Нельсон Демилль - В никуда Страница 106

– Никакого.

– А мистер Лок утверждает обратное.

– Мистер Лок – идиот.

– Полковник, – мягко вмешалась Сьюзан, – во Вьетнам приезжают туристы со всего мира. И все хотят узнать, как живут туземные племена. Мы не исключение.

Манг перевел на нее взгляд. Я не сомневался, что у него не укладывалось в голове, как это женщина берется отвечать за мужчину. Во Вьетнаме чувствовалось четкое разграничение полов. Пожалуй, мне понравилось бы здесь жить. Ответил он мне, а не ей.

– Вы несколько раз ускользали от его наблюдения. Забирались на склон в долине Ашау, задерживались в деревне горского племени, общались с горцами на площади в Кесанге.

– И что из того? Я же турист.

– Неужели? Однако я не слышал, чтобы горцы дарили всем туристам браслеты вроде того, что сейчас у вас на руке. Или такие шарфы, как носит на шее мисс Уэбер. Не слышал и чтобы туристы отдавали честь бывшим военным наймитам.

Я подумал, что он подобрал несколько неплохих аргументов.

– Полковник, – сказал я, – вы чересчур подозрительны и чувствительны к теме горцев.

– Вы так считаете? – отозвался он. – Просто вы здесь не живете. Потрудитесь объяснить свои действия.

– Не буду, – буркнул я. – Приведите сюда Лока, и мы обсудим все это в его присутствии. – И, чтобы сгладить напряжение, добавил: – Я обладаю конституционным правом лично отвечать своему обвинителю.

– Мистер Лок, – улыбнулся вьетнамец, – на некоторое время отлучился. Зачем вы ездили в долину Ашау и в Кесанг?

Я не ответил.

– Ваш шофер информировал меня, что вы много рассказывали о войне. И ни разу не упоминали, что служили поваром.

– Мистер Лок не понимает по-английски, – возразил я.

– Понимает. Вы прекрасно это знаете. Сами говорили ему об этом.

– В таком случае зачем мне наговаривать на себя в его присутствии?

– Потому что вы не подозревали, что он сотрудник министерства общественной безопасности.

– Был в этом уверен. И не скрывал от него.

– Он мне об этом не упоминал.

В разговор опять вмешалась Сьюзан:

– В таком случае, полковник, он не сказал вам правду. Мы с самого начала поняли, что он полицейский. Я живу в вашей стране три года и умею с первого взгляда определить полицейского в штатском.

Манг внимательно посмотрел на Сьюзан, но тут же отвернулся.

– Я разговариваю с мистером Бреннером. – И обратился ко мне: – Ни за что не поверю, что вы знали...

– А я разговариваю с вами, полковник! – резко перебила его Сьюзан. – И вы должны мне отвечать. И будете отвечать.

Вьетнамец снова поднял на нее глаза.

– Простите, кажется, я вас неправильно понял.

– Вы меня правильно поняли. – Она перешла на вьетнамский и так понесла на Манга, что он еле сдерживался, чтобы не ударить ее. Тогда мне пришлось бы его уложить. Пока его придурки с винтовками целились бы с того конца поля, я успел бы выхватить его пистолет и приставить ему к голове. Так бы мы и скоротали ночку, если бы не перестреляли друг друга. В общем, ничего хорошего. Но я позволил Сьюзан выговориться.

Но прежде чем она наоралась вволю, полковник Манг принялся сам на нее орать. Они так увлеклись, что позабыли обо мне. А я стоял и недоумевал, куда подевались ее треволнения о сохранении лица азиата Манга. Очень мне нравится, когда миротворцы срываются с катушек и принимаются развязывать третью мировую войну. И еще я заметил, как насторожились придурки с винтовками. Они не слышали на расстоянии, о чем шла речь, но поняли, что дама сильно взбеленилась. Видимо, у самих были жены. Хорошо еще, Сьюзан и Манг продолжали говорить, вернее, кричать друг на друга. Если бы полковник не вспылил, у нас были бы большие проблемы.

Но все равно пора было их утихомиривать. И я сказал Сьюзан:

– О'кей. Im lang. Fermez la bouche. Закрой рот. Довольно.

Полковник Манг взял себя в руки, снова повернулся ко мне и продолжал как ни в чем не бывало:

– Не могу поверить, чтобы вы догадались, что Лок – агент министерства общественной безопасности.

– Разве я похож на идиота?

Вьетнамец сдержался и не ответил: "Да, похож, а иначе какого черта ты сюда приперся?" Он выразил это другими словами:

– Если вы такой умный, то зачем рассказывали в присутствии мистера Лока о своих подвигах, хотя до этого сообщили мне, что служили ротным поваром?

– Это очевидно, что я был солдатом, а не поваром, – отозвался я.

– Получается вы мне лгали?

– Да, лгал. – Я прекрасно знал, как любят копы уличать людей во вранье. – Потому что убил много северовьетнамцсв и вьетконговцев здесь, в Куангчи, в Кесанге, в долине Ашау и Бонгсоне. Ну и что из того? Вы тоже воевали и убивали моих соотечественников. Шла война. Надеюсь, тема закрыта. Но вы же приехали сюда не для того, чтобы объявить мне, что выяснили, что я был солдатом. Что вы от меня хотите?

– Я уже сказал: хочу знать, какое у вас дело к горцам.

– Никакого.

– В таком случае зачем вы сюда забрались?

Этот малый был либо тупым, либо параноиком. А может быть, тем и другим.

– Мне казалось, что вы поняли, – ответил я. – Я приехал в долину Ашау и в Кесанг, чтобы посмотреть те места, где когда-то воевал.

Мой ответ его явно не удовлетворил.

– А что, если и это ложь? Никогда вы здесь не воевали, а приехали установить контакт с горцами от имени своего правительства. А посещение так называемых мест боев – всего лишь предлог. Но на самом деле вас интересуют горские племена.

Мне потребовалось не больше секунды, чтобы понять его логику. Манг с самого начала решил, что я приехал во Вьетнам не с благими намерениями, и теперь получил доказательства тому, что с самого начала заподозрил. Если честно, то я в самом деле прибыл не с благими намерениями, но вьетнамец был очень далек от истины. Хотя ему и не требовалось никакой истины. В его стране годилось любое обвинение.

Его логике я противопоставил свою:

– Если бы мне требовался предлог для поездки в горы, почему я не сказал вам, что меня интересуют деревья или луговые цветы? Соображаете?

Манг немного подумал и отверг мое возражение:

– Вы даже не сказали мне, что собираетесь посетить свой базовый лагерь в Анхе, где тоже очень много горских племен. Почему вы это скрыли?

– Что скрыл? Я не ездил в Анхе.

– Но ездили в другие горные районы.

Я чувствовал, что начинаю сходить с ума от его умозаключений. И Сьюзан его паранойя и зацикленность на горцах тоже явно раздражали.

– Вы, конечно, слышали о FULRO? – спросил меня Манг. И я понял, к чему он клонит.

– Выучил в Музее американских военных преступлений. Видел там фотографии массовых расстрелов горцев. Кстати, туристам это не нравится.

– Не нравится? Эта экспозиция задумана как урок.

– А почему вы не поместили горцев в исправительный лагерь и не научили счастливой жизни? А взяли и расстреляли?

Вьетнамец сурово посмотрел на меня.

– Врагам государства, которые сложили оружие, была предоставлена возможность перевоспитаться в специальных школах. Но те, кто общался с мятежниками, подлежали расстрелу. И не важно, было ли у них самих оружие или нет. Вы меня поняли?

Я, естественно, понял. В 68-м мы проделывали то же самое, и я мог бы прочитать ему целую лекцию о вине по ассоциации[82] и о праве на ношение оружия. Пора было идти на обострение.

– Вы обвиняете меня в шпионаже, полковник? – спросил я его.

Он посмотрел на меня и произнес, тщательно подбирая слова:

– Я пытаюсь выяснить истинную цель вашего прибытия в мою страну.

Я тоже пытался в этом разобраться. Но полковник Манг мне в этом помочь не мог.

– Неужели у вас нет другого занятия на праздники? Ваши родные наверняка скучают без вас, – сказал я.

Ему явно не понравилось мое замечание.

– Не вашего ума дело, мистер Бреннер, чем мне заниматься, – ответил он. – Но для вашего сведения: я был дома, и вот пришлось ехать сюда, чтобы поговорить с вами.

– Сожалею, что вам попусту пришлось тащиться в такую даль.

– Отнюдь не попусту, мистер Бреннер. Его слова не предвещали ничего хорошего.

– Полковник, – сказал я, – я не реагирую на ваши каверзные угрозы. Я уже сообщал вам, что в моей стране гражданин не обязан отвечать на вопросы полицейского и имеет право хранить молчание. Полицейский должен сам принимать решение, арестовывать ему подозреваемого или отпустить. Так что решайте: если вы приехали меня арестовать, арестовывайте. Иначе я пошел.

Видимо, Мангу ни разу не читали наставлений по вопросу ограничения прав полицейских, и он предложил мне другой вариант:

– Если вы дадите правдивый ответ, я вас с вашей спутницей отпущу.