Заклятие лабиринта - Александр Феликсович Борун Страница 15

что жертвы еще будут… Я-то не подумала… А она, значит, знала, что самой не спастись, и решила помочь следующей жертве. То есть мне. Я отомщу за тебя, мысленно пообещала я ей, старательно водя связанными руками взад и вперед. Ты только держи нож, не отпускай, моя спасительница. Ты уже спасла меня от равнодушного принятия отвратительной смерти, подобной гибели животного под ножом мясника, а может, тебе удастся и помочь мне руки освободить. А наши мучители-то этого никак не ожидают…

А вдруг это я? – подумала я вдруг про свою спасительницу, растирая освободившиеся руки. Мысль дикая, но тогда, в той обстановке, в темноте, в запахе рвоты, разложения и выхлопного угара, в окружении трупов, она мне дикой не показалась. Я попыталась нащупать пульс на ее шее и одновременно – ощупать ее лицо. Пульс не нащупывался, да и какой уж тут пульс, при трупном окоченении, совсем я свихнулась. И у меня скоро не будет нащупываться – голова от угара болела и кружилась все сильнее. Тошнило, то ли тоже от угара, то ли от ударов по голове и по животу, то ли от трупного запаха. Но лицо у нее точно мое. И у остальных, кажется, тоже. Лицо у меня без особых примет, вроде пикантных родинок или каких-то дефектов внешности. Но форма носа, подбородка, скул, бровей… И руки, на которые я все время натыкалась, были мои собственные. Только нечувствительные, как будто я их отлежала во сне. Только это была смерть, а не сон. Значит, все они – я? И мне недаром казалось, что я как в повторяющемся кошмаре? Все и впрямь повторялось неизвестно сколько раз?..

И я поняла, что выхода нет. Мои предыдущие воплощения звали меня присоединиться к ним. Это ужасало меня, но я уже не имела сил сопротивляться. По мере того, как я обнаруживала все новые трупы себя самой, они, казалось, присоединяли свои призрачные голоса к общему хору, звавшему меня остаться в этой отвратительной яме…

И тут я опять случайно наткнулась рукой на нож в руке своей спасительницы и испытала вместе с болью от пореза на ладони, которая уже ничего не могла прибавить ко всему тому, что у меня болело, нечто вроде стыда перед ней. Быстро же я забыла о своей клятве отомстить за нее в благодарность за спасение. Она позаботилась обо мне, не имея шансов спастись, а сколько людей на ее месте не смогли бы думать ни о ком, кроме себя? А я что же?

И потом, если она, одна из всех, догадалась взять в руки нож, значит, не такие уж мы все тут одинаковые. А я самая неодинаковая – у меня руки уже не связаны! Значит, не обязательно и судьба у меня будет такая же ужасная и отвратительная.

Вот ты и в третий раз меня спасаешь, подумала я.

Так я сумела оторваться от своего скорбного исследования и занялась делом. Не зная, сколько еще смогу оставаться в сознании, я быстро, как только могла, позаимствовала у ближайших “себя” наиболее целые детали одежды. Взяла нож у своей спасительницы. Она сразу его выпустила, будто поняла, что держать уже не нужно, не понадобилось даже пальцы по очереди разгибать. Возможно, этим она спасет меня в четвертый раз? Потом я тихо приподняла край одного из квадратных щитов, которыми была накрыта яма, и выскользнула из-под него, оставаясь под машиной.

Дикие мысли о множестве моих трупов сразу вылетели у меня из головы, потому что компания зомби-садистов по-прежнему была вся тут. И была опаснее, чем клубок ядовитых змей. Я же по-прежнему дышала выхлопными газами, хотя теперь они отчасти рассеивались. Но я ими и так уже надышалась. Да и прочие испытания никак нельзя было сбросить со счетов. Поэтому я медлила, пытаясь собраться с духом. Меня трясло от ужаса при мысли снова показаться им на глаза. Но выхода не было.

Наконец, ненависть и омерзение пересилили осторожность и слабость, и я стала действовать.

Глава 7. Погоня в лабиринте

Два ножа из своих подметок я, слегка высунувшись из-под машины, метнула в тех зомби, что стояли дальше всех. Оба, видимо, вскрикнули – мне было плохо слышно, от страха шумело в ушах, и вопли магнитофона и мотор над головой мешали, – но остальные услышали. Или почувствовали как-то еще.

Когда эти двое стали падать, один – хватаясь за нож, торчащий из глаза, другой – хватаясь за нож, торчащий из живота, остальные разом повернулись к ним. Этого мне и было от них нужно.

С ножом, взятым у мертвой меня, я, как демон мщения, возникла у открытой дверцы водителя. Если он был водителем – парень, сидевший в машине и периодически нажимавший на газ, заставляя морот взревывать. Мгновение спустя он был трупом, и этот труп от сильного рывка летел наружу. Одновременно я скользнула на его место. В следующее мгновение дверца захлопнулась сама собой: я дико рванула с места, и, давя и раскидывая этих нелюдей, вылетела из гаража.

Однако много, очень много их осталось не покалеченными, и они бросились в погоню, зловеще размахивая ножами, кастетами, обрезками труб, монтировками и прочим гибельным железом.

А у меня никак не получалось набрать скорость в этом лабиринте! Визжа шинами на крутых поворотах, то и дело с трудом тормозя – колеса проскальзывали на мусоре – и снова давя изо всех сил на газ, я неслась по нему и пока, о счастье, ни во что не врезалась. Я ухитрялась в то же время и не быть настигнутой, но понимала, что долго мне такой гонки не выдержать. От внезапно нанесенного удара заднее стекло рассыпалось в мелкую стеклянную крошку. От заднего сиденья упруго отскочила, съездила меня по коленке и со стуком улеглась на дно машины перед моим сиденьем какая-то ржавая железяка. Хорошо, не под педали…

Видимо, разбивание стекла было делом предосудительным: между преследователями, кажется, произошла драка. Наверное, между владельцами тачки и их слишком ретивыми друзьями, которым на сохранность автомобиля было плевать.

Отлично, значит, можно надеяться, больше они тяжелыми предметами кидаться не будут. Я, получается, взяла в заложники их обожаемую машину. К сожалению, драка из-за разбитого стекла охватила не весь контингент преследователей. Не принявших в ней участия было достаточно много. Они продолжали погоню и отставать не собирались.

Выход из гаражей все не появлялся. Но и кошмар блужданий в гаражах, когда я все время возвращалась к центру, тоже не повторялся. Кажется, длина сторон квадрата,