Прометей. Ледяное безмолвие - Сергей Skolorussov Страница 5

Из-за неё за всю свою жизнь по собственной инициативе он так ни с кем и не познакомился. Возможно, именно поэтому в свои двадцать девять он всё ещё не был женат. «Дурацкий прикол природы! Почему совершенно незнакомые люди запросто могут начать разговор со мной. Почему я не в состоянии даже рта раскрыть при виде понравившейся мне девушки?» – подобные эмоции часто разрывали его изнутри. Хотя со старыми знакомыми он мог позволить себе несколько нагловатую форму общения. Многие, давно знавшие Ярика, считали, что у парня хорошо подвешен язык, и он умеет неожиданно и интересно что-то рассказать, пошутить или просто поболтать на любую тему. Свою профессию Шелихов выбрал всё из-за того же комплекса неполноценности. В гимназии ему все предметы давались легко и просто. Но больше всего он любил математику, геометрию и историю. Последний предмет и был его мечтой. Цивилизации прошлого будоражили мозг Ярослава, и он непременно хотел стать археологом. Но ни с того, ни с сего завалил экзамен на истфак. И по какому предмету!? По любимой математике. Странно. Ведь неоднократно за свою жизнь он прямо у доски доказывал теоремы, которые видел впервые. Но в оценку вмешался человеческий фактор. Накатав ответы на все задания в течение 5 минут, абитуриент Ярослав Шелихов сидел, стесняясь выделиться из толпы и отослать электронный билет на проверку комиссии первым. Сидел он рядом с девушкой, которая немногим позже его решила все свои задачки. С «камчатки», где они обосновались был хорошо виден весь экзаменационный зал. Неожиданно председатель комиссии подошла к парню, сидевшему перед Ярославом, и незаметно сунула ему бумажку. Это хорошо видели только два человека – Яр и его соседка. Соседка, видимо, не страдала комплексом стеснительности и громко зашипела:

– Кошмар! Кошмар! Кошмар!

Зло сверкнув глазами, председательша не стала фокусировать на своих действиях чужое внимание и спокойно вернулась в президиум зала. Но Шелихов всё же получил за экзамен противную тройку, оставившую в душе будущего завлаба неизгладимо горький осадок. Оказывается, в природе существуют люди, готовые испортить другим жизнь, судьбу, карьеру ради удовлетворения собственных низменных наклонностей. Не то, что это было для Ярослава удивительным открытием. Но в настоящей жизни он столкнулся с таким впервые. Председательша отомстила не только соседке, озвучившей её мерзкие действия, но и Ярославу, который, хотя и промолчал, но не отвёл взгляд в сторону. Стоит ли в подобной ситуации отводить взгляд, опускать глаза? Стоит? Каждый решает сам. Эта «тройка» не позволила Ярославу исполнить свою «историческую» мечту. Чтобы не терять год, по настоянию матери, Шелихов пошёл по родительской стезе и поступил на химфак. Поступил в надежде, что на следующий год он всё исправит сам. Но, как часто бывает, мечты со временем затерялись в ворохе новых дел и увлечений. Через пять лет Ярослав Шелихов, молодой аспирант, впервые переступил порог лаборатории «Электроактивных материалов».

На станции «Кожуховская» одиноко стояла Мара.

– Привет! Давно ждешь?

Кузнецова в ответ съязвила:

– Стандартный вопрос для современного кавалера.

– Какой я кавалер? У меня и цветов нет.

– Не отмажешься, – уже по-доброму улыбнулась девушка. – Цветы в наше время дарят исключительно миллионеры. А мы обычные бюджетники.

– Вот так вот! Взяла и опустила ниже плинтуса.

– Там вам с Витольдом и место.

Ярослав даже поперхнулся:

– С кем?

– С Витом. Ты не знал, что его Витольдом родители назвали?

– Нет. Но он же по паспорту Святовит?

– Это он сам паспортные данные поменял. Когда в универе учился.

– Откуда знаешь?

– Сам рассказал.

– А мне, почему не рассказал?

– Тебе же он не предлагал выйти замуж, – Маша с очаровательной улыбкой потрясла головой, глядя собеседнику прямо в глаза.

Мария Кузнецова, или как её все называли – Мара, была привлекательной стройной брюнеткой, на которую с вполне понятным интересом поглядывал весь мужской коллектив лаборатории. А работало в ней год назад почти пятьдесят душ в основном мужеского пола. Но за броской внешностью сердцеедки скрывался огромный багаж знаний и креативность мышления, которым мог бы позавидовать любой исследователь. Она с отличием окончила Менделеевку, а затем накатала такую диссертацию, за которую экстерном надо давать докторскую степень. Эта диссертация и стала поводом для её рекомендации в группу Шелихова. Сам Ярослав впоследствии мысленно стыдился того факта, что поначалу упорно отказывался от её кандидатуры. Он считал, что яркая внешность девушки будет только мешать сосредоточенности его группы на достижении результатов. Но сейчас Шелихов отчетливо понимал: без её оригинальных идей и интуиции они бы до сих пор топтались на месте, имея на выходе только отрицательные результаты.

– И где этот обалдуй с подпольным именем?

– Ты меня спрашиваешь? Я здесь уже в сосульку скоро превращусь.

Следующий поезд должен был прийти минут через двадцать. Теперь в обезлюдевшей Москве они ходили редко. Ярослав попытался сгладить ожидание:

– Ты такая нанайская красавица в этом наряде! Полярная невеста. «Увезу тебя я в тундру».

– Завидуешь?

Завидовать было чему. На Маре красовалась разноцветная малица – традиционная зимняя одежда северных народов.

– Конечно, завидую. Скажи мне красавица, что за чукча тебе её подогнал? Жених?

– Естественно, жених. Ты же не чухаешь. А девичий век короток. Да и что ты мне можешь подарить?

– Всё что хочешь! Хочешь ненормированный рабочий день. Хочешь – отсутствие выходных.

– Угу. Я уже почти три года вся в твоих подарках. Так и останусь старой девой, синим чулком, с единственным любовником по имени «работа».

Подошел следующий поезд и из него буквально выпрыгнул Вит. Вот кому можно было позавидовать по-настоящему. Человек всегда в хорошем настроении.

– Салют, Марики и Вундики! – крикнул он, подбегая.

– Фейерверк, двоечник! – съязвил Ярослав в ответ. – Почему опаздываем на работу? В пробку попал?

Любые претензии к Виту были бесполезны. Он только хихикнул в ответ:

– Машина не завелась. Не спрашивай почему.

Вит Бузмаков был технологом. Не просто технологом, а технологом от бога. Он лучше всех понимал суть технологических процессов и досконально до последнего болтика знал устройство всех агрегатов и приборов. Виту было уже тридцать пять. Он работал с самого начала формирования лаборатории, основателем которой был Фёдор Фёдорович Дубровин. Ярослав считал его своим учителем. Собственно, все работники лаборатории почитали его за гуру, называя за глаза просто «профессором». Но два года назад, в период наибольшей активности оледенения, когда температура вновь устремилась к отметке минус сто градусов, он умер от воспаления легких. В его доме лопнули трубы отопления, и старенький профессор надышался арктическим воздухом, бегая по этажам и будя уже не столь многочисленных соседей.

После Фёдора Фёдоровича руководить лабораторией стал Ярослав. Ярослава все называли по форме разно, но по сути – одинаково. Одни звали его «инди», вспоминая распространенный мем о «детях индиго». Другие «вунди» – от «вундеркинда». Третьи «малпрофом», что являлось посылом к «большому профессору». Но все эти клички были знаком уважения по отношению к Шелихову. По