Робин Кук - Перелом Страница 17

— В целом вы правы, но мне кажется, что подход мистера Фазано может быть принят, если его слова получат подтверждение. Вы можете продолжать, мистер Фазано, но я требую, чтобы вы следили за своей речью и не допускали оскорбительных выражений.

— Благодарю, ваша честь.

Рэндольф вернулся на свое место. Адвокат был явно раздосадован.

— Нам придется пережить бурю, — сказал он. — Судья предоставил Фазано необычайно широкую свободу действий. Но в решении Дейвидсона присутствует и положительный элемент. Он может стать дополнительным аргументом при подаче апелляции, если дело будет решено в пользу истца.

Крэг кивнул, но тот факт, что Рэндольф впервые допустил возможность проигрыша, усилил его пессимизм.

— На чем же я остановился? — спросил Тони, поднявшись на трибуну. Вначале он порылся в карточках, а потом подтянул рукава шелкового пиджака таким образом, чтобы публике были видны золотые запонки и часть массивных золотых часов. Подняв глаза к потолку, Тони продолжил: — Еще в третьем классе начальной школы я понял, что оратор из меня никудышный. С тех пор мало что изменилось, и мне остается лишь надеяться, что вы проявите ко мне некоторое снисхождение.

Несколько присяжных улыбнулись и сочувственно кивнули.

— Мы докажем, что профессиональная жизнь доктора Баумана почти два года назад претерпела резкие изменения. До этого времени врачебная практика доктора Баумана была традиционной: он получал вознаграждение за оказанные услуги, — но затем все изменилось. Доктор вначале стал партнером своего шефа, а затем фактическим владельцем весьма успешной практики с предоплатой медицинских услуг.

— Протестую! — бросил Рэндольф. — Методы врачебной практики не являются объектом данного разбирательства.

Судья Дейвидсон вздохнул в отчаянии.

— Мистер Фазано, вы действительно считаете, что стиль практики доктора Баумана имеет отношение к делу?

— Совершенно верно, ваша честь.

— Протест отклоняется. Продолжайте.

— По лицам некоторых присяжных я вижу, что не все присутствующие представляют, что это за практика. И вы знаете почему? Да потому, что большинство людей, включая меня (до того как я занялся данным делом), понятия не имеют, что это за зверь. Ее также называют практикой с предварительным гонораром, и это означает, что все желающие прибегнуть к этой форме медицинских услуг должны каждый год отваливать большие баксы. Речь идет о действительно больших деньгах. Некоторые лекари дерут по двадцать тысяч в год с головы! Впрочем, доктор Бауман и его бывший партнер, доктор Этан Коэн, таких деньжищ со своих пациентов не требуют. Но и они получают немало. Как вы понимаете, подобный стиль медицинских услуг может процветать лишь в тех местах, где живут богачи.

— Протестую! — снова взвился Рэндольф. — Медицинская практика с предварительным гонораром не является объектом данного процесса.

— Не могу с этим согласиться, — сказал, глядя на судью, Тони. — В некотором смысле мы в данный момент судим эту форму медицинской практики.

— В таком случае постарайтесь более тесно увязать ее с нашим делом, советник, — раздраженно произнес судья Дейвидсон. — Протест отклоняется.

— Итак, — Тони посмотрел на присяжных, — что получают люди, участвующие в этой схеме, кроме пинка под зад, если они вовремя не внесут бабки? Вам предстоит выслушать показания, из которых вы узнаете, что они получают. Пациенты имеют право обращаться к своим докторам двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Они знают номер сотового телефона своего врача, электронный адрес и получают гарантированный прием без очереди. Все это, по моему мнению, должен получать любой пациент вне зависимости от того, сидит он на игле предоплаты или нет. Но самое главное, такие обеспеченные пациенты имеют право вызвать доктора на дом, когда в этом возникает необходимость, в удобное для себя время.

Тони сделал паузу, позволяя присяжным лучше усвоить услышанное.

— В ходе данного процесса вы выслушаете показания, из которых узнаете, что доктор Бауман приобрел билеты на симфонический концерт, который должен был состояться вечером восьмого сентября 2005 года, то есть в тот вечер, когда безвременно ушла из жизни его пациентка Пейшенс Стэнхоуп. Следует отметить, что билеты предназначались ему и проживающей под одной с ним крышей любовнице, в то время как жена доктора Баумана и его любимые детки сидели дома. Сейчас, когда он временно вернулся к семейному очагу, мне очень хотелось бы пригласить миссис Бауман в качестве свидетеля, но я, увы, не могу этого сделать по закону о супружеской конфиденциальности. Могу лишь заметить, что эта женщина — святая!

— Протестую по указанной ранее причине! — вмешался Рэндольф.

— Протест принимается.

— Вы также услышите показания экспертов о том, — не умолкал Тони, — что согласно требованиям современной медицины при подозрении на инфаркт пациента следует как можно скорее доставить в стационар, чтобы немедленно приступить к лечению. И, употребляя слово «немедленно», я нисколько не преувеличиваю, потому что в этом случае жизнь от смерти отделяют минуты или даже секунды. Вы узнаете, что мой клиент умолял доктора Баумана встретиться с его женой в больнице, где ее могли начать лечить, но доктор Бауман настоял на домашнем визите. Вы узнаете, что в том случае, если бы у Пейшенс Стэнхоуп инфаркта миокарда не оказалось (хотя доктор Бауман и подозревал подобную возможность), он и его возлюбленная могли бы успеть на концерт. Он рассчитывал подкатить к филармонии на своем новеньком красном «порше» и продефилировать перед восхищенной публикой под руку с молодой красивой женщиной. В этом, мои друзья, и находится — или состоит (никогда не мог понять, как будет правильно) — профессиональная халатность доктора Баумана. В угоду своему тщеславию доктор Бауман отверг требования современной медицины, согласно которым пациента с инфарктом миокарда следует доставить в стационар немедленно!

Не сомневаюсь, что из уст моего рафинированного и умудренного опытом коллеги вы услышите иную интерпретацию изложенных мной событий. Но я, друзья, не сомневаюсь, что вы доберетесь до истины. Трибунал уже выслушал все аргументы и передал дело в суд.

— Протестую! — закричал Рэндольф, вскакивая. — Я требую, чтобы это заявление было удалено из протокола, а советник получил строгое предупреждение. Мнение трибунала в суде не учитывается. На этот счет имеется прецедент — решение Высшей судебной палаты штата Массачусетс по делу «Билер против Дауни».

— Протест принимается! — мгновенно согласился судья Дейвидсон. — Защитник ответчика абсолютно прав!

— Прошу прощения, ваша честь, — сказал Тони и прошел к столу истца. Госпожа Рельф передала ему какую-то бумагу. — У меня в руках копия законов штата Массачусетс. Не всех законов, естественно, а всего лишь раздел шестьдесят Би тридцать второй главы. Здесь сказано, что решения трибунала в суде принимаются.

— Это положение закона отменяется решением Высшей судебной палаты, — ответил судья. — Прошу удалить из протокола все упоминания о трибунале.

— Хорошо, сэр, — ответил протоколист.

Затем судья обратился к присяжным:

— Вы не должны обращать внимания на замечания мистера Фазано по поводу трибунала. Эти замечания не должны повлиять на ваше желание найти правду. Вы меня поняли?

Присяжные робко кивнули.

Судья перевел взгляд на Тони.

— Неопытность не оправдывает незнания законов. Надеюсь, что ошибок подобного рода больше не последует. В противном случае мне придется прекратить слушание в связи с нарушением правил судебной процедуры.

— Я сделаю все, что в моих силах, — ответил Тони и вернулся к трибуне. Немного помолчав, он поднял глаза на присяжных: — Уверен, что вы найдете истину и убедитесь в том, что небрежность доктора Баумана привела к смерти милейшей супруги моего клиента. Вы поймете, какой ущерб понес мой клиент, потеряв возможность наслаждаться заботой супруги, пользоваться ее советами и поддержкой. Он был бы счастливым мужем, если бы она осталась жить.

Благодарю вас за внимание и прошу прощения как у вас, так и у судьи за свою неопытность. С нетерпением жду возможности выступить перед вами еще раз в заключительной части процесса. Спасибо.

Собрав карточки, Тони вернулся к столу истца и стал негромко, но весьма оживленно беседовать со своей помощницей. При этом он размахивал бумагой, которую она ему недавно вручила.

Когда Тони сошел с трибуны, судья Дейвидсон облегченно вздохнул, посмотрел на часы и перевел взгляд на Рэндольфа.

— Желает ли советник ответчика сделать заявление или выступит после того, как сторона истца завершит свое дело?

— Только сейчас, ваша честь, — ответил Рэндольф.

— Прекрасно, но сначала перерыв на ленч, — сказал он и лихо стукнул деревянным молотком по подставке. — Объявляю перерыв до половины второго. Присяжные не должны обсуждать дело ни между собой, ни с посторонними.