она разбила в пух и прах выступающего в качестве свидетеля на предварительных слушаниях следователя. Если бы это произошло на суде, Руди сейчас был бы на свободе.

– Так почему этого не произошло на суде?

– Потому что государственный защитник либо пьяница, либо идиот.

– Этот факт не может послужить поводом для апелляции?

– Может. Но его уже пытались использовать и ничего не добились. Однако на слушаниях об обжаловании мисс Джеймс затронула интересную тему: мог ли Руди, учитывая его характер и отсталое умственное развитие, отказаться разговаривать с полицейскими? И еще: обязаны ли были следователи немедленно прекратить допрос, как только мать Руди прибыла в полицейский участок?

– Полагаю, судья не клюнул на ее доводы? – Они углубились в такие юридические дебри, что Пат требовалось немалое усилие, чтобы следить за мыслью Джека. К счастью, в этот день они бежали дистанцию пять миль.

– Напротив. Он отклонил ходатайство защиты, но разрешил вынести на суд присяжных все обстоятельства допроса: как Элену не пустили к сыну и как не использовали звуко- и видеозаписывающие устройства, хотя все эти средства были в распоряжении полиции. И само признание, в сущности, не было признанием. Детектив вынудил сказать подозреваемого, что если бы Руди сильно разозлился, то в этом состоянии мог бы убить человека.

– Так ты говоришь, государственный защитник ничего из этого не использовал?

– Ничего.

На следующий вечер они пробежали семь миль. И Джек рассказал Пат, как юридические органы рассматривали поданные апелляции. Первая апелляция опротестовывала результаты слушаний об обжаловании и была отклонена Верховным судом Флориды. Суд признал, что решение судьи Уэнтвелла не противоречит законным правовым нормам. Вторая апелляция строилась на том, что проявил некомпетентность адвокат, в данном случае государственный защитник, который оказался не в состоянии приобщить к доказательствам обстоятельства этого допроса.

– Я считаю, что это была хорошая апелляционная стратегия, – продолжал Джек. – Сначала суд утверждает, что доказательства могут и должны быть вынесены на рассмотрение присяжных. Затем следует вторая апелляция, которая основывается на том, что государственный защитник не сумел представить суду подтверждающие невиновность подсудимого доказательства.

– И на каком же, черт побери, основании была отклонена вторая апелляция? – Чем больше Пат вдавалась в подробности, тем больше ее охватывало негодование.

– Видишь ли, на карту поставлено нечто большее, чем заметно на первый взгляд. Во-первых, апелляционные суды очень неохотно отменяют решения судов присяжных. Апелляции удовлетворяют лишь в пятнадцати процентах всех случаев. Во-вторых, адвокатом в данном деле выступал государственный защитник. Он, как и прокурор, является государственным служащим. Апелляционный суд редко идет на то, чтобы признать неэффективность государственного защитника в исполнении долга. И в третьих, публике нравятся смертные приговоры. Она не одобряет инициативных судей, которые вмешиваются в решение присяжных. Суд не огражден от общественного мнения.

Пат была вне себя от того, что говорил ей Джек. Они бежали через лес, где не было ни одной живой души, и она не выдержала и закричала во весь голос:

– Речь идет о жизни человека! Какое кому дело до общественного мнения, или политики, или государственных защитников, или прочего дерьма? Это же жизнь человека!

Чем больше волновалась Пат, тем спокойнее становился Джек.

– Помнишь известный вопрос из области психологии: «Если в лесу падает дерево, но рядом никого нет, производит его падение шум или не производит?»

Пат не могла понять, куда он клонит. Она разволновалась, расстроилась, а Джек пристает со всякими глупостями.

– Помню, и что дальше?

– В этом контексте ответ на вопрос: нет. Известно, что судебные разбирательства дел по подозрению в убийстве, особенно те, что базируются на косвенных доказательствах – свидетельских показаниях, не подтвержденных вещественными уликами, или, как в данном случае, на одной-единственной вещественной улике, – в основе своей некорректны. До тридцати-сорока процентов обвиняемых – невиновны. Но их тем не менее приговаривают к смертной казни, поскольку никто ничего не желает слушать. И никому ни до чего нет дела. Не обижайся, но и тебе не было бы дела, если бы на месте Руди был другой. И мне. Никому. К смерти приговаривают детей, умственно отсталых… За последние сорок лет в штате Техас казнены сто сорок человек. А там вообще отсутствует система государственной защиты. Это означает, что обвиняемые получают адвокатов, назначаемых судом. Некоторые «заступники» либо запойные, либо откровенно спят на заседаниях. Ты сама убедилась, как можно запороть дело, но такое ежедневно происходит в залах суда по всей стране. И будет продолжаться, пока люди не откроют глаза и уши.

Когда пробежка подошла к концу, Пат направилась сразу в свою комнату. После такого разговора даже мысль о еде показалась ей тошнотворной.

Глава 27

Джек несколько раз пытался найти в справочнике телефон Трейси Джеймс и позвонить ей в контору. Но, как ни странно, номер отсутствовал в списке.

Почему телефон адвоката не значится в телефонной книге? Может быть, она переехала в другое место? Веро-Бич находился всего в часе езды на восток, и рано утром в понедельник Джек решил съездить туда и навести справки.

Он получил ответ на вопрос вскоре после того, как оказался в городе. В каждой попадавшейся ему на пути юридической конторе спрашивал, где можно найти Трейси Джеймс. В первых трех секретари ответили, что понятия не имеют, кто это такая, и Джек начал сомневаться, существует ли эта женщина вообще. Зато в четвертой напал на золотую жилу. Настойчивость всегда приносит плоды, хмыкнул он про себя. И пробыл в конторе не меньше получаса.

– Думаю, что у нас на нее кое-кто работал, – ответила секретарь в «Блейн и Дьюи» и, прежде чем пойти за коллегой, бросила на юриста взгляд, который ясно говорил: она знает нечто такое, что и ему было бы неплохо знать.

«Или я слишком много воображаю, наблюдая за выражениями глаз?» – засомневался Джек, забывая, что получил первый за все утро осмысленный ответ.