Юрий Горюнов - Удача не бывает случайной Страница 29

— Когда планируешь?

— Точно не знаю.

— Береги себя.

— Мне в последнее время уже не раз говорят об этом. Какая-то всеобщая забота обо мне. Я даже начинаю проникаться уважением к значимости своей персоны.

— Ну, это временно, дорогой, — успокоила она меня.

— Ты так думаешь? Тогда надеюсь, болезнь не будет прогрессировать.

— Жду звонка.

После разговора я снова предался своему основному занятию — раздумьям. Мозаика еще не сложилась в общую картину, но ее отдельные части начали обретать реальные очертания, и я уже смутно представлял общий рисунок, но пока не всех элементов хватало.

Новый Год я встретил в кругу своих бывших коллег журналистов, а в последующие дни, я специально поездил по окрестностям, чтобы оправдать свое отсутствие дома, чтобы привыкли, что меня нет, а также, чтобы подготовить статью о жизни обывателей. Должен же был чем-то заниматься. Побывал в библиотеке, где взял несколько книг, в которых описывалось искусство народов Латинской Америки.

Вечером дома, просматривая газету, что покупал ежедневно, я обнаружил сообщение, что адресовано было мне, и что мне оставлена информация.

Я не знаю, кто был резидентом нелегальной разведки от Центра в Аргентине, но отработали они быстро.

На другой день с уличного телефон-автомата я позвонил по известному мне номеру. Меняя быстро пальцы, чтобы не смогли засечь набираемый номер, позвонил:

— Вы продаете автомобиль?

— Да, его можно посмотреть на стоянке, на пересечении проспекта Санта Фе и Кальяо. Номер 314.

— Марка «Форд»?

— Нет, «Ситроен».

— Жаль, я хотел «Форд».

— Ничем не могу помочь.

Теперь я знал, что там стоит «Форд» с номером 437, я просто добавил недостающие цифры, по нарастающей к каждой. Пройдя процедуру переодевания и прибыв на указанный перекресток, я нашел нужный автомобиль. Дверца была не заперта. Переоделся я специально, так как не знал, где владелец, и не стоит ли он случайно в стороне. Зачем ему видеть мое лицо. Достав из-под коврика ключ, я выехал и, проехав до пересечения с проспектом Кордоба, припарковался. Достал из-под пассажирского сиденья пакет, положил его в сумку и вышел.

На конспиративной квартире я внимательно рассмотрел посылку. В ней был мощный, скоростной радиопередатчик, пистолет с глушителем, две пачки патронов, мягкие микропленки и информация на Джеймса и Дорадо. Я начал с Джеймса.

«Джеймс Болак, 43 года, женат, двое детей. Из богатой семьи, что владеет химическими предприятиями. Является кадровым сотрудником ЦРУ. Некоторое время работал в АНБ, но перешел на оперативную работу в ЦРУ. Причина перехода не известна, но предполагается, что не без участия руководства ЦРУ, где у его отца хорошие связи. Перейдя, сделал карьеру, став куратором по Аргентине. Знает испанский. Выдержан, но жесткий. Способен на физические меры. Мягкотелость — видимая. Аналитические способности позволили продвигаться по служебной лестнице. Специалист по организации финансирования оппозиции, а также подкупе чиновников, умет найти компрометирующие материалы. Может иметь отношение к финансированию организаций для создания очагов напряжения, не только в Аргентине. Скрытен. Представляет интерес для разработки».

Ничего особого нового, что мне поведал уже полковник. А что у нас по нему?

«Полковник Дорадо, — начальник отдела контрразведки. Влиятельный человек в среде правительства. Честолюбив. Из бедной семьи, что сказывается на его поведении, для занятия высокого положения. В начале карьеры активно сотрудничал с ЦРУ, что благосклонно сказалось на его карьере. По мере продвижения, контакты с ЦРУ стали ослабевать. Явных встреч не происходит. Женат. Двое детей. Имеет собственный дом. Очень жесток. Не останавливается перед насилием. Внешне старается быть добрым. Выхода на него нет, как и документов его компрометирующих. О его знакомстве с Джеймсом информации нет».

Прочитав записки, я их сжег, спрятал рацию и вышел, приняв свой привычный облик. Пистолет лежал в сумке, я не боялся, что вдруг подскочат и начнут проверять. Зашел в гараж, положил пистолет в грязную банку из моторного масла, предварительно завернув его в тряпку, и просто бросил банку в багажник машины. То, что лежит на виду, не всегда привлекает внимание.

18

События развивались стремительно. Джеймс позвонил и сообщил, что пора встретиться. Встреча, как он и написал прежде, состоялась по указанному им адресу. Едва я прошел к столу и сел на стул, он достал карту, предварительно включив магнитофон, из которого раздалась джазовая музыка.

— Вы немного разбираетесь в картах?

— На уровне школьной программы.

— Смотрите сюда. — Говорил он тихо, но чтобы я слышал. — Вот здесь, — он указал на точку на северо-западе страны, — почти в Андах, на границе с Чили находится перевалочный лагерь. Мы о нем знаем. Продукция поступит из Боливии. База в спокойном районе, малонаселенная местность. Здесь можно отследить. За границу не стоит соваться, там ваша жизнь не дороже пули, а их там много. Маршрут проходит вот так, — Джеймс провел карандашом по еле заметной линии, означающей тропу.

— И что делается потом?

— Фасуется и расходится мелкими партиями.

— И вы контролируете цепочку?

— Ничего мы не контролируем, не надо нам приписывать такие грехи. Вы хотели посмотреть, как я помню?

— Есть такое желание видеть все самому.

— Экскурсии туда не ходят. Ближе к лагерю на тропе есть хорошая лесистая местность, там можно затаиться. Вы же умеете это делать, — иронично прозвучал его голос. — Вот здесь деревня Чако, — ткнул он карандашом в точку, — от нее до лагеря километров десять.

— Так близко?

— А вы думали, здесь расстояния сотнями измеряются?

— А это что, — указал я на другую точку.

— Деревня, но названия я не знаю.

Я автоматически запоминал карту.

— Что могу предложить. До Чако можно добраться на автобусе, правда ходит он от районного центра раз в день. И то нет вероятности. Там вас встретят и проводят пару километров, а дальше сами.

— А на машине?

— Можно и на машине. В ближайшее время, а точнее 25 января придет новая партия.

— Достаточно точные сведения.

— А иначе, зачем мы здесь. Друзей надо иметь везде.

— И могу видеть поступление?

— Жан, увидеть, я думаю, можете, я же указал вам дату, но вот сможете ли рассказать?

— Почему нет?

— Потому что опасно, я сопровождение я вам дать не могу и так много рассказал. Мы можем просто предоставить материалы.

— Нет, я должен быть уверен в их достоверности.

— Дело ваше, — пожал плечами Джеймс. — Еще есть вопросы?

— Список.

— Я не забыл, — и он достал из комода листок, на котором были фамилии, должности, суммы.

Я внимательно просмотрел их и сунул в сумку.

— Опасно так носить подобные документы.

— Ничего опасного. Этой информацией надо уметь воспользоваться, иначе она взорвется в руках.

— А вы сможете? Хотелось бы быть уверенным, что первая ваша профессия — бизнес.

— Нет. Это мой страховой полис. Я не думаю, что пущу его в дело. Пусть моя вторая профессия на данный период — журналист, это не значит, что быстрее побегу публиковать. Если не верите, то я это подтверждаю.

— А вот какой бизнес, — произнес он задумчиво.

Я посмотрел на него и тихо, но так чтобы он услышал сквозь музыку:

— Меня не оставляет смутное беспокойство. Зачем вы это делаете? Не из любви же ко мне и признательности.

Джеймс вздохнул:

— Я вам уже это говорил. Понимаю, поверить трудно, но придется, другого варианта предложить не могу. Мы могли бы дать информацию в госорганы сами, но это чревато последствиями. Получается, что мы, американцы, знаем больше, чем местные службы. Значит, мы хозяйничаем на чужой земле.

— А разве не так?

— Не усложняйте. Нам лишний раз привлекать к себе внимание ни к чему. Предвижу вопрос. Они могут не раскрывать источник информации. Могут, даже приписать все себе, но это уже не нравится нам, да и не все могут молчать. Есть вероятность утечки информации. Понятно, что если бы они узнали все сами, имея своих информаторов, но те долго не живут. Может и журналист быть местным. Но где его взять? Вы уже отличились. Насколько мне известно, СИДЕ уже знает о ваших приключениях, так что вы засветились и вам веры больше. Да и что делать журналисту в глухой деревне? Вы другое дело. Вы можете поехать искать для себя что-то. Этот лагерь и канал поступления нам тоже мешает, товар попадает и в США.

— Кому отдать информацию? Не могу просто прийти в СИДЕ.

— Сообщите Лауре, а она уже позаботится о дальнейшей судьбе материала.

— Она работает в СИДЕ? — изумленно спросил я, надеясь, что мое изумление звучало искренне.

— Ей бы больше подошло работать фотомоделью, но, увы, я не знаю, получает ли она там деньги, но вхожа.