Дэн Абнетт - Инквизиция: Омнибус Страница 69

— Они уже здесь, — произнесла Биквин, входя в гостиную номера из внешнего коридора.

Она была в строгом платье из голубого дамаска и шёлковой пашмине, чётко придерживаясь моего распоряжения, что мы должны производить спокойное, но могущественное впечатление.

Сам я был в костюме из мягкой, чёрной льняной ткани, в жилете серого бархата и доходящем до бёдер чёрном кожаном плаще.

— Вам понадобится моя помощь? — спросил Мидас Бетанкор, мой пилот и товарищ.

Я покачал головой:

— У меня нет желания здесь задерживаться. Необходимо только проявить вежливость. Отправляйся пока на космодром и подготовь катер к отлёту.

Он кивнул и удалился. Биквин пригласила посетителей войти.

Я чувствовал, что должен продемонстрировать учтивость, поскольку мне решил нанести визит сам Эскин Гансаард, министр безопасности Урбитана. Это был массивный мужчина, облачённый в двубортный коричневый китель, и его громоздкое тело странно контрастировало с чистым, почти мальчишечьим лицом. Эскина сопровождало двое телохранителей в серой, с армированными вставками униформе и низенькая, коренастая, но привлекательная черноволосая женщина в тёмно-синем комбинезоне.

Я постарался оказаться в кресле на тот момент, когда Биквин приглашала их войти, чтобы иметь возможность неторопливо и уважительно подняться гостям навстречу. Мне не хотелось, чтобы у них остались сомнения в том, кто здесь главный.

— Министр Гансаард, — сказал я, пожимая его руку. — Я инквизитор Грегор Эйзенхорн, Ордо Ксенос. А это мои помощники: Елизавета Биквин, судебный исполнитель Годвин Фишиг и научный сотрудник Убер Эмос. Чем могу вам служить?

— У меня нет никакого желания впустую отнимать ваше время, инквизитор, — ответил министр, явно нервничая в моём присутствии. Отлично, именно на это я и рассчитывал. — До моего сведения довели одно дело, которое, как я понимаю, оказалось вне компетенции городских арбитров. Откровенно говоря, оно отдаёт влиянием варпа и взывает к вниманию Инквизиции.

Он был прямолинеен. Это впечатлило меня. Кроме того, он очень старался всё сделать правильно. Однако я всё ещё полагал, что его дело окажется такой же пустышкой, как и разбирательство с торговой федерацией, — обычное преступление локального масштаба, требующее только того, чтобы я кивнул и позволил закрыть дело. Если верить моему опыту, то люди вроде Гансаарда часто проявляют чрезмерную осторожность.

— За последний месяц в городе произошло четыре убийства, которые, на наш взгляд, связаны друг с другом. Мне нужен ваш совет на этот счёт. Они объединены признаком ритуальности насильственных действий.

— Покажите мне, — сказал я.

— Капитан? — откликнулся министр.

Арбитр-капитан Харли Уорекс оказалась той самой привлекательной женщиной с коротко подстриженными чёрными волосами. Она шагнула вперёд, почтительно поклонилась и протянула мне информационный планшет, украшенный золотым гербом Адептус Арбитрес.

— Я подготовила обзорный отчёт по собранным фактам, — сказала она.

Я по диагонали просмотрел информационный планшет, заранее приготовившись одарить это дело учтивым кивком, как и намеревался с самого начала. Но затем остановился, замедлил прокрутку… вернулся назад.

Меня переполнила удивительная смесь восторга и разочарования. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять — это дело незамедлительно требует вмешательства Имперской Инквизиции. В первый раз за несколько месяцев я почувствовал, как приходят в готовность мои инстинкты, как обостряется жажда деятельности. Попросив об аудиенции, министр Гансаард вовсе не проявил излишнюю осторожность. И в то же самое время понимание того, что мой отъезд из этого отвратительного города откладывается, не улучшало настроения.

Все четыре жертвы были ослеплены, после чего им удалили носы, языки и руки. Подчистую.

Проповедник Момбрил оказался единственным, кого обнаружили живым. Он скончался от ран спустя восемь минут после того, как был доставлен в клинику средневысотного сектора Урбитана. Мне показалось вероятным, что он смог каким-то образом вырваться из рук своих мучителей прежде, чем те успели закончить свою работу.

В трёх других случаях всё происходило иначе.

Поль Грейвен, кузнец; Лютар Хеуолл, изготовитель париков; Идилана Фаспл, акушерка.

Хеуолла неделей ранее обнаружили городские сервиторы-уборщики, совершавшие рутинную проверку отводных труб в средневысотном округе. Кто-то собирался сжечь его останки и смыть их в древнюю канализацию города, но человеческое тело — штука удивительно прочная. При проведении вскрытия не смогли гарантировать, что утраченные члены не поддались разложению и не были смыты, однако повреждения предплечных костей убедительно говорили об использовании пилы или цепного клинка.

Когда тело Идиланы Фаспл извлекли с чердака под крышей одного из многоквартирных зданий средневысотного округа, это пролило больше света на кончину Хеуолла. Кроме того, что Фаспл была искалечена сходным с проповедником Момбрилом образом, её мозг, мозговой ствол и сердце были вырезаны. Раны были кошмарными. Один из обнаруживших её рабочих впоследствии покончил жизнь самоубийством. Её обескровленное, почти мумифицировавшееся тело, высушенное — прокопчённое, если вам угодно, — под обогревательными трубами на чердаке, было завёрнуто в тёмно-зелёную ткань, сходную с материей, которую используют для постельных скаток в Имперской Гвардии, и прибито гвоздями к нижней стороне балки при помощи строительного пневматического молота.

Сходство этого случая с делом Хеуолла убедило арбитров, что мозговой ствол и сердце изготовителя париков, скорее всего, также подверглись удалению. До этого времени обнаруженную недостачу данных органов списывали на высокий уровень токсичности содержимого сточных труб.

Грейвен, на самом деле оказавшийся первой из обнаруженных жертв, был выловлен в водах залива спасательным судном. До того времени, когда скрупулёзная проверка Уорекс не извлекла на свет многочисленные сходства, предполагали, что это был самоубийца, расчленённый винтами проходившего мимо корабля. Из-за специфичности локаций, в которых были обнаружены трупы, установить точное время смерти оказалось практически невозможно. Но Уорекс была уверена в приблизительном временном интервале. Грейвена в последний раз видели тринадцатого аквиария, за три дня до того, как было выловлено его тело. Хеуолл доставил законченный парик покупателю из высотного округа двадцать четвёртого числа и поужинал в тот же вечер с друзьями в сосисочной средневысотного округа. Фаспл не отчиталась о проделанной работе пятого сагиттара, хотя в предшествующую ночь, если верить её друзьям, она выглядела счастливой и была готова к следующей смене.

— Поначалу я решила, что в средневысотном округе объявился серийный убийца, — сказала Уорекс. — Но характер нанесения увечий обладает исключительными чертами. Это не дело рук маньяка или психопата, просто издевающихся над телами после смерти. Это особенный ритуал, имеющий определённую цель.

— И что вас заставило прийти к такому заключению? — спросил Фишиг.

Годвин был именитым арбитром со Спеси и обладал значительным опытом в расследовании убийств. Если быть точным, то именно чёткое знание им процедуры дознания и ставший привычкой modus operandi убедили меня принять Годвина в свою команду. Именно это, а также яростная мощь, проявляемая им в бою.

Уорекс бросила на него косой взгляд, словно задаваясь вопросом, не собирается ли тот усомниться в её профессионализме.

— Характер расчленения. То, как избавлялись от останков. — Она посмотрела на меня. — Инквизитор, если судить по накопленному мной опыту, серийный убийца втайне желает, чтобы его нашли, и уж конечно хочет обрести известность. Он будет выставлять напоказ свои жертвы, провозглашая свою власть над социумом. Он восторгается наводимым им ужасом. Но кто-то очень старался спрятать эти тела. Это позволяет предположить, что убийца был более заинтересован в самих смертях, чем в реакции общества.

— Хорошо подмечено, капитан, — сказал я. — Мой опыт также подтверждает это. Ритуальные убийства, как правило, пытаются скрыть, чтобы культ смог продолжать свою деятельность, не страшась разоблачения.

— Предполагаю, что существуют жертвы, о которых пока не известно… — неожиданно произнесла Биквин, и теперь, спустя годы, вспоминая об этом её пророчестве, я чувствую, как у меня всё холодеет внутри.

— Ритуальные убийства? — сказал министр. — Я боялся этого, потому и довёл до вашего сведения, но вы и в самом деле думаете…

— На Альфексе варп-культ отрезал своим жертвам языки и руки, поскольку они представляют собой органы общения, — заговорил Эмос. — На Бреттарии извлекали мозг, поскольку таким образом культисты пытались поглотить духовную субстанцию своей жертвы — можно сказать, аниму. В ряде других миров изымались глаза… Гуинглас, Пентари, Гесперус, Мессина… видите ли, глаза — это окна души. Известно, что еретики святого Скарифа лишали своих жертв рук, а затем заставляли писать предсмертное покаяние перьями, воткнутыми в обрубки…