Юрий Горюнов - Удача не бывает случайной Страница 28

Солнце начинало припекать, и я укрылся в тени деревьев. Достал из сумки блокнот и ручку, набрасывая статью. Должен же я был оправдывать профессию журналиста. Между тем оставил сообщение, а затем поехал в офис, где меня с улыбкой встретила Симона:

— Рада тебя видеть. Как себя чувствуешь? Свобода не тяготит?

— Я только сейчас понял, каково это ходить на работу ежедневно и ко времени.

— Вот! А Андре обижается, если утром меня во время нет на месте. А я так вношу разнообразие в свою повседневную жизнь.

— Как Симон?

— Славный парень, общительный.

— Я что зашел. Я днем буду уезжать в окрестности, так что будет во мне необходимость, звоните утром или вечером.

— Куда поедешь?

— Хочу написать серию статей, но планирую проехать по странам, вот тогда будет цикл. Но основная задача, как понимаешь это посмотреть, что-то для салона. Журналистика это так, чтобы поддержать редакцию.

Поговорив с Симоной еще с полчаса, я уехал, предварительно созвонившись с Густаво, и попросив его о встрече, а он пригласил меня к себе на работу. Его рабочий кабинет был в Национальном музее декоративного искусства.

Музей располагался на Авенида дель Либертадор 1902. Внешний облик здания, впечатляет. Войдя, я обратил внимание, что интерьеры по праву могут соперничать с покоями многих европейских дворцов.

Я прошелся, по поражающего своими размерами парадному двухъярусному залу, где разместился огромный камин, а высокие окна и потолок, украшенный витражами придавали величественность. Впечатлил и Бальный зал с его зеркалами, люстрами и позолоченной лепниной. Коллекция в музее не большая, но в ней были представлены: Эль Греко, Фрагонар, Мане, Соролья. Кроме живописных работ, в музее представлено много скульптур, гобеленов, старинной мебели, изделий декоративно-прикладного искусства, в том числе, великолепный севрский фарфор.

После того, как я нашел кабинет Густаво и мы обменялись приветствиями, я сразу перешел к делу:

— На мое место приехал штатный журналист. Теперь я могу посвятить себя своему делу, поэтому хотел бы посетить близлежащие страны. Вы можете мне помочь встретиться со знающими людьми?

— Я говорил, что помогу. А куда бы вы хотели поехать?

— Парагвай, Чили, Колумбия, Бразилия, Уругвай.

— Не мало.

— Времени у меня достаточно.

— Хорошо я поговорю со своими коллегами, чтобы вас приняли. Нужно время, может кого-то не оказаться на месте. Скоро Новый Год.

Когда я вышел от Густаво, то подумал, что совсем забыл, что скоро Новый Год. Я здесь уже третий месяц, а кажется что уже давно. Здесь, в Южном полушарии Новый Год приходится на лето, хотя на календаре декабрь, к чему я не привык.

До вечера времени было еще достаточно, и я начал приводить отдельные сцены моего плана в действие.

Оставив на этот раз машину, проверив вновь, нет ли «хвоста», отправился на свою конспиративную квартиру. Там изменив внешность, отправился под видом старика в район Villja-31. Я бродил возле вокзала, заходил в ближайшие магазинчики, где своим видом не привлекал внимания. Сидел рядом с проходом в район, кроша булку птицам. Кому интересен старик, сидящий и ничего не просящий. Моей целью было попытаться увидеть того парня, с кем встречался Джеймс. Понять — живет он здесь или приходил к кому. Так в наблюдениях я провел два дня. Утром ездил гримироваться и к району, а вечером обратно. За два дня я чуть примелькался полицейским, стоящим возле шлагбаума. На второй день я отважился зайти в район, и мне никто не препятствовал. Я прошел чуть дальше того места, куда свернул тот парень, успев увидеть небольшой двухэтажный дом покрашенный в зеленый цвет, зажатый с двух сторон такими же убогими домами. Возвращаясь обратно, услышал, как меня окликнули:

— Что отец, присматриваешь новое жилье?

Я обернулся, на меня смотрела женщина, развешивая белье на веревке.

— Да, — ответил чуть хриплым голосом.

— Здесь жизнь тяжелая. Если надумаешь, то приходи, помогу найти жилье.

— Спасибо.

В тот день вечером позвонил Джеймс, сам.

— Вы где пропадаете? Я не могу дозвониться. Чтобы не было у вас вопросов, поясню, телефон дала Лаура.

— Полагаю и без нее справились бы. А так, нашлись дела. Я теперь работаю на себя, мне никто за ожидание невозможного не платит.

— Не прибедняйтесь. Давайте завтра встретимся, если вы решили.

— Я подумал, что ничего не теряю, если соглашусь.

— Не теряете? — услышал я в трубке сдержанный смех Джеймса. — Вы приобретаете. За эту информацию вам заплатят. Приезжайте завтра, но не в ресторан, — и он назвал адрес. В одиннадцать, вас устроит?

— Вполне.

Итак, он готов мне отдать один из каналов трафика, за мое молчание. Несколько неравноценный обмен для него. Мое молчание в целом ничего не стоит.

На встречу с Джеймсом я поехал на общественном транспорте. Когда я сел в автобус, следом за мной вошел мужчина, которого я по привычке запомнил, затем пересел на метро, а дальше пошел пешком. Не доходя нужного дома, я заметил у перекрестка машину, в которой сидел тот же мужчина, из автобуса. Стало ясно, что присматривали. Это был еще один довод в пользу выводов, которые напрашивались. В разведке нельзя верить никому. Возможно, это были люди Джеймса, но им какой резон проверять приду я или нет. Вероятнее это люди Дорадо, а значит, они знали, куда я иду. Ну что же это их минус, что я об этом узнал, но они об этом не знали, а для меня это плюс. В назначенное время я входил в квартиру. Это была стандартная двухкомнатная квартира, но чистая, уютная, обставлена со вкусом. Явно, что конспиративная. Мы расположились в креслах, вокруг маленького столика, на котором стояли напитки и стаканы.

— Итак, мы пришли к соглашению, — уверенно заявил Джеймс. Он принялся раздражающе стучать карандашом о стакан — проверенный метод посадить электронику, которая могла быть в комнате.

— Получается, что так.

— Мне полагается верить вам на слово.

— Если хотите предложить, чтобы я написал расписку, то на этом и закончим встречу. Я ничего писать и подписывать не стану, тем более обещания.

— Вы правильно мыслите, но также понимаете, что если вы нарушите свое обещание, то…

— Я все понимаю. Что далее?

— Далее через несколько дней вы получите информацию о месте лагеря, через который проходит контрабанда, а также о поставке и так далее. Ну и как приложение лица в известных кругах, — голос его звучал тихо, почти не слышно. Затем взял со стола блокнот и написал на нем фразу, поднес к моим глазам, чтобы я прочел, поджог листок, растер пепел в пепельнице, что стояла на столе. Там было написано, где мы встретимся в следующий раз и где получу информацию через три дня.

— А посмотреть могу сам процесс?

— Извините, Жан, но организовать туда экскурсию я не смогу. У меня не турагентство. Единственное, что могу сказать, где и когда будут свободные места для зрителей.

— Это уже не мало.

— Но вы ничего не предпринимаете, пока не согласуете со мной. Я имею ввиду, конечную цель — публикацию. Для эффекта все должно быть одновременно.

— Я это помню, даже то, что моя роль второго плана. И долго надо будет ждать?

— Не надо торопиться, нужно выбрать время. Вы куда-то торопитесь?

— Я могу уехать по своим делам.

— Когда планируете?

— Густаво обещал дать контакты через неделю, уже после Нового Года.

— Не факт, что придется поехать позже. И берегите себя, всякое может случиться с одиноким путником.

— Спасибо за заботу. Все?

— Да пожалуй. Если что понадобиться раньше, звоните.

После обеда я вновь оказался возле Villja-31, но на этот раз я был просто любопытствующий турист, с усами в шляпе и рассматривал чудной район. В этот день мне повезло. Парень вышел из дома и направился вдоль улицы. Отпустив его, я с праздным видом отправился следом. Пройдя пару кварталов, я обнаружил, что он интересен не только мне. Мужчина средних лет, в темных брюках, рубашка на выпуск, легкая куртка тоже следовал за ним. По виду этот был из местных. Наблюдаемый умело проверялся, использовал старые, но проверенные методы; сворачивал во двор и появлялся, заходил в магазины с прозрачными витринами, откуда можно видеть улицу. Тот тип его в итоге потерял, а я не открыл для себя ничего нового, он встретился с Джеймсом. Мне было очень интересно узнать, о чем они говорили, но, увы, это было невозможно, а подойти и попросить послушать, было не вежливо.

Вернувшись домой, я позвонил Лауре.

— Встреча состоялась, но надо подождать несколько дней. Товар передадут позже, я скажу, когда получу.

— А как ты сам?

— Да вот собираюсь поездить по странам. Густаво обещал помочь.

— Когда планируешь?

— Точно не знаю.

— Береги себя.

— Мне в последнее время уже не раз говорят об этом. Какая-то всеобщая забота обо мне. Я даже начинаю проникаться уважением к значимости своей персоны.