Джон Гарднер - Никто не живет вечно Страница 9

Когда он вернулся, они выглядели вполне спокойно и были крайне удивлены тому, что он принял с кофе пару таблеток бензедрина.

— Мистер Бонд… — обратилась к нему Нанни.

— Да?

— Вот нам интересно, а когда мы остановимся на ночлег, вы тоже будете за нами присматривать?

— Никаких остановок, — отрезал Бонд. — Будете спать в машине, пока не доберемся до Зальцбурга.

— Как китайцы… — пробормотала Сьюки.

— Чем скорее мы доберемся до Зальцбурга, тем скорее я вас отпущу. Местная полиция во всем разберется.

— Послушайте, Джеймс, — в голосе Нанни послышались заговорщицкие нотки, — мы с вами едва знакомы, но поверьте: для нас — это увлекательное приключение, о котором можно прочесть только в книжках. Мы уверены, что вы порядочный человек, если, конечно, интуиция нас не обманывает. Может, вы объясните нам, что все-таки происходит? Мы бы помогли вам, если бы знали больше…

— Вернемся в машину, — отрезал Бонд. — Я уже объяснил Сьюки, что это так же увлекательно, как угодить в рой пчел-убийц.

Бонд понимал: либо его подопечные проявляют первые признаки Стокгольмского синдрома и стремятся встать на его сторону, либо стараются усыпить его бдительность. Чтобы свести риск к минимуму, ему не следовало проявлять эмоций. А это было нелегко в компании двух молодых привлекательных девушек.

Нанни раздраженно вздохнула, Сьюки попыталась о чем-то спросить, но Бонд поднял руку и добавил приказным тоном:

— В машину!

Они в хорошем темпе преодолели длинный извилистый перевал Малояпасс, миновали Санкт-Мориц и пересекли австрийскую границу в городке Винади. В половине восьми, обогнув Инсбрук, Бонд выехал на автобан А12 и направился в северо-восточном направлении, рассчитывая где-то через час достичь трассы А8, чтобы свернуть на восток к Зальцбургу. Сосредоточившись на дороге, он не переставал проклинать ситуацию. Прекрасная погода, великолепные пейзажи… Каким памятным мог бы оказаться его отпуск при иных обстоятельствах! Вместо этого он был вынужден постоянно следить за скоростью, температурой двигателя и расходом топлива.

— Помните серебристый «Рено», Джеймс? — послышался насмешливый голос Нанни. — Сдается мне, он нас догоняет.

— Ангелы-хранители, — вздохнул Бонд. — Черт бы их побрал!

— Номер тот же, — заметила Сьюки. — Я хорошо его запомнила в Бриссаго. Вот только, пассажиры, кажется, другие.

Бонд глянул в зеркало. Ну да, серебристый «Рено 25» висел на хвосте приблизительно в восьмистах метров от них. Лица были не видны, но кто там мог сидеть, если не люди Стива Куинна? На всякий случай Бонд перестроился в крайнюю полосу, продолжая наблюдать за хвостом в боковое зеркало.

Девушки замолкли, словно дичь, почуявшая хищника. Их страх был почти осязаемым.

Пустая дорога, словно лента, убегала вперед, зеленые холмы по обочинам поднимались к каменистым вершинам и сосновому лесу. Бонд вновь бросил взгляд в зеркало и увидел сосредоточенное лицо водителя «Рено». За его спиной низко повис красный диск солнца. Что если водитель прибегнул к старой тактике летчиков-истребителей — заход со стороны солнца?

«Бентли» на секунду вильнул, и боковое зеркало полыхнуло малиновым светом. Чувствуя близость смерти, Бонд утопил педаль газа в пол.

Машина с легкостью рванула вперед, но маневр запоздал: «Рено» практически догнал их, продолжая увеличивать скорость.

Раздался пронзительный женский визг, и неожиданно в салон ворвался мощный поток воздуха. Это Сьюки закричала: «Ложись!», а Нанни Норрих опустила свое стекло при помощи тумблера. Бонд выхватил пистолет, бросил его на колени и потянулся к панели управления стеклоподъемниками.

— На пол! — скомандовал он, одновременно опуская стекло на своей двери. В салоне вновь дохнуло воздухом, и образовался сквозняк.

— Они собираются стрелять! — закричала Нанни.

Из заднего окна «Рено» высунулось обрезанное дуло помпового «Винчестера», и прогремели два оглушительных выстрела. Первый раздался за правым плечом Бонда, наполнив салон машины серой пеленой и безошибочно узнаваемым запахом пороха.

Второй был громче и чуть дальше, но рев мотора, шум ветра в салоне и звон в ушах почти заглушили его.

«Бентли» качнулся вправо, словно его пнули огромным ботинком со стальной окантовкой, после чего послышался резкий грохот, как будто в корпус машины ударил град из камней.

Затем прогремел еще один выстрел.

Из заднего окна серебристого «Рено», в котором виднелся силуэт человека с «Винчестером», струился пороховой дым.

— Сьюки, лежать! — крикнул Бонд, словно собаке, тщательно прицелился в водителя и произвел два выстрела.

На какое-то мгновение автомобили со скрежетом сцепились боками, болтаясь из стороны в сторону, после чего сзади вновь прогремел выстрел.

Они шли на скорости около ста километров в час, и Бонд почувствовал, что вот-вот потеряет контроль над машиной. Он резко затормозил, и колеса коснулись обочины. Машина заскользила по траве и с резким ударом остановилась.

— Вылезаем с правой стороны! — скомандовал Бонд. — И прячемся за машиной!

Оказавшись в относительной безопасности за автомобилем, Бонд осмотрелся.

Сьюки приникла к земле, словно пытаясь в нее врасти. Нанни, напротив, присела за багажником. Ее юбка задралась, открыв взору кружевной верх чулок и кусочек белого пояса для подвязок. На внутренней стороне бедра виднелась кобура из мягкой кожи. В руках Нанни крепко сжимала рукоятку пистолета 22-го калибра и целилась в машину с бандитами.

— Полиция будет в ярости, — крикнула она. — Они развернулись и гонят по встречке.

— Какого черта!.. — начал было Бонд.

— Доставайте пистолет и стреляйте! — рассмеялась Нанни. — Скорей, господин Джеймс, слушайтесь няню (Имя Нанни созвучно английскому слову nanny, то есть «няня»). Няня плохого не посоветует.

6. ОАН

Бонд выглянул из-за продолговатого капота «Бентли»: серебристый «Рено» мчался прямо на них по крайней правой полосе, вынуждая встречный транспорт резко тормозить поперек дороги. Откуда у Нанни взялся пистолет, выяснять было некогда.

— По шинам, — спокойно произнесла она. — Бейте по шинам!

— Сама бей по шинам, — огрызнулся Бонд, вне себя от того, что им командовала женщина. У него был свой план, как остановить приближавшийся автомобиль.

«Странно, — подумал он, — первоначально в “Рено” сидели двое, теперь же их трое: стрелок с “Винчестером” на заднем сидении, водитель и еще один пассажир, вооруженный мощным револьвером». Неожиданно человек, сидевший позади, исчез из виду, а его «Винчестер» перекочевал в руки пассажира рядом с водителем. Затем пассажир перегнулся через водителя и высунулся из открытого окна. Тем временем «Рено» неумолимо приближался к «Бентли».

Патроны типа «Глейзер», чья полость заполнена дробью № 12 в жидком тефлоне, отличаются невероятно мощной убойной силой. После проникновения в кожу, кость, мышечную ткань или металл, такая пуля деформируется, а из ее полости вырываются десятки металлических дробин, сокрушая все на своем пути. С нескольких шагов пуля «Глейзера» может оторвать человеку конечность. И уж, конечно, способна воспламенить бензобак. Именно в него собирался выстрелить Бонд. И когда задняя часть «Рено» оказалась в желтом треугольнике прицела «Гаттерснайп», 007 плавно надавил на спусковой крючок и произвел два выстрела.

Тем временем Нанни попала в покрышку левого переднего колеса, превратив ее в горящие ошметки. Будучи вооруженной пистолетом 22-го калибра, она била на удивление кучно и точно.

Машину занесло и накренило. Казалось, еще чуть-чуть — и она протаранит «Бентли», но водитель справился с управлением, и автомобиль помчался прямо к обочине.

Словно в замедленном кино, «Рено» продолжал идти юзом, скрежеща тормозами. Но когда машина поравнялась с багажником «Бентли», из ее бензобака с шипением вырвался тонкий язычок голубого пламени, напоминавший горящую струю природного газа, после чего машину охватил огненный шар малинового цвета и раздался оглушительный грохот.

Горящая масса искореженного металла покатилась кубарем и остановилась в ста метрах позади «Бентли». Ее эффектные предсмертные судороги сопровождались какофонией звуков шипения лопающейся резины, скрежета металла и треска пламени.

На какое-то мгновение все замерли. Вдали показалось несколько автомобилей, но у Бонда не было желания общаться с полицией.

— Все целы? — окликнул он. — Никого не зацепило?

— Вмятина и много дырок в кузове, но колеса, похоже, целы, — ответила Нанни, осмотрев другой бок машины. — И краска содрана от носа до кормы.

Она поправила юбку, продемонстрировав Бонду белые кружева.

— Сьюки, ты в порядке? — спросил он.

— Потрясена, но вроде цела, — ответила она.