Джон Гарднер - Никто не живет вечно Страница 10

— Все целы? — окликнул он. — Никого не зацепило?

— Вмятина и много дырок в кузове, но колеса, похоже, целы, — ответила Нанни, осмотрев другой бок машины. — И краска содрана от носа до кормы.

Она поправила юбку, продемонстрировав Бонду белые кружева.

— Сьюки, ты в порядке? — спросил он.

— Потрясена, но вроде цела, — ответила она.

— Тогда в машину! — скомандовал Бонд, усаживаясь за руль.

Мимо горящего кузова осторожно проехала машина с туристами в клетчатых рубашках и соломенных шляпах. Бонд резко повернул ключ зажигания, и мощный двигатель ожил. Сняв машину с ручного тормоза, он включил первую передачу и осторожно вырулил на трассу.

Пока движение на дороге было слабым, Бонд проверил работу двигателя и рулевой системы. Уровень топлива был в норме, датчики давления масла и гидравлические приводы работали безукоризненно. Бонд плавно разогнал автомобиль до последней передачи и постепенно сбросил скорость, проверяя плавность хода шестерней трансмиссии. Тормоза тоже были в порядке круиз-контроль по-прежнему функционировал, а повреждения кузова не повлияли на амортизационные свойства и управление.

Было необходимо как можно скорее сообщить о случившемся в Лондон, чтобы те предупредили австрийскую полицию, которой вряд ли понравится перестрелка на автобане, особенно если учесть, что несколько человек в ходе нее сгорели заживо. И что стало с людьми Куинна? Или они соблазнились на швейцарские миллионы? Еще эта Нанни с ее оголенным бедром и меткой стрельбой…

— Отдайте-ка мне свое оружие, — сказал Бонд, даже не обернувшись.

— Э, нет, Джеймс, — ответила Нанни кокетливо, — не отдам!

— Не люблю, когда женщины вооружены, особенно в подобных обстоятельствах и в моей машине. И как я его только пропустил?

— Вы хоть и профессионал, Джеймс, но все-таки джентльмен, а поэтому не стали обыскивать меня между бедрами…

Он вспомнил, как она флиртовала с игривой улыбкой.

— Значит, пришла жестокая расплата? Вы целитесь мне затылок?

— Успокойтесь. Мой пистолет вернулся на прежнее место. Надо сказать, не самое удобное для оружия. Во всяком случае для такого.

Судя по дорожным знакам, впереди была стоянка для отдыха. Притормозив, Бонд свернул с магистрали на проселочную дорогу и, проехав между густыми зарослями пихты, оказался на открытой поляне с деревянными скамейками и столами. Отдыхающих не было. На краю поляны виднелась опрятная телефонная будка.

Припарковав автомобиль носом к выезду, Бонд заглушил мотор, отстегнул ремень безопасности и протянул к Нанни правую ладонь.

— Пистолет, Нанни. Мне нужно позвонить без риска для собственного здоровья. Давайте, без фокусов.

Та обворожительно улыбнулась:

— А вы попробуйте отберите. Это не так просто, как кажется. Ну посудите сами: я стреляла, чтобы спасти вас, потому что Сьюки велела мне подчиняться вам. Если бы она дала другие распоряжения, вы бы узнали об этом сразу после нашего знакомства.

— В смысле? — не понял Бонд.

— Она мною руководит. Во всяком случае, в данный момент. И я выполняю ее приказы.

Сьюки положила руку на плечо Бонда:

— Прости, что не сказала тебе об этом раньше. Она не только моя школьная подруга. Нанни — директор ОАН и сейчас работает на меня.

— Что еще за ОАН? — раздраженно переспросил Бонд.

— Охранное агентство Норрих, — весело пояснила Нанни.

— Что?!

— Мы телохранители.

— Телохранители? — Бонд не верил своим ушам.

— Да. Охраняем обеспеченных клиентов. В моем агентстве работают исключительно женщины. Особенные женщины, которые владеют боевыми искусствами, умеют обращаться с оружием, а также управлять автомобилями, самолетами и прочими видами транспорта. Мы настоящие профи, и у нас обеспеченная клиентура.

— И Сьюки — одна из таких клиенток?

— Разумеется. И я всегда стараюсь охранять ее лично.

— Однако в Бельгии ваши люди облажались, — съязвил Бонд. — На бензоколонке под Брюсселем. Мне бы следовало попросить процент.

Нанни вздохнула:

— К несчастью, так получилось, что…

— Я сама виновата, — вмешалась Сьюки. — Нанни собиралась забрать меня в Брюсселе после того, как ее сотрудницу срочно отозвали, но я сказала, что доберусь домой сама. Как оказалось, это было ошибкой.

— Еще какой! — согласилась Нанни. — Послушайте, Джеймс. Да, у вас неприятности. Но у Сьюки тоже неприятности, главным образом потому, что она мультимиллионерша, которая большую часть года проводит в Риме. А это значит — она легкая мишень. Так что идите и спокойно звоните, куда вам нужно. Доверьтесь нам. Доверьтесь мне и моему агентству.

Бонд пожал плечами, вышел из машины и запер девушек внутри. Достав из багажника скремблер, он направился к телефонной будке. Подключить скремблер к таксофону было сложнее, чем к обычному аппарату, но Бонд быстро справился с этой задачей и позвонил венскому резиденту.

Разговор был кратким. Резидент согласился уладить дела с австрийской полицией, пообещав прислать на стоянку патрульных и детектива, который занимался делом о похищении Мэй и Манипенни. «Сиди там, — посоветовал он. — Они будут в течение часа…»

Бонд повесил трубку и позвонил в Лондон.

— Люди Куинна мертвы, — сообщил ему дежурный офицер. — Найдены в канаве, оба застрелены в затылок. Не вешайте трубку. С вами хочет поговорить М.

— Плохо дело, Джеймс, — сообщил шеф мрачным тоном. Старик называл Бонда по имени только в особых случаях.

— Это точно, сэр, — согласился Бонд. — К тому же Мэй с Манипенни исчезли…

— И требования у похитителей серьезные.

— В смысле?

— Разве ты не в курсе?

— Я еще ни с кем не говорил.

Последовала длинная пауза.

— Женщин вернут невредимыми в течение сорока восьми часов в обмен на тебя, — ответил шеф. — Таковы условия похитителей.

— Я ожидал нечто подобное. Австрийская полиция в курсе?

— Кое-что им известно.

— Тогда буду ждать от них новостей. Насколько я понял, они уже в пути. Передайте Риму, что я сожалею о его людях.

— Береги себя, 007. И ты знаешь правила: мы не идем на сделки с террористами. Так что никакого геройства. Повторяю: не смей идти у них на поводу.

— У меня нет другого выхода, сэр.

— Выход есть всегда, — перебил его М. — Найди его. У тебя на это целых сорок восемь часов.

Старик повесил трубку, Бонд отсоединил скремблер от телефонного аппарата и медленной походкой вернулся к автомобилю. Итак, его жизнь — в обмен на жизни Мэй и Манипенни. Что ж, если иного пути не будет, придется умереть. Но в любом случае нужно идти до конца.

Полиция прибыла ровно через час и тридцать шесть минут. Тем временем Нанни поведала Бонду о том, как она основала свое охранное агентство. Всего за пять лет она открыла филиалы в Лондоне, Париже, Риме, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, при этом ни разу не прибегнув к рекламе.

— Иначе все бы решили, что мы девушки по вызову, — с улыбкой пояснила Нанни.

— Мы с самого начала сделали ставку на сарафанное радио. Так даже интереснее.

Бонд спрашивал себя: почему в МИ-6 никто не знал об этой организации. Похоже, ОАН было сокровенной тайной в узких кругах высшего общества.

— Нас не так легко вычислить, — с гордостью заметила Нанни. — Когда клиент — мужчина, наша сотрудница играет роль его девушки, а когда клиент — женщина, то обеих сопровождают мужчины. — Нанни рассмеялась. — За последний год на моих глазах Сьюки дважды разбивали сердце!

От возмущения девушка залилась краской и хотела что-то сказать, но в этот момент примчались два патрульных автомобиля, оставляя за собой облако пыли. В каждом было по четыре офицера полиции, сред них — один в штатском. Выйдя из машины, он с облегчением вытянулся во весь свой огромный рост. Человек был одет в безупречный костюм, хотя его несуразное телосложение представляло трудности даже для опытного портного. Длинные руки с маленькими кистями по-обезьяньи свисали почти до колен, лицо казалось слишком большим для узких плеч, щеки напоминали спелые яблоки, а огромные уши выглядели, словно ручки кувшина.

— О, боже, — прошептала Нанни, буквально излучая страх. — Крюк, собственной персоной.

— Какой еще Крюк? — переспросил Бонд.

— Инспектор Генрих Остен. Ему давно пора на пенсию, а он по-прежнему работает инспектором. Самый жестокий и продажный ублюдок в Австрии. — Нанни продолжала говорить шепотом, как будто мужчина, шаркавший к их машине, мог услышать каждое ее слово. — Говорят, никто не решается отправить его на пенсию, потому что у него компромат почти на всех в стране — по обе стороны закона.

— Он тебя знает?

— Лично не встречалась. Но в нашей картотеке он есть. Бывший национал-социалист. Любимое орудие пытки — крюк мясника. Отсюда и кличка — Крюк. С таким человеком шутки плохи. Джеймс, не доверяйте ему.