Максим Теплый - Остров Сердце Страница 28

Буратаев сидел на корточках в углу комнаты и возился с табельным оружием. Он сощурил и без того узкие глаза и серьезно возразил:

– А зачем в окнах мелькать? Домелькаетесь, заметят вас… Один пусть дежурит у окна, а остальные лучше бы пригнулись.

– Верно, – кивнул Евграфов. – Коровин, от окна! Яшин, вести наблюдение аккуратно, через щель между занавесками. Ну как там, Яшин?

– Этот товарища из прокуратуры допрашивает. Все спокойно, вроде. Мирно беседуют. Какой-то бородатый к ним подошел. Теперь ссорятся, вроде. Бородатый кричит, руками размахивает…

Евграфов осторожно выглянул в окно и увидел, что дело принимает тревожный оборот: рыжий внимательно слушал "бородатого", а тот что-то горячо объяснял, указывая на Полубарьева. Разговор шел на повышенных тонах, и даже через плотно закрытое окно долетали отдельные слова. "Махачкала", "русская свинья", "обманул"… Плохо, ох, как плохо!

Рыжий, наконец, махнул рукой, давая понять, что все дальнейшее ему не интересно, и двинулся по своим делам. А бородатый дернул затвор и ударил короткой автоматной очередью по серому пиджаку Полубарьева. Тот упал навзничь в придорожную пыль, выгнулся и затих.

Яшин резко отпрянул от окна, будто очередь ударила в него, и схватился за голову.

– Расстреляли!!! – перепуганно прошептал он.

Евграфов, которого близкая очередь тоже заставила рефлекторно пригнуться, побледнел так, что его черные густые брови и такие же черные усы стали казаться искусственно прилепленными к абсолютно белому лицу. Он увидел, как два бандита, лениво переговариваясь, взяли убитого за худые лодыжки и потащили за ближайший дом. Голова Адама Михайловича оставляла в сухом, как порох, песке неглубокую борозду и подымала за собой облако пыли, которое тут же догоняло убитого и оседало на его лице и полуприкрытых глазах.

– Говорил же я… – начал было Коровин, но Евграфов сдавленным окриком оборвал его:

– Молчать! Потом, когда отсюда выберетесь, доложите по инстанции: так, мол, и так, полковник Евграфов принял неправильное решение, отпустил прокурорского под пули! – Полковник яростно бугрил желваки. – Легче тебе, Коровин, от этой правоты?…

– На словах у него все складно выходило, – шепнул Яшин и неожиданно широко перекрестился. – Царствие небесное…

– Он тогда в Махачкале профессионально сработал! – Евграфов уже взял себя в руки. – Там детский сад захватили. Он сначала детей вывел, а потом четверых бандитов заставил сдаться. Один, гад, ушел…

– Так это, наверное, он и есть! Тот, что стрелял, – Яшин аж подскочил от своей догадки.

Евграфов пожал плечами:

– Что теперь… Геройски погиб Адам Михайлович! А наша задача – выжить! Ясно?! Есть еще желающие выйти к бандитам с поднятыми руками?… Желающих не вижу, включая старшего лейтенанта Коровина! Раз так, приказываю: продолжать наблюдение, фиксировать огневые позиции, быть готовыми при необходимости принять бой!

Евграфов отошел в угол, пробежал пальцами по клавишам мобильного телефона и вполголоса доложил кому-то о случившемся.

…– Товарищ полковник! – встревоженно позвал Буратаев. – Смотрите!

Евграфов приник к занавеске и сразу понял причину тревоги сержанта: боевики, разделившись на небольшие группы, двинулись по деревенской улице, заходя в каждый дом, видимо, для тщательного осмотра.

– Все ясно: ищут, не спрятался ли кто!… Значит, так: дождемся, когда они вон тот дом осмотрят, – Евграфов показал на соседний дом, – и попробуем туда перебраться. В контору они заявятся в последнюю очередь, были же недавно. Перебегаем по одному.

…Первым, ловко выбравшись из окна, бросился к соседскому забору Коровин. Он в одно движение перемахнул его и скрылся в кустах.

Один за другим бесшумно шмыгнули к забору сержанты. И тоже удачно: через забор перелетали так, словно в момент расставания с землей силы в ногах удваивались, и двухметровая высота казалась препятствием несерьезным.

Евграфов тоже все сделал ладно: забора достиг в три прыжка, подтянулся легко, но ровно в ту секунду, когда он приземлился в соседском дворе, скрипнула калитка и прямо напротив притихшего в траве Евграфова появился мужчина в камуфляже с автоматом на плече. Вел он себя спокойно, так как, судя по всему, только что осматривал этот дом, и был абсолютно уверен, что там никого нет.

Мужчина достал рацию и громко сказал длинную фразу на незнакомом языке, который Евграфов идентифицировал как арабский. Сидящего на корточках полковника террорист не видел, но двигался прямо на него, продолжая с кем-то общаться по рации.

Евграфов, до боли сжал челюсти и ждал того мгновения, когда противник поднимет глаза и увидит его. Полковнику повезло: противник взглянул на него ровно через мгновение после того, как сунул смолкшую рацию в наружный карман камуфляжа, а это означало, что звуки предстоящей схватки не уйдут в эфир.

Евграфов бросился вперед и жестко вцепился боевику в горло, но долей секунды раньше понял, что противник не сопротивляется и беспомощно валится на спину. Он был мертв. Легкая, защитного цвета бейсболка слетела с его бритой головы, и Евграфов увидел над левым ухом набухающую густой темной кровью глубокую рану.

Полковник удивленно оглянулся и увидел, что из сеней машет Буратаев.

– Как это вы его? – спросил он сержанта, оказавшись в звенящей тишине полутемных сеней.

– Я в детстве из пращи ворону влет сбивал. Вот и вспомнил… Ремень – вот! – Буратаев хлопнул себя по талии. – А камнем записка была к полу на крыльце прижата, вот: "Ушла с Петенькой на почту. Покорми кур. Алевтина".

Все замолчали.

– Кирилина Алевтина! – пояснил Коровин. – Петька – внук, из Астрахани на лето приезжает. Мужу написала, Николаю…

Участковый толкнул локтем Яшина:

– Покойника в сарай нужно. В подпол. У Алевтины там картошка… Давайте, салаги, бегом!

…– Ну что, товарищи, – мрачно заговорил Евграфов, когда сержанты вернулись, – убитого рано или поздно хватятся! Поэтому будем пробиваться к катеру, тому, что крайний справа… Надо где-то отсидеться до удобного момента, когда возле него бандитов поменьше останется. И – вперед.

Оглядев бойцов, он продолжил:

– Задача: захватить катер и попытаться уйти. Теперь у нас есть автомат и три гранаты… План такой: идем двумя группами. Со мной Яшин! А вы, Коровин, с Буратаевым. Сколько получится, пойдем огородами. Там могут и не заметить. Но потом, метров сто пятьдесят до катера, открытое пространство. Тут уже боя не избежать. Вы, Тимофей Петрович, – Евграфов посмотрел на Коровина, – группа прикрытия. Гранаты, все три, у вас будут. Автомат тоже. Пока вы примете удар на себя, мы с Яшиным постараемся захватить катер. Как только услышите звук мотора, стремительно отступайте к воде…

– Это как? – угрюмо переспросил Коровин. – Под пулями, что ли?

– Под пулями, товарищ старший лейтенант! – жестко ответил Евграфов.

– Не добежим. Постреляют нас…

– Значит, погибнете смертью храбрых!…- зло сверкнул глазами полковник. – Или есть другие предложения?… Нет? Ну, вот и отлично! Двинулись, славяне… – Он глянул на Буратаева и примирительно добавил:

– И не славяне тоже – двинулись!

Расстрелять. Но сперва поговорить…

Штаб контртеррористической операции расположили в двухстах метрах от воды, в двухэтажном здании заброшенной базы отдыха. На фасаде потрепанного деревянного барака сохранились выцветшие, но вполне читаемые буквы: "Решения ХХ съезда КПСС – в жизнь!"

Означенный съезд состоялся задолго до рождения Каленина, так что и возраст сооружения был весьма почтенным: далеко за пятьдесят.

– Собственность МВД, между прочим! – зло заметил генерал Гирин, уловив брезгливый взгляд Каленина. – Бардак!!! Но тактически – очень удобно. Со второго этажа остров как на ладони, в бинокль можно муху на стене дома разглядеть. И телефон есть…Закрытую связь тоже подтянули…Правда, удобства на улице, не обессудьте.

– О чем вы? – не без раздражения отозвался Каленин. – Давайте уж сразу к делу. Есть информация, почему они меня требуют?

– Есть предположение. Цели противника мы читаем так: дестабилизировать обстановку в стране, вызвать массовое недовольство действиями властей и добиться добровольного или иного ухода нынешних лидеров. Что-то вроде сценария октября семнадцатого: власть лежит на мостовых Петрограда и ее подбирает тот, кто шустрее остальных.

– М-да! Ну, а я-то какое место занимаю в этих зловещих планах?

– По нашим сведениям, одним из организаторов всей этой атаки, я имею в виду и Южную Осетию, и банковский коллапс, и захват острова, и все остальное, что будоражит страну, является ваш хороший знакомый – господин Дибаев.

– Когда же он успел? – удивился Каленин.- Всего два месяца, как в Лондон сбежал?!

– Я не сказал, что он единственный организатор, – уточнил Гирин.- Но сведения о его причастности к этой террористической атаке достоверные… Вполне возможно, вас требуют на остров только затем, чтобы прилюдно, под видеокамеры расстрелять и разместить это кино в Интернете для его, Дибаева, полного удовлетворения.