Матросик - Евгений Геннадьевич Гаврилин Страница 11

– Здесь что-то светилось, – сказал Петров, указывая рукой в угол.

Артур и Ольга стали всматриваться в место, на которое указал Петров, и им показалось, что на земле то появлялось, то исчезало тусклое светлое пятно около полуметра в диаметре. Свечение было еле различимым. Михаил Владимирович несколько раз взмахнул лопаткой, соскребая с чего-то землю.

– Так и есть, – сказал Петров. – Доски торчат прямо из земли.

– Давайте, я вам помогу, – предложил Артур.

– Спасибо, не нужно, – ответил Михаил Владимирович. – Это совсем не сложно.

Он быстро расчистил лопаткой участок земли, и молодые люди увидели старые треснутые доски, в которых угадывалось очертание небольшого гроба.

– Это оно? – спросила Ольга с осторожностью.

– Наверное, да, – ответил Петров. – Посматривайте ещё вокруг, чтобы никто нас не заметил.

Артур приподнялся на насыпь и оглянулся по сторонам. Парк был пуст. Тем временем Петров уже успел взять гвоздодёр и оторвать несколько досок от гроба. Раздавался треск, который мог привлечь внимание.

– Ну, что там? – спросил Петров Артура.

– Всё нормально, никого нет, – ответил Артур.

Михаил Владимирович отломал оставшиеся доски от крышки гроба, отошёл на шаг назад и посветил фонариком перед собой. В гробу, погружённом в землю, лежал труп мальчика в форме матроса. Сверху на него просыпалось немного земли, но она не могла скрыть того, что тело его было свежим, как у живого человека, только на лице виднелась странная краснота.

– Это он, – сказал Петров. – Давайте закончим побыстрее.

Михаил Владимирович взял с насыпи железный пруток и приблизился к гробу. Он осторожно опустился на одно колено и с размаху вонзил заострённый прут в левую часть груди мальчика. Ольга вздрогнула и поднесла руку ко рту.

Внезапно мальчик открыл глаза. Белки его глаз были тёмно-красного цвета. Он резко открыл рот, и выдохнул. Лицо мальчика так и застыло, он больше не пошевелился. Петров в испуге встал на ноги и отошёл на несколько шагов.

– Это ещё не всё, – сказал Михаил Владимирович и решительно взял с насыпи туристический топорик.

Ольга и Артур молча наблюдали за его движениями, не смея вмешаться. Петров подошёл к гробу, наклонился и замахнулся топором. Удар пришёлся точно по шее мальчика. Голова отделилась от тела и повернулась набок. Из отрубленной шеи выделилось немного светло-розовой жидкости.

– Всё закончено, – сказал Петров. – Надо закидать землёй.

– Давайте, я помогу, – сказал Артур, спрыгнув в яму.

Артур уложил доски на место, взял лопатку и принялся забрасывать землёй гроб. Михаил Владимирович пытался выбраться из ямы, но у него это не получалось. Ольга подала ему руку и помогла подняться наверх. Артур быстро забросал доски землёй так, что их стало не видно, и самостоятельно выбрался из ямы.

– Нам пора, – сказал Петров и осмотрелся по сторонам.

В парке по-прежнему не было ни души. Михаил Владимирович и Артур быстро побросали в сумку инструменты и двинулись в сторону асфальтовой дорожки. Ольга последний раз посмотрела в яму и последовала за ними. На обратном пути сумку взялся нести Артур. Выйдя на дорожку, Артур и Михаил Владимирович молча отряхнули на себе одежду, не останавливаясь ни на секунду. Они делали всё в спешке, будто опаздывали на последний поезд. Пройдя половину пути, Ольга слегка замедлила шаг.

– Михаил Владимирович! – позвала Петрова Ольга. – Я сейчас что-то видела.

– Что случилось? – спросил Петров и остановился.

Артур остановился и обернулся вслед за ними. Ольга указывала рукой в темноту парка, где на земле между деревьями вспыхивали и исчезали тусклые огоньки. Сначала Петров насчитал их не более пяти-шести, но потом их стало больше. Многие из них были далеко от дорожки, но внезапно появились короткие еле различимые вспышки зеленоватого света буквально в нескольких метрах от их ног.

– Это очень плохо, – с тревогой сказал Михаил Владимирович.– Я и не предполагал, что их так много.

– Это всё они? – спросила Ольга.

– Я думаю, да, – ответил Петров.

Внезапно они услышали звериное рычание и обернулись. В нескольких метрах от них стояла большая собака, которая незаметно подошла, пока люди отвлеклись на огоньки. Собака опустила голову вниз и сделала несколько шагов вперёд, не прекращая при этом рычать. Свет от уличных фонарей еле доходил до этой части парка, но компания людей могла рассмотреть фигуру зверя. Собака была крупного телосложения. Возможно, это была помесь овчарки и дворняжки.

Петров стоял ближе всех к собаке. Ольга отступила на шаг, пытаясь спрятаться за Артура. Он шагнул вперёд, пытаясь загородить собой жену.

– Артур, подай мне, пожалуйста, что-нибудь из сумки, – тихо сказал Михаил Владимирович, не поворачивая головы, и протянул в сторону и немного назад правую руку. Артур аккуратно расстегнул сумку, достал оттуда гвоздодёр и протянул его Петрову. Михаил Владимирович обернулся, чтобы взять инструмент. Собака тут же бросилась на него, укусила Петрова за правое бедро и отскочила. Михаил Владимирович взмахнул гвоздодёром перед собой, но промахнулся. Собака попятилась назад. Петров бросился к ней с гвоздодёром в руке, но зверь моментально отпрыгнул в сторону и скрылся в темноте парка.

– Видимо, это был командир наших «летунов», – сказал Петров, возвращаясь к молодым людям после неудачного нападения на собаку.

Петров прихрамывал на одну ногу и немного морщился.

– Она вас укусила! – воскликнула Ольга.

– Ничего страшного, – ответил Михаил Владимирович. – Надеюсь, что не стану таким же после укуса.

– Надо быстрее домой, – сказал Артур. – Пойдёмте к нам. Тут рядом. Рану нужно обработать.

– И днём надо сразу ехать в больницу, – сказала Ольга. – Вдруг эта псина бешеная была. Надо делать прививки от бешенства.

– Спасибо, ребята, – сказал Петров. – Вы – молодцы. Пойдёмте, пока нас никто не заметил. Что же нам теперь дальше делать?

– Что-нибудь придумаем, Михаил Владимирович, – ответил Артур.

– А я вспомнил это стихотворение Фета, – сказал Петров. – Оно так и называется «Змей».

Михаил Владимирович шёл вместе с Артуром и Ольгой по ночному городу, чуть прихрамывая, и читал вслух стихотворение:

«Чуть вечернею росою

Осыпается трава,

Чешет косу, моет шею

Чернобровая вдова.

И не сводит у окошка

С неба темного очей,

И летит, свиваясь в кольца,

В ярких искрах длинный змей.

И шумит все ближе, ближе,

И над вдовьиным двором,

Над соломенною крышей

Рассыпается огнем.

И окно тотчас затворит

Чернобровая вдова;

Только слышатся в светлице

Поцелуи да слова».